Музыка ветра - Карен Уайт

– Нет, теперь твоя очередь, – возразил Оуэн. – Сделай большой глоток и не забудь положить на кончик языка несколько орешков.

Мерит слегка закинула голову назад и поднесла бутылку с колой ко рту. И тут же зажмурила глаза. Сделав глоток, она долго катала жидкость по полости рта, слегка надувая щеки, как это делал и Оуэн, а потом проглотила ее.

– Вау! – издала она тот же победный клич. – Ты прав, Оуэн. А у меня из ушей пузыри еще не пошли?

Оуэн громко хихикнул, даже не обратив внимания на очередную вспышку молнии с последовавшим за ним раскатом грома. Почему-то Лорелея была уверена, что Мерит специально отвлекла внимание ребенка. И наверняка ей же принадлежит идея – очень удачный ход! – с использованием кока-колы и арахиса.

Наверное, Лорелея неловко переступила с ноги на ногу, потому что на шум повернулась Мерит и увидела ее. Лорелея улыбнулась ей благодарной улыбкой, надеясь, что падчерица поймет и оценит всю степень ее признательности.

– На улице настоящий ливень. Льет как из ведра, – доложила она, сбрасывая плащ. Сложила его и повесила на спинку пустого стула, после чего с невыразимым блаженством опустилась на него и сама. – Если не возражаете, то я сниму обувь прямо здесь. Она промокла насквозь.

Лорелея стала расстегивать молнию на правой ноге, но в эту минуту к ней подскочил Оуэн и затараторил:

– Мерит сказала, что она не очень любит грозу и предпочитает в это время не оставаться одна. Вот мы и решили устроиться на кухне и вместе переждать непогоду. Мерит рассказала мне, что когда она была маленькой, то мама ей так объясняла, что такое гром и молнии. Гром – это значит ангелы играют на небе в шары. А молния вспыхивает тогда, когда кто-то из ангелов делает свой бросок. Вот такое простое объяснение, после которого она вообще перестала бояться грозы.

Мальчик жизнерадостно рассмеялся и снова сделал глоток колы.

– Хорошее объяснение, – согласилась Лорелея с сыном. И снова улыбнулась Мерит. Та тоже ответила слабой улыбкой, но почти сразу же отвернулась.

Лорелея сбросила башмак со второй ноги и с наслаждением пошевелила пальцами. Век бы так сидела и не вставала бы со стула!

– Мне кажется, Лорелея, напрасно вы мучаете свои ноги столь неподходящей обувью. Зачем вам каждый день терзать себя такими высоченными каблуками?

Суровое выражение лица Мерит несколько сглаживали пузырьки колы, проступившие на верхней губе.

– Пожалуй, вам стоит попробовать самой походить на высоких каблуках, и тогда вы поймете, почему многие женщины носят их, – парировала Лорелея.

Она мысленно представила себе падчерицу на высоченных каблуках. В такой обуви любая женщина мгновенно почувствует себя не только выше ростом, но и сильнее и даже сексуальнее. Вот и Мерит… Собственные фантазии едва не заставили ее хихикнуть.

Мерит с сомнением глянула на мачеху и сползла со своего стула.

– Пора готовить ужин. Я купила трех омаров. Во всяком случае, я хоть знаю, как с ними управиться. К тому же у нас есть повод кое-что отпраздновать.

– Что именно?

– Я сегодня устроилась на работу. В небольшой музей на Порт-Ройал. Вот уж не думала, что так быстро найду себе работу. Честно! Увидела объявление в воскресной газете и отправила им свое резюме. А сегодня пошла на собеседование, и меня тут же приняли. Наверное, помогло то, что у меня есть опыт работы и степень.

А может, помогло то, что ты им просто понравилась, – подумала Лорелея, но не решилась сказать это вслух, зная, что Мерит категорически не приемлет никаких комплиментов. Возможно, она просто не привыкла к комплиментам. В этом-то вся и беда.

Между тем Мерит продолжала делиться своими новостями:

– Пока я буду работать неполный рабочий день. Но это даже к лучшему. Потому что еще столько дел дома. Надо наконец определиться с тем, какого рода реновации я бы хотела здесь осуществить.

Она склонилась над одним из нижних шкафчиков, в котором хранились кастрюли, сковороды и прочая утварь, открыла его и стала перебирать содержимое. Не глядя на Лорелею, она спросила:

– А как обстоят дела у вас с поиском работы?

– Несколько резюме я тоже отправила. А пока подрабатываю посыльной, если вижу в универсамах объявления, что им нужны такие услуги. К сожалению, ничего стоящего еще не подвернулось. Но я уверена, хорошее место ждет меня, и оно отыщется в ближайшее же время.

Мерит молча кивнула головой, не став комментировать излишний оптимизм мачехи. Тем более что мысли ее были уже заняты другим. Надо не забыть спросить Лорелею насчет частной школы. Не хочется снова начинать разговор о том, где и как будет учиться Оуэн, но все же следует выяснить, располагает ли Лорелея средствами для того, чтобы учить сына в частной школе. Она выпрямилась и навалилась всем телом на стол, уже приготовившись задать свой вопрос. Но Лорелея ее опередила:

– Я тут кое-что прикупила для вас сегодня… по случаю. Думаю, вам понравится. Не волнуйтесь. Все очень дешево. Я нашла эту вещь на уличной барахолке. Если вам не понравится, я продам ее через Интернет.

Мерит бросила на нее подозрительный взгляд.

– Надеюсь, это не предметы гардероба. Потому что я полагаю, что наши вкусы по части одежды не совпадают.

И слава богу! Мысленно парировала ей Лорелея и тут же прикусила губу, чтобы эти слова нечаянно не сорвались уже вслух.

– Нет, это не из одежды. Хотя кое-какое отношение к одежде все же прослеживается.

Лорелея протянула ей руку.

– А теперь закройте глаза. Это сюрприз.

В первый момент она подумала, что Мерит никогда не возьмет ее за руку. Возможно, она бы так и сделала, если бы не Оуэн, который находился рядом. После минутного замешательства Мерит молча вложила свою руку в руку Лорелеи и позволила ей вывести себя из кухни и дальше в коридор.

– А мне можно, мама?

– Конечно, сынок! Только не называй сам предмет до тех пор, пока Мерит не откроет глаза.

Оуэн тут же вскочил со стула и побежал вслед за женщинами.

– А ты скажи, когда будет можно, и тогда я скомандую Мерит открыть глаза.

Лорелея вывела обоих в холл, туда, где на столике для почтовой корреспонденции стояла швейная машинка. Смотрелась она на этом предмете изысканного антиквариата очень неприглядно. Точно так же выглядел бы какой-нибудь непрезентабельный пузатый толстяк, развалившийся на чужом сиденье в купе первого класса. Лорелея стала за спиной Мерит и слегка подтолкнула ее в нужном направлении.

– Все! Действуй, Оуэн!

– Можешь открыть глаза, – провозгласил он торжественным тоном, обращаясь к сестре.

Мерит открыла глаза и безмолвно уставилась на швейную машинку, стоящую перед ней.

– Это швейная машинка, – пояснила ей Лорелея, так, на всякий случай. А вдруг ее падчерица уже сто лет не видела в глаза никаких швейных машинок?