Во власти мракобесия - Андрей Ветер

Соседка испуганно прижала руки к груди.

Трошин ушёл, а Никита долго смотрел перед собой. Минуло минут пять, а он всё не двигался, затем достал сигарету, чиркнул спичкой, сощурившись так, будто вспыхнувшее пламя ослепило его, и закурил. Мать всё стояла перед ним неподвижно, не решаясь ни уйти, ни обратиться к нему. Никита мрачно уставился на дымящуюся сигарету, желваки бешено играли под кожей. И вдруг он с ненавистью ткнул сигаретой себе в ладонь. Вскрикнув, зажмурился, но продолжал с яростью жечь себе руку, надеясь физической болью отогнать душевную. Наконец он отбросил смятый окурок и порывисто припал ртом к дымящейся ране, как если бы хотел выгрызть из себя кусок. Анастасия Никитична кинулась к сыну и прижала его голову к себе.

– Успокойся, сыночек, успокойся…

В ответ на её дрожащий голос Никита громко зарыдал.

* * *

Эммануил Боровой приехал из Нью-Йорка в Вену, чтобы обсудить с Моржом неотложный вопрос, о сути которого наотрез отказался хоть словом обмолвиться по телефону. Морж принял его в просторной гостиной, где из мебели стоял только стол со стеклянной столешницей, стулья, а у стены красовался музыкальный центр с громадными колонками.

Морж переминался с ноги на ногу возле солнечного окна, задёрнутого белыми занавесками, и хмуро смотрел на своего гостя. Боровой не менее хмуро взирал на Моржа, сидя за столом и срезая с яблока кожуру перочинным ножиком.

– Алексей Семёнович, очень трудная ситуация, – в который раз повторил Боровой. – Сам не справлюсь. Нужна ваша помощь.

– У тебя разве туго идут дела? Моня, ты же был на волне. – Морж искренне недоумевал. – Какие проблемы? Мы с твоей фирмы гребём чуть ли не по двадцать лимонов «зелёных» в год, а ты говоришь о помощи.

– Речь не о деньгах. – Эммануил Боровой отрезал ломтик яблока и сунул его в рот. – На меня наехали.

– Что ты сказал? У тебя мозги размокли, что ли, от американской жрачки? Кто наехал? Кто мог даже подумать об этом?

– ФБР!

Морж долго молчал, пытаясь осмыслить услышанное.

– Фэ-бэ-эр? – непонимающе переспросил он наконец. – Когда же ты успел им дорогу перейти?

– Алексей Семёнович, вы же знаете, что американцы держат под контролем все фирмы, которые занимаются двойными технологиями. – Боровой вздохнул. – Следят, чтобы никто не угрожал их безопасности.

– А ты угрожаешь, что ли? Что за херня такая?!

– Получается, что угрожаю. – Боровой сунул в рот очередной кусочек яблока. – Не лично я, конечно, угрожаю. Вы же понимаете.

– Не понимаю. Ни хрена не понимаю, мать твою!

– Фирма наша настолько круто развернулась, что сейчас… Одним словом, американские менты вышли на меня.

– Ну и?.. – Морж медленно подошёл к столу, выставив вперёд голову, будто хотел броситься на какого-то невидимого врага.

– Покопались они в моём прошлом. Даже о напёрстках, которые я крутил, знают. Не говоря уже о трёх уголовных делах, которые висят на мне в России.

– Не тяни. Мне насрать, что они пронюхали про тебя. Чего хотят-то?

– Грозят закрыть нас, – коротко ответил Боровой.

– Чего? Ты в своём уме-то? Что ты пургу гонишь?

– Алексей Семёнович, я пытался втолковать им, что вывез из России новейшие технологии ВПК вместе со специалистами, их разработавшими. Меня же за это к награде правительство США должно представить, а они наезжают.

– Вот суки! Просто суки! Всюду суки! Мы, значит, бабки вбухиваем в дело, в рынок, кстати, их же, американский рынок, а они, падлы вонючие… – Пузыревич в бессильной злобе замахал руками. Он весь надулся от распиравших его эмоций и действительно стал похож на моржа. – А чего требуют? Условия какие выдвинули? Чего-то ж они хотят? – Он одной рукой подвинул к себе стул, развернул его и сел на него, как на лошадь, навалившись на спинку грудью. – Все они, менты поганые, хотят чего-то!

– Они требуют, чтобы мы – через наши завязки в Москве – одного человека продвинули наверх. Похоже, им ваши связи в Москве хорошо известны.

– И всё? – удивился Морж. – Из-за этого весь базар? Непонятка какая-то… А что за человек-то? За кого просить?

Боровой пожал плечами.

– Какой-то подполковник Кротенко из Министерства обороны или из Генштаба. Он то ли прикомандирован к правительству, то ли что-то в этом роде, – ответил Боровой и потянулся к вазе с фруктами. – У них какой-то план.

– План! – фыркнул Пузыревич. – Да клал я на их план!.. Но вот наступить нам на горло они, конечно, могут… Стало быть, они хотят, чтобы мы этого подполковника пропихнули с помощью наших связей наверх? И ежели мы всё сделаем, то ФБР от нас отлипнет? А если мы откажемся или у нас не получится? Ну ведь может что-то не состыковаться? Мы же не боги, мать их в задницу!

– Тогда они обещают закрыть и центральную фирму, и филиалы… Мы потеряем всё в нашем бизнесе. Вдобавок они упекут нас на двадцать лет за решётку!

– Это ещё с какой такой усрачки?! – опешил Морж. – Мы что, законы их нарушаем?

Боровой потупился. Он не мог признаться Пузыреви-чу, что вот уже несколько лет, как он дал подписку ФБР о сотрудничестве. Собственно, ему было наплевать на эту вербовку, потому что всю свою жизнь он посвятил деньгам, ради которых готов был пойти по трупам. Если кто-то угрожал его капиталу, он старался избавиться от этой угрозы любым способом. Если требовалось дать подписку о сотрудничестве со спецслужбами, он без колебания готов был подписать любую бумагу. Однако в этот раз американцы пригрозили ему тюремным заключением, представив всё дело так, что он, будучи их агентом, был по-свящён в государственные секреты и должен был отвечать за провал операции по всей строгости.

Боровой покачал головой и развёл руками.

– Они просто сказали мне, что мы теперь посвящены в государственную тайну, – проворчал он. – Если что-то не получится, то они нас упекут, чтобы мы ничего не сболтнули.

– Как же они похожи друг на друга! – воскликнул Пу-зыревич. – Менты поганые!

– Зуб даю, что этот подполковник шпионит на них. Стало быть, и нас подсаживают на шпионаж. – Боровой многозначительно цокнул языком.

– Да какое мне, в задницу, дело, как оно называется: шпионаж или онанизм! Мне по фигу! Базар идёт о миллионах, о десятках, о сотнях миллионов! Я должен их терять, что ли? Или ты, может, хочешь потерять эти бабки?

– Не хочу.

– Вот и я не хочу! Да ещё двадцать лет припаять могут из-за этого подполковника! Нет, ты чуешь, Моня? Это же беспредел!

– Да…

– Ты вот что… Ты с этими американскими ментами свяжись и быстро-быстро выясни подробности: кого, куда, когда… А то ведь пока чухаться будем, у них что-нибудь в планах переменится, а нас всё равно на нары отправят… Ко мне в ближайшее время собирается Машков-ский подвалить, вот пусть он и подумает, как этого подполковника пропихнуть. Машковский в Белый дом запросто ходит, всё устроит нужным образом.