Ярость и рассвет - Рене Ахдие

– Она и есть. Пожалуйста, дай ей шанс объясниться.

– Уходи, – тихо приказал Халид.

– Не дай своему страху и недоверию разрушить это.

Его дядя взял Джалала за плечо.

– Она тебя любит! – не прекращал Джалал, словно в забвении. – Это не то, чем кажется. Может, это началось как что-то другое, но я бы поставил свою жизнь на то, чем это есть сейчас. Она тебя любит. Прошу, не поддавайся ненависти. Ты не твой отец. Ты намного больше. Она намного больше.

Халид повернулся к брату спиной, комкая свиток в ладони.

И предвестие гибели вырвалось на волю в его теле, затемняя все на своем пути…

Уничтожая уже приговоренную душу.

* * *

Шарзад стояла у перил балкона, глядя на море подмигивающих звезд, рассыпанных по мягкому небу цвета индиго.

Она не могла принудить себя остаться наедине в своей комнате. Хотя следов бойни там теперь не было, расслабиться в ее плохо освещенных пределах, где в окружении теней прятались призраки, пока что казалось невозможным.

Шарзад вздохнула, наблюдая, как луч звездного света дротиком пролетел через угол темно-синего цвета.

Она провела весь день, в одиночестве блуждая по садам, решив воздержаться от компании Деспины, чтобы поразмышлять над откровениями прошлой ночи, не отвлекаясь на окружающий мир.

Увы, правда не была настолько поучительной, как надеялась девушка.

Вместо этого она была пустой, уродливой и окутанной еще большей жестокостью, чем Шарзад могла себе представить.

Ее лучшая подруга была убита ради мести – отвратительной, перекрученной мести, причиненной безумцем, который потерял собственное дитя из-за несчастного поворота событий. И он, в свою очередь, решил покарать других за его боль.

Он покарал Халида за это.

А Халид покарал народ Рея.

Шарзад глубоко вздохнула.

Все катилось в бесконечную черную яму из-за мучений одного человека.

Она смотрела на свои руки, лежащие на прохладных каменных перилах.

Такое же стремление к мести привело ее в этот дворец. Заставило ненавидеть короля-мальчишку, которого она винила за такие страдания.

А теперь вот она здесь, стоит над пропастью.

Халид все еще был в ответе за смерть Шивы. Он отдал приказ. Он сидел за столом и писал письмо семье Шивы, в то время как солдат выжимал из нее последний воздух шелковым шнуром. Он не остановил ее убийства, как сделал в случае с Шарзад. Он позволил этому случиться.

Факты не изменились.

Тем не менее общая картина выглядела иначе.

Потому что Шарзад знала причину. И хотя она была ужасной и за пределами возможного, в глубине души девушка понимала, что у него практически не осталось выбора.

И в один прекрасный день он может быть вынужден принять такое же решение по поводу нее.

Стон двери в ее комнате привлек внимание Шарзад. Она туже затянула шнуровку шамлы и зашла внутрь с балкона. Приблизилась к центру комнаты. Конусы из амбры с теплым ароматом светились в углу.

Халид стоял у входа, его профиль отчасти скрывала тень.

Шарзад нерешительно улыбнулась.

Он оставался неподвижным как статуя.

Она нахмурила лоб.

– Привет? – Ее голос звучал странным даже для нее самой – больше вопросом, чем приветствием.

– Привет. – Он сказал это тяжело и с запретом, напомнив ей о том времени, когда истории при свете лампы были единственным, что они делили. Всем, чем она могла надеяться поделиться.

Его ответ отбросил Шарзад к стене изо льда.

– Что-то не так?

Он вышел из тени и направился к ней.

Что-то определенно было не так.

Но, хотя его лицо оставалось холодным и отстраненным, тигриные глаза струились чистой эмоцией.

– Халид? – Ее сердце екнуло.

Он выдохнул с неослабевающим волнением.

– Как долго?

– Что?

Он сделал еще один шаг к ней.

– Как долго ты влюблена в Тарика Имран аль-Зияда?

С ее уст сорвался удивленный вздох, прежде чем она смогла его остановить. Ее сердце бешено билось в груди, и она почувствовала, как у нее начали подкашиваться колени.

«Соври. Соври ему».

Тигриные глаза продолжали преследовать ее… наблюдающие, выжидающие.

Знающие.

Испуганные?

– С того лета, когда мне исполнилось двенадцать. – Ее голос был прерывистым.

Он сжал кулаки и повернулся обратно к темноте.

– Я могу объяснить! – Шарзад потянулась к нему. – Я…

Когда он опять повернулся, слова замерли на ее губах.

В его правой руке был кинжал.

Она в ужасе попятилась.

Он не отрывал взгляда от мрамора у ее ног.

– За сундуком из черного дерева в моей комнате есть потайная дверь с большим латунным кольцом. У нее необычная ручка. Чтобы открыть, нужно будет повернуть три раза вправо, два раза влево и еще трижды вправо. Ступеньки ведут к подземному проходу, по которому ты доберешься прямо до конюшен. Возьми моего коня. Его зовут Ардешир.

Замешательство Шарзад превзошло ее панику.

– Я не…

– Вот. – Он обнажил кинжал и протянул ей.

Она покачала головой, продолжая пятиться назад.

– Возьми его. – Он прижал рукоятку к ее ладони.

– Я не понимаю.

– Викрам ждет снаружи. Он сопроводит тебя в мою комнату. Никто тебя не остановит. Возьми Ардешира… и уезжай. – Халид говорил практически шепотом.

Шарзад сжала рукоять кинжала, ее лоб нахмурился, а сердце бешено стучало у нее в груди…

И тогда Халид опустился на колени перед ней.

– Что… что ты делаешь? – ахнула она. – Я…

– Шива бин-Латиф. – Он произнес ее имя с благоговением молитвы, склонил голову и закрыл глаза в беззастенчивом почтении.

Весь воздух покинул тело Шарзад в едином порыве понимания. Она покачнулась на нетвердых ногах, перед тем как упасть на пол, крепко сжимая рукоять кинжала в руке.

– Вставай, – тихо сказал он.

Ее грудь вздымалась.

– Вставай, Шарзад аль-Хайзуран. Ты не должна ни перед кем преклоняться. Тем более передо мной.

– Халид…

– Делай то, зачем пришла. Ты не обязана давать объяснений. Я не заслуживаю их.

Шарзад сдавленно всхлипнула, и Халид схватил ее за руки.

– Вставай. – Его голос был мягким, но решительным.