Хроники замка Брасс - Майкл Муркок

– В таком случае в твоих силах убрать себя с доски, – загадочно отозвался Джери, прибавив: – Пусть даже это означает уничтожение самой доски.

Он отказался разъяснять свое замечание, заявив, что сделал его по наитию, а не в результате рассуждений. Однако его фраза нашла отклик в душе Хоукмуна и даже, как ни странно, значительно улучшила его настроение. Чувствуя, как прибывает сил, он двинулся дальше, шагая так размашисто, что Джери с трудом за ним поспевал и скоро начал жаловаться, умоляя Хоукмуна немного притормозить.

– В конце-то концов, мы даже толком не знаем, куда идем, – сказал Джери.

Хоукмун засмеялся.

– Действительно! Но в данный момент, Джери-а-Конел, мне плевать, даже если мы движемся прямиком в Ад!

Невысокие холмы тянулись во все стороны, к наступлению темноты ноги у путников изрядно болели, в животе было совсем пусто, а между тем до сих пор не появилось никаких признаков, что этот мир населен хоть кем-нибудь.

– Наверное, мы должны радоваться, – заметил Хоукмун, – хотя бы погода сносная.

– Пусть и никакая, – подхватил Джери. – Не холодно, не жарко. Может, мы попали в какой-нибудь приятный уголок лимба?

Хоукмун пропустил последние слова товарища мимо ушей. Он вглядывался в сумерки.

– Смотри, Джери. Вон там. Ничего не замечаешь?

Джери взглянул в ту сторону, куда указывал Хоукмун. Сощурился.

– На вершине того холма?

– Ага. Там человек?

– Кажется, да. – Джери, поддавшись порыву, сложил руки рупором и прокричал: – Эй, на холме! Ты нас видишь? Ты здешний, сэр?

Внезапно фигура переместилась гораздо ближе к ним. Вокруг тела этого человека мерцала аура черного огня. Он и одет был во что-то черное и сверкающее, но не металл. Темное лицо скрывал высокий воротник, и всё же Хоукмун узнал его.

– Меч… – проговорил этот человек. – Я, – сказал он. – Элрик.

– Кто ты? – Это спросил Джери. Хоукмун не мог вымолвить ни слова, горло у него сжалось, губы пересохли. – Это твой мир?

Неистовая боль вспыхнула в глазах, ненависть зажглась в них. Незнакомец сделал шаг в сторону Джери – словно намереваясь разорвать маленького человечка пополам, – но затем что-то удержало его. Он отступил. Снова взглянул на Хоукмуна. И оскалился.

– Любовь, – сказал он. – Любовь. – Он произнес слово так, словно оно было новым для него, словно он старался заучить его. Черное пламя вокруг его тела вспыхнуло, заморгало и потускнело, словно свеча, на которую дунул ветер. Он охнул. Указал на Хоукмуна. Вскинул другую руку, словно преграждая Хоукмуну путь. – Не уходи. Мы слишком долго держались вместе. Мы не можем расстаться. Когда-то командовал я. Теперь я тебя умоляю. Что я тебе сделал, кроме как помогал во всех твоих многочисленных воплощениях? А теперь они забрали у меня форму. Ты должен найти меня, Элрик. Именно ради этого ты снова живешь.

– Я не Элрик. Я Хоукмун.

– Ах, да. Теперь я вспомнил. Черный Камень. Камень тоже подойдет. Но Меч – лучше. – Прекрасные черты его лица исказились от боли. Страшные глаза сверкнули, переполненные мукой. Пальцы скрючились, словно когти хищной птицы. Тело содрогнулось. Пламя угасло.

– Кто ты такой? – на этот раз спросил Хоукмун.

– У меня нет имени, если только ты сам не назовешь меня. У меня нет формы, если только ты не найдешь для меня что-нибудь. У меня есть только сила. Ай! И боль! – Черты лица его снова исказились. – Мне нужно… нужно…

Джери нетерпеливым жестом протянул руку к бедру, но Хоукмун остановил его.

– Нет. Не трогай.

– Меч, – с жаром произнес безымянный.

– Нет, – спокойно ответил Хоукмун. Но он не знал, в чем именно отказывает этому существу. Было уже темно, но его еще более темная аура выделялась на фоне обычной черноты ночи.

– Меч! – На сей раз это было требование. – Меч!

Только сейчас Хоукмун понял, что этот черный вообще не вооружен.

– Найди себе оружие, если тебе так нужно, – заявил он. – Наше ты не получишь.

Вдруг из-под земли у ног существа вылетела молния. Черный разинул рот, задохнувшись. Зашипел. Вскрикнул.

– Ты ко мне еще придешь! Я тебе понадоблюсь! Глупый Элрик! Тупица Хоукмун! Болван Эрикёзе! Презренный Корум! Я тебе еще понадоблюсь!

Его крики, кажется, отдавались эхом несколько мгновений уже после того, как фигура исчезла.

– Он знает все твои имена, – заметил Джери-а-Конел. – Ты не догадываешься, что он такое?

Хоукмун покачал головой.

– Даже во сне не встречал.

– Это что-то новое, – сказал Джери. – Кажется, за все свои жизни я не сталкивался с ним ни разу. Память у меня всегда была плохая, даже в лучшие времена, но я бы знал, если бы встречал такое раньше. Какое удивительное, необычайно важное событие!

Хоукмун прервал размышления своего товарища. Он указал вниз, в долину.

– Тебе не кажется, Джери, что это костер? Лагерный костер. Может, мы наконец-то познакомимся с обитателями этого мира?

Они не стали обсуждать, насколько разумно идти прямо к костру, а просто начали спускаться по склону и в итоге оказались на дне долины. Теперь костер полыхал совсем близко.

Когда они подошли, Хоукмун увидел, что вокруг костра собралось несколько человек, но самым странным оказалось то, что все они сидели верхом на конях, а кони стояли мордами к огню, отчего вся группа являла собой идеально ровный, погруженный в молчание круг. Настолько неподвижны были животные, настолько невозмутимы всадники на их спинах, что, если бы не облачка пара от дыхания, Хоукмун решил бы, что перед ним статуи.

– Добрый вечер, – поздоровался он непринужденно, однако ни от кого не получил ответа. – Мы путники, вот, заблудились и будем рады, если вы укажете нам дорогу.

Ближайший к Хоукмуну всадник повернул к нему вытянутую физиономию.

– Для этого ты и здесь, сэр Воитель. Для этого мы и собрались. Добро пожаловать. Мы ждали тебя.

Теперь, когда Хоукмун стоял совсем близко, он понял, что костер перед ним вовсе не обычный. Скорее, это было некое сияние, выходившее из шара размером с его кулак. Шар висел в футе над землей. Хоукмун видел, как внутри шара плавают другие шары. Он снова сосредоточил внимание на всаднике. Он не узнавал того, кто ему ответил: высокий, черный, с полуобнаженным телом, в плаще из меха белой лисицы, наброшенном на плечи. Хоукмун отвесил краткий вежливый поклон.

– У тебя преимущество передо мной, – сказал он.

– Ты меня знаешь, – ответил ему черный человек, – по меньшей мере в одном из твоих параллельных существований. Меня зовут Сепириц, Последний из Десяти.

– А это твой мир?

Сепириц покачал головой.

– Это ничей мир. Этот мир пока еще ждет, когда его заселят. – Он поглядел мимо Хоукмуна на Джери-а-Конела. – Мое почтение, мастер Мунглум из Элвера.