С тобой мои мечты - Мэй Макголдрик

Эйтон всегда был ранней пташкой. К тому же он хорошо знал, как дорожат его вниманием и ценят эти утренние встречи с ним многие жители окрестных деревень. Фермеры всегда могли решить свои проблемы в личных беседах, у них не было необходимости прибегать к официальным жалобам, чтобы высказать свое недовольство. Хорошие новости легко передавались от одной семьи к другой. Если у кого-то случались неприятности, с ними всегда удавалось справиться еще до того, как положение становилось безнадежным. Утренние верховые прогулки графа приносили немало пользы. Оставаясь хозяином здешних владений, Эйтон для своих людей всегда был лучшим другом и самым желанным гостем. Но никто так не скучал по этим ушедшим в прошлое прогулкам, как сам Эйтон.

И сейчас Лайон собирался возобновить их, но только ему пришлось воспользоваться каретой. И если раньше он имел обыкновение совершать прогулки один, то теперь его должны были сопровождать двое слуг и секретарь, Питер Хауитт.

Было заметно, что жизнь в деревне и на окрестных фермах сильно изменилась. Деревню наводнили пришлые чужаки со своими семьями. Они держались вместе, защищаясь от непогоды. Как сказал Траскотт, жители с тревогой ждали каждый грядущий день.

Утром, перед тем как отправиться в деревню, Лайон попросил Траскотта привести к нему в библиотеку экономку и управляющего. То, о чем Эйтон собирался поговорить с ними, было для него не менее важно, чем все происходящее в имении.

— Я хочу, чтобы вы немедленно произвели тщательный осмотр дома, — решительно заявил Лайон, обращаясь к миссис Макалистер и Кемпбеллу. — Вы должны найти и убрать отсюда все, что имеет хотя бы малейшее отношение к моей покойной жене, включая картины, одежду, личные вещи, — словом, все, что могло бы напомнить нынешней хозяйке Баронсфорда о ее предшественнице.

Ни экономка, ни управляющий не выказали удивления, услышав пожелание графа.

Мистер Кемпбелл заговорил первым:

— Я могу лишь догадываться, милорд, но полагаю, что подобных вещей окажется слишком много. Как нам поступить с ними?

— Сложите в одну из спален в восточном крыле, только заприте дверь. — Лайон повернулся к своему секретарю: — Пошлите письмо матери Эммы, леди Даглас, что она может делать с этими вещами все, что ей заблагорассудится…

— Как пожелаете, милорд.

Лайон взглянул на миссис Макалистер.

— А еще я хочу, чтобы вы взяли себе за правило спрашивать мнение графини по любому вопросу. Впредь советуйтесь с ней, прежде чем принять какое бы то ни было решение по хозяйству. При составлении меню, приготовлениях к обеду, рассаживании гостей за столом, покупке белья, выборе вин… Во всем!

— Да, милорд. Надеюсь, вы мной довольны?

— Вполне, миссис Макалистер. Во всей Британской империи не найти экономки лучше вас.

— Спасибо, милорд.

— Вам будет совсем не трудно обсуждать хозяйственные дела с леди Эйтон. Вы скоро поймете, что у нее мало общего с… вашей предыдущей хозяйкой. Я полагаюсь на ваше здравомыслие и надеюсь, что вы сделаете все, чтобы ее светлость чувствовала себя здесь легко и непринужденно. — Лайон обернулся к Кемпбеллу. — Удостоверьтесь, что слуги не болтают всякой чепухи за спиной моей жены. Не позволяйте им проводить никаких сравнений ее светлости с Эммой. Это касается поступков графини, ее платьев, манеры держаться. Да чего угодно! Миллисент — совершенно особенная женщина. Да, она англичанка, но самая прекрасная, самая удивительная на свете. И я хочу, чтобы все в Баронсфорде это поняли.

Никто не сказал ни слова. Лайон медленно обвел глазами обращенные к нему лица.

— Эмма Даглас Эйтон умерла, — решительно сказал он, — давно пора похоронить ее призрак. В Баронсфорде теперь новая хозяйка.

Миллисент не спешила покидать свои комнаты, собираясь задержаться там как можно дольше. Лайон говорил, что проведет почти все утро в деревне, и леди Эйтон попросила, чтобы поднос с завтраком ей принесли наверх. Она хотела оставаться у себя вплоть до возвращения мужа, но вдруг поймала себя на том, что то и дело выглядывает в окно, чтобы полюбоваться на сады, озеро и голубое небо, виднеющееся сквозь просветы между облаками.

Наконец, устав бороться с соблазном, Миллисент с помощью Бесс переоделась в платье для верховой езды и вышла из комнаты. Стоило ей оказаться в холле, как ее едва не сбила с ног молоденькая служанка.

— Ох, вот вы где, миледи. — Девушка присела в реверансе. — Миссис Макалистер послала меня к вам и велела спросить, не уделите ли вы ей несколько минут сегодня днем, чтобы обсудить меню на вечер и последующие дни.

— Передай миссис Макалистер, что я готова отложить все дела. — Миллисент направилась по коридору в сопровождении служанки. — Я собиралась проехаться верхом, но если миссис Макалистер хочет поговорить со мной прямо сейчас, я могла бы отправиться на прогулку и позже.

— Нет, миледи. Конечно же, поступайте, как вам будет удобнее. Сегодня в доме все вверх дном. И я уверена, что миссис Макалистер…

— Что-то случилось?

— Пожалуй, да, мэм. Хотя я и не знаю, в чем тут дело. Слуги перетряхивают все восточное крыло, гостиные, комнаты в старой башне, перевешивают картины, обыскивают чуланы, как будто сам король потерял здесь свою корону и не может найти. — Девушка недоверчиво покачала головой. — Как бы там ни было, мне сдается, пока весь дом окончательно не перевернут вверх тормашками, у миссис Макалистер не будет времени даже на то, чтобы голову почесать.

— И ты не догадываешься, в чем причина всей этой суматохи?

Служанка помедлила в нерешительности, затем огляделась по сторонам и понизила голос:

— Я слышала, что его светлость сегодня утром отдал приказ.

— Приказ?

— Да, миледи. Говорят, он был страшно недоволен, что вещи покойной леди Эйтон по-прежнему разложены везде и всюду. Он велел немедленно все собрать и вышвырнуть. Сказал, что не желает видеть в Баронсфорде ничего, что напоминало бы ему о бывшей жене.

Служанка и госпожа подошли к верхней ступеньке лестницы. Взгляд Миллисент невольно остановился на том самом месте, где накануне висел портрет Эммы. Теперь его там не было, а остальные картины были сдвинуты таким образом, чтобы заполнить образовавшуюся пустоту на стене.

Леди Эйтон охватило смутное чувство вины. Ей захотелось поговорить с Лайоном, спросить, почему он отдал такие распоряжения. Прошлой ночью Миллисент поняла, что им с мужем удалось перешагнуть какой-то важный рубеж в своем браке. Они открыто говорили друг другу о своих чувствах и переживаниях, делились тем, что наболело на душе.

Миллисент начала спускаться по лестнице.

— Передай, пожалуйста, миссис Макалистер, что я с удовольствием поговорю с ней о делах во второй половине дня.

Внизу служанка мгновенно скрылась в одном из бесчисленных коридоров замка, а леди Эйтон спросила стоявшего в дверях лакея, нет ли поблизости мистера Траскотта или Хауитта. Лакей сообщил, что секретарь его светлости отправился вместе с графом в деревню, а мистер Траскотт находится сейчас во дворе и собирается отправиться верхом.