Хроники замка Брасс - Майкл Муркок

– Я слышал, что боги теперь теряют свои самые выдающиеся умения, – сказал Брут из Лашмара. – Силы их на исходе.

– В этом мире?

– Да это же не мир, – сказал Брут почти с изумлением.

Лодка достигла корабля, и Хоукмун увидел, что их уже ждет развернутая веревочная лестница. Брут придержал для него нижнюю перекладину, жестом предложив подниматься первым. Позабыв о своей предусмотрительности, требовавшей как следует обдумать свои действия, прежде чем подниматься на борт, Хоукмун полез наверх.

Сверху раздалась команда. Развернули шлюпбалки, чтобы поднять лодку. Волна подхватила корабль, он качнулся, застонав. Хоукмун медленно лез дальше. Он услышал треск разворачивающегося паруса, скрип якорной лебедки. Он поднял глаза, но его внезапно ослепил луч света от красной звезды в небе, которая вновь пробилась сквозь толщу облаков.

– А эта звезда, – крикнул он. – Что она такое, Брут из Лашмара? Вы идете за ней?

– Нет, – ответил светловолосый воин. Голос его внезапно погрустнел. – Это она идет за нами.

Пока Брут из Ламшара поднимался на палубу, Хоукмун огляделся вокруг. Ветер усилился, наполняя огромный черный парус. То дул знакомый ветер. Хоукмуну однажды довелось его ощутить, когда они с графом Брассом сражались с Каланом, Тарагормом и их приспешниками в пещерах под Лондрой, когда сама сущность Времени и Пространства была искажена стараниями двух величайших магов-ученых Темной Империи.

Но хотя ветер был знакомый, Хоукмун не рвался ощутить на лице его дуновение, он обрадовался, когда Брут проводил его до конца палубы и распахнул перед ним дверь кормовой каюты. Оттуда дохнуло приветливым теплом.

Там раскачивался на четырех серебряных цепях большой фонарь, заливая пространство рассеянным светом, проходящим сквозь дымно-красное стекло. Посреди каюты высился тяжелый стол, его ножки были накрепко привинчены к доскам пола.

Вокруг стола закрепили несколько больших резных кресел, и некоторые из них были заняты, а еще в каюте находилось много людей, стоявших рядом со столом. Все с любопытством уставились на Хоукмуна, когда он вошел.

– Это Дориан Хоукмун, герцог Кёльнский, – представил Брут. – Я пока вернусь к парням в нашу каюту. Но скоро я приду за тобой, сэр Хоукмун, поскольку мы должны засвидетельствовать свое почтение Капитану.

– А он знает, кто я? Знает, что я на борту?

– Разумеется. Он тщательно подбирает пассажиров, этот Капитан. – Брут засмеялся, и его смех был подхвачен угрюмыми, суровыми людьми, собравшимися в каюте.

Внимание Хоукмуна привлек один из тех, что стояли, – воин с необычными чертами лица, облаченный в доспех такой изящной работы, что тот казался едва ли не воздушным. Его правый глаз закрывала повязка из парчи, на левой руке была перчатка, которая показалась Хоукмуну сделанной из посеребренной стали (хотя он точно знал, что это не так). Заостренное лицо этого воина, его тонкие брови вразлет, пурпурный глаз с нежно-желтым зрачком и похожие на паутину светлые волосы доказывали, что он принадлежит расе, которая находится с расой Хоукмуна лишь в отдаленном родстве. Однако Хоукмун ощутил едва ли не кровную связь с ним, какое-то магнетическое притяжение (и пугающее тоже).

– Я Корум, Принц в Алом Плаще, – представился воин, выступая вперед. – Ты ведь Хоукмун, служишь Рунному посоху?

– Ты знаешь меня?

– Я видел тебя, часто. Перед мысленным взором, сэр, в сновидениях. А разве ты не знаешь меня?

– Нет… – Но Хоукмун все же знал князя Корума. Он тоже видел его в сновидениях. – Впрочем, вынужден признать, что я тебя знаю…

Князь Корум улыбнулся печальной, мрачной улыбкой.

– И давно ты на этом корабле? – спросил его Хоукмун, усаживаясь в одно из кресел и принимая кубок с вином, предложенный ему кем-то из собравшихся.

– Кто его знает? – сказал Корум. – День или век. Это же корабль из снов. Я сел на него, уверенный, что попаду в прошлое. Последнее, что я помню из событий, предшествовавших появлению корабля, – я был убит, преданный тем, кого, как мне казалось, я люблю. Потом я оказался на туманном берегу, уверенный, что душа моя угодила в лимб, и тут меня окликнули с этого корабля.

Поскольку заняться все равно было нечем, я поднялся на борт. Потом остальные начали занимать здесь места. Мне сказали, осталось всего одно, когда его займут, будет полный комплект. Насколько я понимаю, мы сейчас как раз идем за последним пассажиром.

– А куда мы направляемся?

Корум отхлебнул из кубка.

– Я слышал, как звучало слово «Танелорн», но лично мне Капитан ничего об этом не говорил. Может, это название произносят, просто на что-то надеясь. Никто не говорил мне о каком-либо точном маршруте.

– Значит, Брут из Лашмара меня обманул.

– Скорее, обманул себя самого, – отозвался Корум. – Но, может, все-таки мы идем в Танелорн. Кажется, я помню, что бывал там разок.

– И ты обрел там покой?

– Кажется, да, сэр, на короткое время.

– Значит, память подводит тебя?

– Не больше, чем всех остальных, кто путешествует на Темном Корабле, – сказал Корум.

– А не приходилось ли тебе слышать о Слиянии Миллиона Сфер?

– Да, это я помню. Время великих перемен на всех планах бытия, так, кажется? Когда планы пересекаются в некоторых точках своей истории. Когда наше нормальное восприятие Времени и Пространства лишается всякого смысла и становятся возможны радикальные изменения в самой природе реальности. Когда умирают старые боги…

– И рождаются новые?

– Возможно. Если в них есть нужда.

– Нельзя ли поподробнее, сэр?

– Если бы как-то подстегнуть мою память, Дориан Хоукмун, я наверняка смог бы. У меня в голове много всего, только не получается сказать. Знания на месте, но там же и боль, а может быть, боль и знания просто слишком тесно связаны, так что одно находится внутри другого. Сдается мне, что я сошел с ума.

– Я тоже, – утешил Хоукмун. – Но я был когда-то здоров. Теперь ни то ни другое. Странное ощущение.

– Мне случалось испытывать подобное, сэр. – Корум обернулся, обводя своим кубком остальных, собравшихся в каюте. – Тебе стоит познакомиться с товарищами. Это вот Эмшон из Аризо… – Маленький человек со свирепым лицом и пышными усами сердито посмотрел на Хоукмуна с другой стороны стола, что-то буркнув. В руке у него был зажат тонкий цилиндр, который он то и дело подносил к губам. Внутри цилиндра курились какие-то травы, и дым от них вдыхал этот похожий на гнома воин.

– Приветствую, Хоукмун, – сказал он. – Надеюсь, из тебя мореход получится лучше, чем из меня, а то этот проклятый корабль иногда дергается, как несговорчивая девица.