Проклятая реликвия - Майкл Джекс

— Когда я разбогатею, я куплю себе такую лестницу, — бормотал Джон, пока они шли по улице. — Если брать пенни каждый раз, как она кому-нибудь потребуется, можно сколотить состояние.

— Колледж Питер заплатил за эту трижды только за прошлую неделю, — согласился Кип. — И гилбертинцы одалживали ее четыре раза из-за голубей. Уитни тоже раза два брал ее, тоже из-за голубей. Помнишь, как Урбан сбил для него то гнездо? Перья летели повсюду!

— Значит, Сетон все-таки был прав, — несчастным голосом пробормотал Майкл, когда их голоса затихли. — Он сказал, что Уитни убили, а теперь ты нашел доказательства — кто-то привязал себя к трубе, приготовив несколько камней. Очевидно, что Сетон не стал бы настаивать на расследовании, будь убийцей он. — Он немного подумал, не желая так легко отказываться от своего главного подозреваемого. — А может, он пытался обвести нас вокруг пальца, надеясь, что его приказ как следует заняться делом разозлит нас, и мы поступим наоборот?

— Сомневаюсь, брат, — ответил Бартоломью. — Слишком рискованно. Кроме того, во время убийства Уитни он находился в церкви святого Андрея, а это алиби. Я не ошибался с самого начала: негодяями оказались кармелиты. Не думаю, что Эндрю достаточно расторопный, чтобы залезть на крышу, так что следует присмотреться к Урбану.

Но Майкл покачал головой.

— Ты ошибаешься, они не убийцы. Могущественная реликвия, которую они носят с собой, не допустит, чтобы ею владели злые руки.

Бартоломью неодобрительно посмотрел на него, вспоминая, сколько раз в прошлом им пришлось столкнуться с грешными деяниями, когда священные предметы переносили оскорбления в руках у порочных людей.

— Ты в самом деле веришь в это?

Майкл потер глаза.

— Я не знаю, что думать. И все-таки в этой реликвии есть нечто особенное… Но мои мысли к делу не относятся. Наш долг — оценить собранные тобой доказательства и вывести из них разумное заключение. Ты уверен насчет трубы? Не мог Томас привязать там веревку и положить камни, чтобы для чего-то запутать нас? В нем есть что-то такое, чему я не доверяю — а теперь он признается, что он специалист по расследованию убийств.

Бартоломью усмехнулся.

— И это «в нем есть что-то, чему я не доверяю» и есть бесстрастный анализ доказательств? Но я согласен, что он мог поместить у трубы и веревку, и камни, чтобы мы их нашли, хотя не понимаю, зачем ему это. Он мне очень помог, когда мы оказались наверху — спас меня, когда я чуть не упал.

Майкл поморщился.

— В этом деле мы обречены на постоянное несогласие друг с другом. Ты уверен, что главные подозреваемые — кармелиты, а я по-прежнему подозреваю Сетона. Ты считаешь, что в реликвии нет ничего особенного, а я чувствую, что в ней имеется что-то исключительное. Ты восхищаешься Томасом, а все мои чувства кричат, чтобы я относился к нему настороженно. Мне не нравится, что он как будто постоянно фигурирует во всех областях нашего расследования — и что он совершенно случайно проходил мимо, когда ты собрался влезть на крышу. Но расскажи-ка еще раз о том, что ты обнаружил. Что означают веревка и камни?

— Что кто-то действительно убил Уитни, но изобразил это так, словно камень упал на него случайно. Это очень необычный способ убийства, и весьма сложный: а если бы злоумышленник случайно убил не того человека? Почему он был так уверен, что жертва непременно сунет голову в трубу в нужное время?..

— А может быть, он в самом деле убил не того человека? — предположил Майкл. — Уитни мертв, но это не значит, что предполагаемой жертвой был он. Все, что можно увидеть в трубу, это силуэт головы. Возможно, наш убийца обознался и прямо сейчас выслеживает свою настоящую жертву? Я скажу об этом Эндрю как можно скорее и прослежу, чтобы он как следует остерегался.

Обсуждение закончилось, когда вернулся Томас. Доминиканец сразу же обратился к веревке, которую они сняли с трубы, и начал рассматривать ее. Майкл подошел к нему с выражением дружелюбного интереса, и Бартоломью понял, что тот собирается начать допрос.

— Я так понял, что у нас с вами одинаковый опыт, — сказал Майкл. — Я не знал, что вы тоже были проктором.

Томас ответно улыбнулся. Лицо у него было приятное, а темные глаза блестели, когда он смеялся.

— Поддержание закона и порядка в Пэксе отнимало у меня так много времени, что страдали научные занятия, и мне пришлось оставить пост. Это было интересно, но не так увлекательно, как ангелы.

— Но данный случай вас заинтриговал, — заметил Майкл, и улыбка его сделалась холодной. — Совсем небезопасно забираться на крышу, однако вы охотно пошли на это. Почему?

— Чтобы помочь вашему коллеге, — ответил Томас, удивляясь, что монах задает подобный вопрос. — Вы правы: это очень опасно, и просто нечестно было посылать его туда одного. Вам самому следовало подняться на крышу вместе с ним.

Майкл сердито посмотрел на него, хотя Бартоломью подумал, что тот попал в точку. Уже не в первый раз монах весело приказывал своему другу сделать что-нибудь рискованное, потому что самому ему этого делать не хотелось.

— И какой вывод вы сделали из своих открытий? — холодно спросил монах.

— Что есть убийца, которого нужно поймать. Совершенно очевидно, что кто-то кого-то хотел убить — то ли Уитни, то ли другого человека. Кроме того, злодей пытался скрыть убийство — он воспользовался трубой в надежде, что вы сочтете смерть Уитни несчастным случаем. Может быть, он хотел, чтобы вы поверили: виновата проклятая реликвия.

Майкл с превосходством посмотрел на него.

— Это мы уже и сами доказали.

— Но не о реликвии, — вставил Бартоломью, тоже заработав сердитый взгляд.

— Я подозреваю, что убийца пытался заставить вас поверить, будто причина смерти Уитни — это божественное вмешательство, или разгневанный святой, или проклятие Барзака, — продолжал Томас. — Он разгневается, когда поймет, что уловка не сработала.

— Похоже, вы отлично знакомы с реликвией Эндрю, — заметил Майкл. Его голос прямо сочился подозрением. — У меня сложилось впечатление, что он мало кому о ней рассказывает.

Бартоломью не мог с этим согласиться. Он не заметил в старом монахе большого нежелания обсуждать свое «бремя». А если он охотно делился сведениями с Майклом, кому еще он мог их поведать?

— Отец Эндрю не рассказывал мне об этом, — отозвался Томас. — По правде говоря, я с ним вообще не разговаривал. Благодарить следует Уитни. Он был просто заинтригован и просил меня ходить с ним в библиотеки, чтобы помочь в поисках: он пытался выяснить, подлинность верительных писем. Он выяснил, что воспользовались печатью епископа Дарема, но подписался не епископ.

— Почему он просил о помощи вас? — спросил Майкл. — И почему вы согласились?

— Он просил, потому что я доминиканец, а он был францисканцем. Наши ордена, как вам известно, расходятся во взглядах касательно реликвий крови: не далее, как позавчера, вы детально разъяснили нам это. Уитни сказал, что ему во время поисков нужен человек с противоположной точкой зрения, на случай, если реликвия Эндрю окажется важной — я буду независимым свидетелем, который без предубеждения подтвердит его находку. Я согласился, потому что и сам интересуюсь полемикой о Святой Крови.