Охота на бабочку - Аркадий Трифонов

Макс прошел в коридор и тут услышал, как на этаже остановился лифт. Открылась дверь кабины, и кто-то вышел на площадку. Макс затаился, спрятавшись в угол у самой входной двери. Дверь медленно отворилась, едва не придавив его к стене, и кто-то вошел в квартиру. Человек этот, осторожно ступая, прошел в комнату.

Вот самый подходящий момент, чтобы отсюда исчезнуть незамеченным. Макс выскользнул из своего укрытия и уже потихоньку стал открывать дверь, как в этот момент из комнаты с истерическим криком выбежала какая-то женщина, и они столкнулись друг с другом прямо в тесном пространстве коридора.

Макс невольно схватил ее за руки и тут увидел, что это была Марина.

— Марина?.. Что ты здесь делаешь?..

— Пусти!.. — Она рвалась у него в руках, царапалась, кусалась. — Пусти, а то сейчас закричу и подниму на ноги весь дом!..

Ему с трудом удалось скрутить ей руки и прижать к стене.

— Марина, не бойся, это же я, Максим…

— Что тебе от меня надо?.. Пусти!.. Зачем ты убил Рафика?..

Ему пришлось ударить ее по щеке, лишь тогда она немного успокоилась.

— Ты меня обманул, — заговорила она, тяжело дыша. — Сказал, что тебе нужна Настя, а сам нашел Рафика и убил!.. Зачем ты это сделал?..

— Выслушай меня… Я никого не убивал. Когда пришел сюда, он был уже мертв…

— Ты врешь!

— Нет!.. Тот, кто его убил, просто шел по моему следу. А я никого не убивал. Сама подумай, если бы это сделал я, зачем мне было здесь оставаться? Разве только чтобы вызвать полицию и самому отдаться ей в руки…

Сказанные им слова о полиции подействовали на нее отрезвляюще.

— Нам надо немедленно отсюда уходить, — заторопилась она. — Они могут приехать каждую минуту… Быстрее!..

— Погоди, — остановил ее Макс. — А ты как здесь оказалась?

— Потом расскажу… Скорее вниз, там у меня машина…

Они не стали спускаться в лифте, сбежали по лестнице, так и не встретив по пути никого из жильцов. От подъезда Марина вывела его проходными дворами в темный переулок, где до этого припарковала машину.

— Фу-у… — сказала она, усаживаясь за руль и включая зажигание. — Кажется, пронесло… Но ты, парень, теперь мой должник…

— Это с чего же я стал твоим должником? — удивился Макс.

— А с того самого, что ты мог запросто оказаться сейчас на месте Рафика, если бы пришел сюда немного раньше, чем он.

Она вела машину быстро и уверенно, на поворотах закладывала лихие виражи, безошибочно находя дорогу в лабиринте улиц ночного города.

— Ты что-то путаешь, красавица, я не мог… — начал было Макс, но тут его вдруг осенило. — Выходит, ты знала, где он живет?

— Молодец! И как ты догадался? — съязвила она, не отрывая глаз от дороги.

— Ну, положим, охотились-то не на меня, а на него.

— Верно, но могли перепутать как-нибудь невзначай…

У Макса внутри все похолодело от этих слов.

— Ты кому-нибудь еще давала этот адрес?

Она помотала головой:

— Никому больше. Но приходили люди, спрашивали…

— Что за люди? Когда?

— Не знаю, кто они. Зашли в бар уже после тебя, тоже интересовались Рафиком. Двое их было. Опять чуть драка не возникла… Мне сегодня утром бармен сказал.

— Ясно… А мне почему сразу не дала этот адрес? Заставила побегать за Рафиком по городу, высунув язык.

— Заладил, почему да почему?.. По кочану! Боялась. Все же грызли меня сомнения насчет тебя и подлинных твоих намерений.

— И ты решила поделиться этими сомнениями с Рафиком?

— Решила… Ой, я же совсем забыла! — Марина хлопнула себя ладонью по лбу. — Вот дуреха, совсем вылетело из головы!.. Настя нашлась…

— Как? — от волнения у Макса сдавило горло. — Где она?..

— В том-то и дело, что в тюрьме… Вот я и приехала к Рафику, чтобы выяснить.

— И ты молчала все это время? Тоже специально от меня утаила?.. Говори, в какой она тюрьме… Или нет, ты сама меня сейчас туда отвезешь!..

Макс схватил ее за плечо, так что она едва не выпустила руль. При этом машину повело в сторону, и ей с трудом удалось ее выровнять.

— Тихо, сиди и не рыпайся! — сказала Марина, сбрасывая его руку с плеча. — Сейчас ты ей ничем не поможешь, а вот сам можешь залететь в два счета. Я сама только сегодня узнала об этом, когда начала справки наводить. У нее там что-то серьезное, пока точно не знаю. Завтра вместе подумаем, как быть дальше…

Макс вжался в сиденье и невидящими глазами смотрел перед собой.

Деревья и дорожные указатели с нарастающей скоростью летели навстречу машине. Их отражение в ветровом стекле распадалось перед глазами Насти на мелкие пятна. Раскручивавшаяся впереди лента шоссе казалась бесконечной.

Давор спешил как можно скорее пересечь границу Германии, и по пути на юг они останавливались только раза три, чтобы залить в бак горючее и наскоро перекусить в кафе на заправочной станции. Такую спешку Давор объяснял тем, что на пограничном пункте у него есть знакомый таможенник, к услугам которого хорватскому бизнесмену частенько приходилось прибегать. Важно успеть попасть в смену этого таможенника.

В пути Давор рассказывал Насте, какой у него чудесный дом в Загребе, рисовал перед ней радужные перспективы предстоящей жизни. Они приедут к нему и сразу оформят официальные отношения. Там Настя сразу забудет обо всех прошлых кошмарах, у нее будет свое уютное гнездышко, любящий муж, готовый носить ее постоянно на руках, и все остальное, чего душа пожелает…

Тем временем сразу за Мюнхеном рельеф местности начал заметно меняться. Ровные германские пространства постепенно перешли в пока еще достаточно небольшие, но вполне крутые и поросшие лесом холмы, вершины которых были покрыты снегом. Ближе к австрийской границе дорога сузилась до двух полос в одном направлении и потеряла схожесть со школьной линейкой, запетляв по склонам холмов, а удлинившиеся подъемы заставляли использовать всю мощность мотора. Чувствовалось приближение гор.

Предположения Давора оказались верными. Знакомый таможенник был на месте. Давор вышел из машины, переговорил с ним, и их беспрепятственно пропустили за шлагбаум без досмотра и даже не проверив документы. На пропускном пункте в Австрии было еще проще. Местный пограничник тоже узнал Давора, улыбнулся ему и махнул рукой дескать, все в порядке, можете ехать дальше.

Чуть позже Давор открыл Насте свой секрет. Такое отношение к нему со стороны таможенников проявлялось отнюдь не бескорыстно. Давору частенько приходилось провозить через границу картины и антиквариат, которые облагались пошлиной либо вовсе были запрещены к вывозу. Поэтому раз в месяц он платил дань своим знакомым на пропускном пункте в размере полутора тысяч марок.