Школа выживания - Марина Ефиминюк

— Так и думал… — И тут он замер, не донеся до рта ложку, и заметно напрягся. Рой с тревогой посмотрел в слепое от снега окно. Мужчины переглянулись, и без объяснений я догадалась, что снежная распутица привела в знахарский дом нежданных гостей. Хотя вряд ли в их появлении был виноват снегопад.

— Валерия, поднимайся наверх и закройся в спальне, — напряженным голосом вымолвил Кайден.

Без споров и промедлений, я схватила приборы, почти пустую тарелку и бросилась к лестнице. От поспешности споткнулась, ложка со звоном проскакала по ступенькам, пришлось поднять, так что когда раздался звук отодвигаемых стульев, то я еще не добралась до спальни. Так и замерла, прижавшись спиной к стене. Заскрипела дверь, прозвучали тяжелые шаги — людей было несколько.

— Здравствуй, отец, — Кайден говорил отстраненно и холодно, как с чужим человеком.

Я стояла, ни жива, ни мертва, боясь вздохнуть или даже пошевелиться. Наконец, набралась смелости, чтобы на цыпочках пробраться вглубь дома, а если повезет, то даже забраться на чердак, куда вряд ли полезут нежданные гости, осторожно оглянулась и оцепенела. В паре ярдов от меня стоял одетый в черное незнакомец, тот самый, преследовавший меня в Тевете. У него был шрам от уголка рта до брови, стальные глаза паладина и и леденящая кровь, вкрадчивая улыбка убийцы.

Тарелка выпала из рук. Я пробудила руну «перемещение» раньше, чем он успел хотя бы дернуться в мою сторону. Когда пространство вытолкнуло меня в центре знакомой библиотеки в доме Исаи Гленна, в ушах еще звучал звон разлетевшейся на черепки посудины. И я не сразу осознала, что нахожусь в комнате не одна. В истертом кресле с высокой спинкой, закинув ногу на ногу, сидел Валентин. На его лице не было ни одного синяка, как будто они не сцепились с Кайденом всего несколько дней назад.

— А ты долго, Лерой, — коротко улыбнулся он. — Выглядишь шокированной.

Не то слово. Меньше всего я ожидала обнаружить в междумирье бывшего друга. Мне почти удалось убедить себя, что он не более чем галлюцинация из-за резко перемещения, как он по-дружески подсказал:

— В этом месте тебе следует спросить, что я здесь делаю.

— Кажется, я окончательно свихнулась, — пробормотала я.

— Нет, ты не сошла с ума, — оттолкнувшись от подлокотников, Валентин поднялся. — Все происходящее самая настоящая реальность. Наша реальность. Твоя и моя.

Заложив руки за спину, он начал приближаться, шаг за шагом, неспешно. Я заставила себя стоять на месте и быстрым взглядом осматривала стены, пытаясь среди хаотично рассыпанных символов отыскать заветную руну-спираль.

— Не ищи, ее здесь попросту нет. Ни одной руны «перемещения». Мы же не хотим, чтобы ты упорхнула обратно в Абрис…

Он знал о том, что я умела пробуждать темные руны!

— Что происходит, Валентин? — язык едва-едва шевелился.

— Наконец-то, моя милая подружка детства, ты задала правильный вопрос! — Он одарил меня беззвучными аплодисментами. — Поздравляю, двуликая, тебе оказана огромная честь! Сегодня ты станешь той, кто расколет миры. Я трепещу от предвкушения.

Мы смотрели друг на друга, как делали это много раз прежде, а у меня в голове точно стеклышки цветного калейдоскопа, собранные в замысловатый узор, сходились события последних седмиц, и я видела их глазами Валентина Озерова.

«Лерой, сколько чокнутых должно погибнуть, чтобы вы уже прозрели?!»

Он в бешенстве от того, что авантюра с созданием двуликой провалилась, но находит в доме Исаи Гленна выроненный мною фолиант темных рун с печатью кромвельской университетской библиотеки. А что, если прямо перед его носом, на расстоянии вытянутой руки набирает силу двуликая…

«Покажи мне ее! Мне надо видеть твою руну. Пожалуйста, Лерой!»

Вот я, тихоня Лерой, влюбленная в друга детства, девочка слегка не от мира сего, действительно оказываюсь помеченной темной паладином.

«Лерой, ты была в Абрисе эти сутки? Мои люди нашли выжженный круг в лесу…»

Валентин следит за мной и провоцирует. Подкинутый на крыльцо библиотечный фолиант, найденный в междумирье. Спешное нападение на междугородний омнибус, едва не сорванное, ведь я умотала в столицу раньше, чем планировалось. И свершилось! Я переместилась. Слава Светлым духам, проклятые звезды Абриса сошлись, и наплевать на жертвы.

«Отец Клариссы имеет связи с Абрисом, мне так сильно были нужны его связи…»

Через отца Клариссы, крупного дельца, Валентин сумел найти единомышленников в Абрисе. В разных мирах живут разные люди, но цели у них похожи: забрать власть, избавится от ненавистного соседа да просто заработать золотые. Теперь капризная, раздражающая невеста ни к чему. Конец романтики всегда такой печальный…

«Я скучаю по тебе, Лерой… Куда ты исчезла?»

Он пытается соблазнить меня, совершенно неискушенную в любовных делах, а потому не способную почуять подвох. Даже если необходимость играть в чувства вызывает изжогу, нужно потерпеть, влюбленные дурочки податливые и готовы жертвовать собой. Запудрить мне мозги кажется очень просто… Только вот просто не выходит.

«Как вы, вообще, встретились? Вы две параллельные прямые, которые не могут пересечься!»

Я встретила мужчину, взрослого, серьезного и очень опасного — наследника темного мира. С такими, как Кайден Вудс, невозможно не считаться, и соперничать с такими тоже почти невозможно. Меня словно спрятали за высокими непреодолимыми стенами — не добраться, и все планы Валентина летят к абрисским демонам. Как тут не взбеситься?

«Просто запомни, Валерия, не я, а он превратил тебя в пустое место».

Ему ничего не остается, только действовать грубой силой: попытка изнасилования, неудачное похищение, травля.

Занавес.

— Какой же ты мудак, Валентин Озеров! — в сердцах выпалила я.

— Приму за комплимент. Потуши ей сознание, — без предисловий приказал он, обращаясь к кому-то за моей спиной.

Шею пронзила резкая боль. Колени тут же подогнулись. Никто не потрудился меня поймать, я сорвалась на пол, как срезанная с ниток марионетка, одним махом, но боли от падения уже не почувствовала, меня поглотила темнота.

…Мы с Кайденом снова стояли по разные стороны прозрачной стены. Кошмар я выучила наизусть, знала, что прямо сейчас преграда растает, а меня перебросит из розовой детской в строгую спальню, а потому, не теряя времени, бросилась наутек.

Родительский дом оказался совершенно пустым, вымершим и покинутым. Из комнат исчезла мебель, кто-то снял мамины картины, а в холле содранными полотнищами свешивалась стенная ткань. Задыхаясь от бега, я вылетела на крыльцо и резко остановилась.

На улице цвела густая летняя ночь, озаренная уличными фонарями. На каменных ступеньках, сгорбившись и схватившись за голову, точно страдал жуткой мигренью, сидел парень. Черная куртка, неподходящая летней погоде, обтягивала широкую спину.