Чернильная смерть - Корнелия Функе

— Не расстраивайся! — прошептал Сажерук, отправляя во тьму еще двух перепелов. — Есть много других интересных штук — я тебя научу. Но сейчас нам нужно спрятаться от Среброносого.

Стены замка покрылись пылающей шубой, а Фарид с Сажеруком уходили все дальше в дебри леса. Огонь Коптемаза погас. Небо принадлежало теперь огню Сажерука. Свистун выслал солдат на их поиски, но Сажерук заставил пламя порождать рысей и волков, змей, неожиданно скатывавшихся с деревьев, и искрящуюся мошкару, летевшую в лицо латникам. Казалось у подножия замка горит, но огонь не обжигал, и Фарид со своим учителем — темные тени в багровой пучине пламени — сеяли ужас, не затронутые им.

Свистун велел лить со стен воду, застывавшую льдом на ветвях деревьев. Но огонь Сажерука продолжал пылать, порождая все новых чудовищ, и угас лишь с рассветом, как ночной призрак. Лишь огненные перепела продолжали кружить над Омброй, а когда Зяблик отправил в погасший лес собак, огненные зайцы все время сбивали их со следа. Фарид сидел с Сажеруком в зарослях терновника и чертополоха и чувствовал в сердце тепло счастья. Как хорошо снова быть рядом с Сажеруком, как раньше, в те ночи, когда он охранял его покой и защищал от дурных снов. Но сейчас его, кажется, не от чего было защищать. "Только от тебя самого, Фарид", — подумал он, и счастье погасло, как огненные звери, которых создал Сажерук, чтобы спасти Перепела.

— Что с тобой? — Сажерук смотрел на него так, словно умел теперь читать мысли не только Волшебного Языка.

А потом взял руку Фарида и тихонько подул ему на ладонь, пока в горсти у юноши не показалась женская фигурка из белого огня.

— Они не так страшны, как ты думаешь, — тихо сказал Сажерук. — И если они меня снова заберут, то не из-за тебя. Ясно?

— То есть как? — У Фарида замерло сердце. — Они тебя снова заберут? Почему? Скоро?

Белая Женщина у него на ладони превратилась в мошку, взлетела и растаяла в утреннем тумане.

— Это зависит от Перепела.

— Что?

Сажерук предостерегающе зажал ему рот ладонью и осторожно раздвинул колючие стебли. Под окнами тюрьмы караулили солдаты. Они смотрели на лес вытаращенными от страха глазами. С ними был Коптемаз. Он осматривал крепостную стену, словно надеялся прочитать на камнях, как удалось Сажеруку поджечь ночь.

— Ты только посмотри на него, — прошептал Сажерук. — Он ненавидит огонь, а огонь — его.

Но Фариду было не до Коптемаза. Он взял Сажерука под локоть.

— Не дай им снова себя забрать! Прошу тебя!

Сажерук посмотрел на него. У него стал совсем другой взгляд, чем до ухода. В глазах больше не было страха, только прежняя чуткая настороженность.

— Я же тебе сказал, все зависит от Перепела. Так что помоги мне его уберечь. Помощь ему понадобится. Пять дней и пять ночей во власти Свистуна — это очень много. Я думаю, мы рады будем, когда Змееглав наконец сюда доберется.

Фариду еще многое хотелось спросить, но он понял по глазам Сажерука, что больше ответов не будет.

— А Уродина? Ты не веришь, что она сможет его защитить?

— А ты веришь? — отозвался Сажерук.

Сквозь колючие заросли пробивалась фея. Она чуть не ободрала себе крылья о шипы и в полном изнеможении опустилась на колени Сажеруку. Это была та самая, которую он посылал к Перепелу. Она отыскала узника и вернулась передать его благодарность, не забыв при этом упомянуть, что Перепел подтвердил: такой красивой феи он еще никогда не видел.

В детстве

Я был белкой, перепелом, лисой,

Говорил с ними на их языке,

Взбирался на их деревья, рыл их норы,

Знал вкус каждой былинки и каждого камня,

И смысл солнца, и что хочет сказать ночь.

Норман Рассел. Что хочет сказать дождь

Шел снег — крошечные ледяные звездочки, и Мегги задавалась вопросом, видит ли отец из своего заключения кружащиеся снежинки. "Нет, — отвечала она самой себе, — застенки Омбры слишком глубоко под землей". Мысль, что Мо не видит первого снега в Чернильном мире печалила ее не меньше чем сам факт, что он в тюрьме.

Сажерук его охраняет. Черный Принц без конца повторял ей это. Баптиста и Роксана тоже не уставали об этом твердить. Сажерук его охраняет. Но Мегги все время вспоминала Свистуна и то, какой хрупкой и юной казалась рядом с ним Уродина.

Змееглав будет в дороге еще два дня. Так сказала вчера Крапива. Всего два дня — и наступит решительный момент.

Силач потянул Мегги за собой и показал на тропу между деревьев. Две женщины пробирались через заснеженную чащобу.

Они привели двух мальчиков и девочку. С тех пор как Перепел сдался в плен, дети Омбры начали исчезать один за другим. Матери брали их с собой в поле, или на реку стирать белье, или в лес собирать хворост — и возвращались одни. Люди Принца ожидали детей в четырех местах — эта весть передавалась тихим шепотом из уст в уста. В каждом из приемных пунктов разбойников сопровождала женщина, чтобы детям было не так страшно выпускать материнскую руку.

Реза с Баптистой и Гекко встречала детей у богадельни, которой заведовал Хитромысл. Роксана с Эльфогоном дожидалась там, где целительницы собирали дубовую кору. Еще две женщины встречали детей у реки, а Мегги с Дориа и Силачом расположились у заброшенной хижины угольщика, недалеко от дороги, ведущей в Омбру.

Дети заробели, увидев Силача, но матери тянули их за собой, а когда Дориа поймал на язык несколько снежинок, самая младшая пятилетняя девочка захихикала.

— Что, если мы только рассердим Свистуна, пряча у вас детей? — спросила мать девочки. — Может, он вовсе и не намерен их забирать, раз Перепел уже у него в тюрьме. Ему ведь нужен-то был только он!

Мегги хотелось ударить ее за эти холодные слова.

— Да, а это — его дочь, — сказал Силач, обнимая Мегги за плечи. — Поэтому не говори о Перепеле так, будто тебе все равно, что с ним станется. Не будь ее отца, ты бы не получила своего ребенка обратно — ты что, уже забыла? Но Змееглаву по-прежнему нужны дети для рудников, а ваших детей защищать некому.

— Его дочь? Ведьма?

Вторая женщина притянула детей к себе, но девочка глядела на Мегги с любопытством.

— Ты что, из людей Змееглава? — Силач крепче обнял Мегги, словно желая защитить ее от этих слов. — В чем дело? Хотите вы, чтобы ваши дети были в безопасности? Если нет, пожалуйста, забирайте их обратно в Омбру и надейтесь, что Свистун к вам не постучится.

— Куда вы их уводите? — У младшей из женщин глаза были полны слез.

— Если я вам скажу, вы сможете их выдать. — Силач легко поднял мальчика и посадил себе на плечи будто тот был не тяжелее феи.