Сердца не покоряют силой - Мария Берестова

– Ну, знаешь ли! Ты заслужил!

Он рассмеялся:

– Я же говорил, что ты упорно пытаешься меня наказать? И главное, – возопил он к небесам, призывая их в свидетели, – лишь за то, что я ставлю свой долг правителя выше личных чувств!

Пока он взывал к небу, они незаметно остановились.

Рэми медленно моргнула.

Перевела дух.

Моргнула ещё раз.

В её голове шла сложная работа.

До этой минуты она очень ограниченно рассматривала ситуацию в контексте её личных переживаний. Ах, её не устраивает быть не на первом месте. Ах, её оскорбляют его рациональные приоритеты. Ах, он бесчувственный баран, неспособный на любовь.

Только сейчас она посмотрела на картину чуть шире, и увидела, что та не замкнута в кругу её личных переживаний. Что дело не заканчивается решением: «Ах, раз он таков, я отказываюсь его любить!» Что это её решение является звеном в цепи их межличностных отношений, и что это то решение, с помощью которого она, в самом деле, как он некрасиво выразился, «наказывает» его. Взвесив внутри себя его поступки и придя к решению, что те заслуживают этого самого наказания, она выбрала ту единственную, на её взгляд, стратегию, которая это наказание выражает.

Причинять ему боль, потому что он – заслужил.

Она снова и снова моргнула и вдруг заплакала. Горько и безутешно.

– Рэми? – опешил не ожидавший подобных пассажей Эртан.

Она не заметила, когда он успел спешиться и как именно вытаскивал из седла её; более или менее она пришла в себя уже на земле, обнаружив, что сидит посреди поля в его объятьях и промочила ему уже всю рубашку своими слезами.

– Ох, Эрт, – покаянно пробормотала она, утыкаясь ему в грудь. – Я такая дура!

– Ммм, возможно, – без всякого энтузиазма осторожно поддержал разговор он, опасаясь подписываться под столь громкими самообвинениями – а вдруг её опять прорвёт?

– Но ты меня простишь? – с надеждой подняла она на него красные и совсем некрасивые от того глаза.

– Да, конечно, – весьма уверенно вырулил на безопасную тему он, впрочем, не уразумев, в чём она кается.

– Ты замечательный! – нежно прижалась к нему она, окончательно повергнув мужскую логику в хаос непонимания.

– Стараюсь, – осторожно подтвердил он, не уверенный в том, что именно подтверждает, и столь же осторожно погладил её по волосам и спине, не уверенный в том, что этот жест не станет роковой ошибкой.

– Я тоже буду стараться, – мечтательно возвестила она, томно вздыхая.

Эртан почувствовал, что волосы на затылке явно стремятся встать дыбом: в каком именно направлении собирается стараться супруга, было непонятно, но он дальновидно ожидал чего-то фееричного и разрушительного.

– Ммм? – без энтузиазма и надежды на внятные разъяснения попытался всё же прояснить ситуацию он. – Честно говоря, Рэми, я так и не понял, чем тебя сейчас обидел.

От того, что он снова в первую очередь пытается найти ошибку в своём поведении, Рэми опять горько разрыдалась.

Как и положено всякой избалованной младшей дочке – даже не обязательно принцессе, а что уж говорить о таком осложняющем дело нюансе, – Рэми была в высшей степени эгоцентрична. Весь её мир вертелся вокруг неё, и дело не в том, чтобы это она была плоха, дурна или глупа – просто так устроилась вся её жизнь, и иначе она попросту не умела. Не научилась ещё.

Сейчас она впервые вынырнула за границы этого привычного эгоцентризма и увидела там ещё один совершенно независимый от неё центр, вокруг которого тоже вертится его мир, – Эртана.

Того Эртана, которому она наговорила столько отменных, выверенных, продуманных гадостей.

Того Эртана, которого она обдавала такой изысканной, бескомпромиссной,  безжалостной холодностью.

Того самого Эртана, у которого, как оказалось, тоже есть чувства, желания, надежды, слабости и прочее.

Не то чтобы она этого не знала раньше; знала, конечно, но не задумывалась всерьёз.

Теперь же на неё всё обрушилось разом. Она снова и снова припоминала все свои слова и поступки за последние несколько дней, и та боль, которую она причиняла ему, разрывала ей сердце тем острее, чем отчаяннее она понимала, что вернуться в прошлое и изменить уже сделанное и сказанное невозможно.

Чем больше собственных фраз, взглядов и гримас всплывало в её памяти, тем невыносимее становилась тяжесть на сердце: пожалуй, она даже восприняла сейчас всё это куда острее, чем в своё время чувствовал он.

Ему стоило немало трудов, нервов и усилий, чтобы, слова за слово, вытянуть из неё то, что она чувствовала, и разобраться, наконец, почему она плачет так горько.

– Ох, Рэми! – только и сказал он, гладя её по волосам и щекам.

– Прости меня! – она перехватила его руки и принялась их целовать.

Она была в таком состоянии, что упала бы к его ногам и целовала бы и их, если бы не сидела, крепко поддерживаемая им.

– Да простил уже, – обрадованный тем, что ветер переменился, легкомысленно прервал поток её самоуничижения Эртан и уверенно увлёк её в поцелуй.

Вышло удачно.

Настолько удачно, что он, рассудив, что к вечеру переменчивый характер супруги может снова выдать какой-нибудь резкий кульбит, решил не терять времени и пользоваться благоприятным моментом. Мягко опрокинув её на спину, он перенёс свои поцелуи на более интригующие места.

Рэми на миг широко распахнула испуганные глаза и воспротивилась:

– Но мы же не можем заняться этим прямо посреди дороги!..

– Мы и не посреди дороги, – уверенно успокоил её Эртан и продолжил своё дело, не встретив больше никаких возражений.

Они, действительно, находились не на дороге, а в нескольких шагах от неё. К счастью, никакие случайные путники не появились не вовремя, поэтому сие компрометирующее обстоятельство Рэми обнаружила значительно позже.

– Ты же сказал, что мы не у дороги! – возмутилась первым делом она, когда вернулась в вертикальное положение и смогла ознакомиться с собственным положением на местности.

– Я сказал, что мы не посреди дороги, – педантично поправил Эртан, отряхивая её платье. – И вообще, я повелитель этой страны, имею право использовать любые дороги так, как пожелаю.

Рэми возвела мученический взгляд к небу.

– Дикая страна, варварские обычаи! – с самым серьёзным видом покивал на её недовольство Эртан. – То посреди ратуши этим занимаемся…

Вспомнив свой далёкий страх, вызванный байкой Лис, Рэми вдруг хихикнула, чем вызвала любопытствующий взгляд супруга.

– Перспективное местечко эта ратуша, да? – с самым невозмутимым и невинным видом вопросила она у ближайшего холма.

Глаза Эртана засверкали озорными огоньками, и он снова привлёк её к себе с поцелуем.