Хроники замка Брасс - Майкл Муркок

– Расскажите мне что-нибудь о Слиянии Миллиона Сфер, – попросил Хоукмун.

– Найди Танелорн, – сказала дама Чаши.

– Берегись Черного Меча, – посоветовал отшельник Ламсар.

– Возвращайся к океану, – велел Воин из гагата-и-золота. – Там сядешь на Темный Корабль.

– А что же Рунный посох? – спросил Хоукмун. – Должен ли я и дальше служить ему?

– Только если это в твоих интересах, – сказал Воин из гагата-и-золота.

Теперь свет шара стал совсем тусклым, все семеро сели верхом на коней и уже превратились в тени.

– А мои дети? – воскликнул Хоукмун. – Где они?

– В Танелорне, – сказала дама Чаши. – Они ждут, чтобы возродиться.

– Объясни! – взмолился Хоукмун. – Госпожа, объясни мне!

Но ее тень растаяла первой, когда померк последний свет шара. Вскоре остался лишь черный великан Сепириц, но и его голос прозвучал едва слышно:

– Завидую твоему величию, Вечный Воитель, но не завидую твоей борьбе.

И Хоукмун прокричал в темноту:

– Этого недостаточно! Этого мало! Я должен узнать больше!

Джери сочувственно сжал ему плечо.

– Идем, герцог Дориан, мы узнаем больше, когда последуем их совету. Идем, вернемся к океану.

Но затем и Джери исчез, и Хоукмун остался один.

– Джери-а-Конел? Джери?

И Хоукмун рванулся сквозь ночь, сквозь тишину, рот его широко раскрылся для крика, который никак не мог вырваться, глаза его жгли слезы, что так и не пролились, а в ушах раздавался стук его собственного сердца, похожий на бой погребального барабана.

Наступил рассвет, море затянуло туманом, который наползал на каменистый берег, и в тумане этом двигались серебристо-серые огоньки, а утесы за спиной у Хоукмуна нагоняли страх. Он так и не поспал. Он чувствовал себя призраком в призрачном мире. Он был брошен всеми, но все же не рыдал.

Его глаза были устремлены в туман, холодная рука сжимала холодную рукоять меча, рот и нос выдували белые облачка пара – он ждал, как утренний охотник поджидает добычу, не издавая ни звука, чтобы не пропустить малейший шорох, который мог бы выдать его дичь. Ему оставалось только послушаться совета, который накануне ночью дали ему семеро мудрецов, и вот он дожидался корабля, который, как они обещали, появится. Он ждал, безразличный к тому, придет корабль или нет, хоть и знал, что тот придет обязательно.

У него над головой засветилось красное пятно. Сначала он решил, что это солнце, но цвет был слишком густой, скорее рубиновый. Какая-то звезда, сияющая с чуждого небосвода, подумал он. Красный свет придал оттенок туману, сделав его розоватым. И в тот же миг Хоукмун уловил на воде ритмичное поскрипыванье и понял, что корабль появился. Он услышал, как упал якорь, услышал голоса, услышал грохот цепи и стук небольшой лодки, которую спускали на воду. Он снова сосредоточил внимание на красной звезде, но та исчезла, остался только свет.

Туман рассеялся. Он увидел очертания высокого корабля. Палуба на носу и на корме была настелена значительно выше, чем в центре, на баке и юте горело по фонарю, которые вздымались и падали вместе с волнами. Судно шло без парусов, мачты и планшир покрывали замысловатые резные узоры в совершенно непривычном стиле.

– Прошу тебя…

Хоукмун поглядел налево, и там стояла фигура, окруженная черной пляшущей аурой, в горящих глазах застыла мольба.

– Ты меня раздражаешь, сэр, – сказал Хоукмун. – У меня нет на тебя времени.

– Меч…

– Найди себе меч, и я буду рад сразиться с тобой, если этого ты добиваешься. – Он говорил уверенным тоном, в котором не было и намека на тот страх, что разрастался у него в душе. На черный силуэт он не смотрел.

– Корабль… – проговорил черный. – Я…

– Что? – Хоукмун обернулся и прочитал в этом косом взгляде, что черный прекрасно понимает его состояние.

– Позволь мне поехать с тобой, – сказало существо. – Я смогу помочь тебе там. Тебе потребуется помощь.

– Только не твоя, – заявил Хоукмун, поглядев на воду и увидев лодку, шедшую за ним.

В лодке стоял закованный в доспехи воин. Его доспехи словно создали для подтверждения определенных правил геометрии, а не с практической целью защитить от вражеского оружия. Большой шлем с клювом скрывал почти всё лицо, но яркие голубые глаза были видны, как и кудрявая золотистая борода.

– Сэр Хоукмун? – Голос у закованного в доспехи был легкий, дружелюбный. – Я Брут, рыцарь из Лашмара. Насколько я понимаю, у нас одно и то же задание.

– Задание? – Хоукмун отметил про себя, что черная фигура исчезла.

– Попасть в Танелорн?

– Да. Я ищу Танелорн.

– В таком случае на борту корабля тебя ждут попутчики.

– А что это за корабль? Откуда он идет?

– Это известно только тем, кто им правит.

– На борту есть человек по прозвищу Капитан?

– Да, наш капитан на борту. – Брут выбрался из лодки и придержал ее на волнах. Сидящие на веслах повернули головы и взглянули на Хоукмуна. Все они были опытные воины, люди, сражавшиеся не в одной битве. Воин Хоукмун всегда узнавал своих, если встречал.

– А кто они?

– Наши товарищи.

– Что сделало нас товарищами?

– Ну как же! – Брут добродушно улыбнулся, и эта улыбка противоречила смыслу его слов. – Все мы прокляты, сэр.

По неизвестной причине Хоукмун, вместо того чтобы забеспокоиться, ощутил облегчение. Он засмеялся, шагнул вперед, позволив Бруту помочь ему забраться в лодку.

– А кроме проклятых кто-нибудь ищет Танелорн?

– Никогда не слышал о других. – Брут тоже ступил в лодку, хлопнув Хоукмуна по плечу. Волны подхватили судно, и воины напрягли спины, сделав разворот, чтобы грести обратно к дожидавшемуся их кораблю, на темной полированной древесине которого до сих пор играли отблески рубинового света. Хоукмун восхитился контурами корабля, его высоким изогнутым носом.

– Этот корабль не принадлежит ни одному известному мне флоту, – заметил Хоукмун.

– Этот корабль не принадлежит вовсе никакому флоту, сэр Хоукмун.

Хоукмун обернулся, но земля уже исчезла. Лишь клубился знакомый туман.

– Как ты оказался на этом берегу? – спросил Брут.

– Разве ты не знаешь? Я думал, знаешь. Я надеялся получить ответы на свои вопросы. Мне велели ждать здесь корабль. А до того я заблудился, меня вышвырнули из моего мира, оторвали от любимых людей – это сделало какое-то существо, которое ненавидит меня, но утверждает, что любит.

– Бог?

– Бог, лишенный обычных для бога качеств, если он действительно бог, – сухо ответил Хоукмун.