Большая перемена - Константин Харский

– Да тут две недели до Нового года!

– Вот. Теперь ты понимаешь, как все серьезно.

– Что ты хочешь?

– Помоги выйти на Утюга.

– Ты дурак, что ли? За кого ты меня держишь?

– Ты не голоси. Вот, здесь триста баксов. Это задаток и гарантия моих честных слов. Мне нужна встреча с ним. Я ему сделаю предложение, и мы с ним договоримся, я тебя уверяю. За встречу с ним я готов тебе заплатить сверх этих денег.

Матвей положил конверт на стол, Захар тут же скинул конверт в ящик стола.

– Как ты себе это представляешь? Утюг, это… Как там тебя?

– Матвей.

– Утюг, это Матвей. Матвей, это Утюг. Так, что ли?

– Нет, конечно. Просто скажи, как к нему попасть на прием? Номер личного мобильного, электронный адрес. Ресторан, в котором ужинает?

– И ты его там шлепнешь.

– Ага, и перед убийством я тут тебе свое лицо рисую. Думай сам, что говоришь. Мне просто нужна с ним встреча, на худой конец – контакт.

– Сколько заплатишь?

– Назови свою цену. Чем сильнее помощь, тем больше сумма.

– Можем мы остаться вдвоем? Пусть твой человек погуляет.

– Лев, побудешь в зале. Или, если хочешь, в машину сядь. Вот ключи, заведи, погрейся. Я скоро.

Лев взял ключи и вышел из кабинета.

– Все же, сколько ты можешь заплатить? – продолжил Захар.

– Назови свою цену.

– Ты первый.

– Боишься прогадать? Думаешь, скажу сейчас тысячу, а можно было сказать десять. Захар, ты прогадаешь в любом случае. Если скажешь мало, я заплачу. А можно было бы сказать больше. Если скажешь много, я встану и уйду. Ты не получишь ничего, а я все равно найду подход к Утюгу. И все равно куплю эту закусочную. Это вопрос решенный, я сказал это. Я повешу баннер напротив его окон «Коля, куплю „Шалман“». Думаешь, со мной от него не свяжутся? Да в первый же день. Знаешь, сколько стоит повесить баннер?

– Сколько?

– Первые пару дней, пока разберутся, он повисит бесплатно. А мне двух дней хватит.

– Ловкий.

– Даже не представляешь, насколько.

– А если я тебе помогу сделку провести и цену снизить?

– Хороший вопрос. Я заплачу за это. Больше, чем за номер телефона. У тебя будут деньги, откроешь свое дело. Такой же «Шалман», только свой. Ни с кем делить не надо. Думай. Знаю, что у тебя и сейчас есть необходимая сумма для открытия своего бизнеса. Ну так я увеличу ее заметно.

– На сколько?

– Если все пройдет гладко и помощь твоя будет существенной, десяточку можно получить.

– Баксов?

– Ну.

– Это несерьезно! – Захар откинулся в кресле, показывая несерьезность предложения. А судя по виду, он примерно на такую премию и рассчитывал. Логика такая. Люди, подобные Захару, задачи решают так: «Я бы на его месте больше трех тысяч не предложил. Он предлагает десять?! Очень хорошо. Надо сделать вид, что этого мало, и постараться поднять хотя бы до пятнадцати».

Только все это – первый класс. Матвей его с отличием закончил и уже заканчивает седьмой. Скоро «старшеклассником» станет. Реакцию Захара Матвей считал раньше, чем Захар ее осознал и скорректировал. Теперь Захар в руках Матвея. Захар полностью проявил себя, и нет больше темных пятен в его темной личности.

– Не, сам посуди. Я тебе помогаю получить актив. А ты мне всего десятку. Так дела не делаются.

– Так дела делаются. Решайся. Или я пошел баннер рисовать. А ты будешь потом за рюмкой водки рассказывать, как свое будущее просрал.

– Я тебе номер телефона – ты мне десятку.

– Я номер телефона за пять сотен смогу получить.

– Как это?

– Обращусь к своему другу Чирию. Дам ему пять сотен баксов. Он хоть все долги раздаст. За эти деньги он проломит твою тупую голову и принесет мне твой телефон.

– А у меня там пароль по отпечатку пальцев.

– Спасибо за подсказку. Чирий за те же деньги принесет телефон, обе твои кисти и голову.

– А голову зачем?

– Чтобы ты, баран, видел, как я с твоего телефона звоню Утюгу!

Захар почувствовал, что Матвей его переиграл. Он не понял, когда и как. Все козыри, вся информация, так нужная Матвею, были у Захара, и он планировал продавать их по чуть-чуть следующий месяц или два. И вдруг Захар чувствует, что спелёнат словами Матвея и не может пошевелиться. Не осталось у него козырей.

– Не кинешь?

– Сделаю, как договоримся. Ты мне помогаешь. Я плачу десятку.

– Ну ладно. Деньги вперед.

– Деньги за результат. Рассказывай, что знаешь, и как подойти к твоему шефу.

Разговор длился более часа. Матвей не во всем был уверен, но вот в чем он был уверен на сто процентов, так это в диктофоне. Диктофон запишет каждое слово. И если потребуется, рассказ Захара можно прослушать, проанализировать, найти лазейки, которые не заметил в момент разговора. Захар по характеру был сплетник, он с упоением рассказывал все, что знал об Утюге, о его бизнесах, о его личной жизни. Захар поверил словам Матвея, что у него нет будущего в этом кафе, и навряд ли Утюг возьмет Захара в другой бизнес. Тут, в «Шалмане», Захар был на своем месте. Другого «Шалмана» у Утюга нет, а даже если бы и был, там был бы свой Захар. Так что здесь и с Утюгом у Захара будущего нет, терять нечего. Захар рассказал все, что знал. Может, и наврал чуть-чуть ради красного словца. Надо будет проверить.

– Вот такой человек Николай Иванович Рычков.

– Вот тысяча. Я в офис. Будем готовиться к встрече. Вот моя визитка. Если какая ценная информация – звони. Я предупрежу тебя, когда будет встреча, и буду держать в курсе. Думаю, что сделка будет в течение месяца, так что свои деньги в бухло не вкладывай. Сам сообразишь.

– Ага, ага, понял. Спасибо.

Матвей вышел через служебный вход, сел в машину и коротко рассказал Льву содержание беседы.

– Как ты его разговорил?

– Да это вообще элементарно, он же ребенок. Хотя все в сравнении…

– А как ты с Чирием разобрался?

– Да это тоже не так страшно, как может показаться со стороны. Чирий ждал команды Ильяса. Поэтому я говорил Ильясу. Говорил слова, которые должны были сказать, что мы не случайные люди, и с нами надо осторожнее… Слова выбирать. Поступки контролировать. Ильяс все понял и сделал то, что от него требовалось. Они думают, физическая угроза действует безотказно, пока не встречаются с угрозой психической. И тогда их парализует.

– Научишь? Или что почитать на эту тему?

– Ты не поверишь, но полгода назад один из них напугал меня до усрачки.