Алхимия иллюзий - Антон Леонтьев

— Вичка, она брешет! Элементарно брешет! Ты же отлично знаешь, что она хочет вогнать клин между нами! У нее нет ни единого доказательства того, что…

— Есть! — произнесла громко Вика и вынула руку из кармана. Собаки тотчас бросились на нее, рыча, но Виктория Евгеньевна резким жестом приказала им занять место у камина.

В руке Вика держала мобильный телефон.

— Откуда он у вас? — произнесла тезка в некоторой растерянности. — Мои ребята что, у вас не забрали телефон?

— Забрали, — подтвердила Вика. — Мой забрали. А это — моего друга Виталика. Я у него один изъяла. Плохо, конечно, но он мне требовался. Нет, не чтобы звонить в ФСБ, а в качестве диктофона. Предполагала, что он мне может пригодиться…

Пригодиться, чтобы манипулировать манипулятором, который был уверен, что манипулирует ею!

Титов, визжа, бросился к Вике, однако Виктория Евгеньевна мановением руки переместила своих псин к ногам Вики, и те, утробно урча, не подпускали к ней Виктора.

— Вичка, не верь ей! Это подделка, грубая к тому же… Я ничего не говорил! Это все на компьютере сляпано… Она хочет разлучить нас! — вопил он.

Но Виктория Евгеньевна, словно не слыша его, взяла у Вики мобильный (который она без спроса изъяла у Виталика — благо что знала, какой у него пин-код) и, взглянув на дисплей, прочитала в удивлении:

— Мой львенок, я хочу снова отправиться на наше совместное секс-сафари, чтобы опять своим мощным штыком… А дальше сплошная порнография! — Подняв на Вику взгляд своих темных глаз, она спросила: — Это что?

Вика улыбнулась, хотя далось ей это нелегко.

— Адресовано Виталику. Вы просто не обращайте внимания. Прокрутите запись нашего разговора с вашим драгоценнейшим супругом в автомобиле на пути в ваш особняк…

— Вичка! — орал Титов, протягивая руки к мобильному. — Не верь ей! Не верь ей, не верь ей…

Приказав одной из собак занять позицию между собой и Титовым, Виктория Евгеньевна ответила:

— Я вообще никому не верю. В том числе и тебе. Ну что же, послушаем и сделаем самостоятельно выводы…

Она прослушала запись два раза — во время первой прокрутки Титов орал и бесновался, а во время второй, усевшись в глубокое кресло у камина, закрыл лицо руками.

Когда запись разговора завершилась, он подскочил как ужаленный и затараторил, явно имея план и пытаясь вернуть доверие своей жены:

— Вичка, это подлая интрига! Она манипулирует нами…

— Даже тобой, великим манипулятором? — спросила Виктория Евгеньевна, прошествовала к столу и нажала кнопку.

Титов пытался прорваться к ней, но обе собаки, рыча и показывая клыки, не позволяли ему отойти от камина.

В салон вошли два субъекта в черном. Титов, схватив кочергу, поднял ее над головой и завизжал:

— Я так просто не сдамся! Я…

Виктория Евгеньевна кивнула, и один из типов, державший в руках пистолет, выстрелил в Титова.

Вика вскрикнула, прижав ко рту руки, а тезка, чьи глаза сверкали, подобно двум черным бриллиантам, в которых отражалось мерцание пламени камина (или самого ада?), пояснила:

— Это всего лишь пневмопистолет, стреляет капсулой с мощным токсином паралитического действия. Он минут на сорок обездвижен, хотя находится в сознании.

Два типа подхватили напоминавшего тряпичную куклу Титова и выволокли из зала. Собаки по приказанию хозяйки замка тьмы выбежали вслед за ними.

— Прошу вас к столу. Вы наверняка проголодались! — произнесла Виктория Евгеньевна, жестом указывая на полированную поверхность, но Вика покачала головой, хотя не ела уже сутки или около того.

— Что с ним будет? — спросила она.

Виктория Евгеньевна нажала на кнопку, и на экране вместо надписи «Вы проиграли!» возникла картинка. Вика увидела помещение с бетонными стенами и железным столбом, к которому субъекты в черном прикрепляли при помощи металлических тросов и наручников находившегося в неподвижном состоянии Титова.

— Что с ним будет? — закричала Вика, подаваясь вперед.

И Виктория Евгеньевна серебристым голоском пояснила:

— То, что он предлагал в качестве смерти для вашего сына. Мои собаки растерзают его. Живого.

Вика заплакала и опустилась на пол. Виктория Евгеньевна подошла к ней и произнесла, явно удивленная:

— Господи, вам что, его жаль? Он же испортил вам всю жизнь. И намеревался портить ее снова. Был готов убить вашего мужа, вашего сына и вашего лучшего друга. И вам его действительно жаль?

Вика кивнула и, подняв заплаканное лицо на хозяйку замка тьмы, жалобно произнесла:

— Ну пощадите его, что вам стоит? Вы ведь тут всем вершите… Уж если на то пошло — если хотите его… убить за то, что он намеревался убить вас и обманывал все это время, так убейте его как-то иначе!

— То есть принципиально проблем с тем, что я намереваюсь его убить, у вас нет? — заметила с легкой улыбкой Виктория Евгеньевна, и Вика снова зарыдала.

Она столько раз желала Титову смерти, а теперь, когда это должно было вот-вот осуществиться, была готова сделать все, чтобы этого не случилось.

Все?

— А если я вам предложу выбор — я его пощажу и даже в живых оставлю, но за это придется умереть одному из ваших трех любимых мужчин, то что вы выберете? — спросила наследница.

Вика зарыдала еще сильнее.

— Ну не мучайте вы его! Не мучайте! Он же… человек… — вырвалось у нее.

— Гм, значит, все же пожертвовать одним из своих мужчин вы не готовы… Но, право, я от вас этого и не требую — это был исключительно гипотетический вопрос. И даже если бы вы назвали мне имя того, кого вы готовы из своих трех любимых мужчин променять на него, то я все равно не согласилась бы. Потому что я никогда не меняю своих решений.

Помолчав, она присела около Вики и даже положила ей на плечо миниатюрную теплую ладонь:

— Ну, не надрывайтесь вы так. Ревете так, как будто он вам сердце разбил. В какой-то мере, конечно, это так… А вот я его любила и все еще люблю, и буду наверняка любить до конца дней своих, но не плачу. А вы ненавидели и ненавидите — и льете по нему слезы!

Вика понимала, что это странно, более того, противоестественно, однако ничего не могла с собой поделать.

Да черт с ним — пусть живет! Лишь бы оставил ее в покое. Хотя сама прекрасно понимала: Титов никогда не оставит ее в покое.

Ни ее, ни других.

— Ладно вам! Он убил ваших родителей. Вашего любимого. Хотел убить вашего мужа. Причем невероятно садистским образом. И вашего сына. Еще более садистским способом. Он убил кучу людей, помимо этого, и наверняка убил бы еще… Ах, начинается! Хотите посмотреть?