Европейское турне Кирилла Петровича - Михаил Александрович Елисеев

Вышедшая наружу девушка стала ступать на носки, будто боясь испачкать башмачки, и схватилась за края юбок, подняв их повыше и ненароком обнажив голени.

– А что там? – спросила одна из студенток, указывая на мерцающие блики в кустах, – Это ручей? Какая прелесть!

Став негласной предводительницей, она повела за собой всех подружек, дабы они воочию убедились в правильности её слов.

– Анна Михайловна, покорнейше прошу вас присмотреть за голубками вашими, дабы они ненароком не свалились в воду, – произнёс мужчина, – А то ещё чего доброго какая оказия случится.

Согласно кивнув, почтенная дама отправилась вслед за воспитанницами. Кирилл в свою очередь повернулся к парням, столпившимся возле машин. Все они были одеты в свою учебную форму.

– Что же вы, господа кадеты! – он громко хлопнул в ладоши, – Давайте устроим барышням небольшой праздник! Антон, Паша! Открывайте багажники и доставайте столики! Ты, Саша, вместе с Никитой стульями займитесь.

– А остальные? – спросил кто-то из группы.

– А остальные – начинайте дружно помогать ребятам. И чтобы к возвращению девочек тут всё было готово.

Не более как десять минут спустя на подлеске, прямо под деревьями, появились два разложенных круглых стола, окружённых складными стульями.

– Преотличнейшая вещь! – кивал головой один из кадетов, – И места так мало занимает.

– Кирилл Петрович! А еда? – спросил Паша.

– Несите корзины сюда, а еду барышни сами разложат. Их как-никак учили этому.

Вернувшиеся с прогулки девушки, под присмотром своей учительницы, с энтузиазмом принялись раскладывать тарелки, чашки и столовые приборы.

– Я надеюсь, все вымыли руки? – Девушка, боявшаяся испачкать башмачки, надменно оглядела кадетов.

Вопреки скептицизму Анны Михайловны, основная часть обеда прошла безупречно. Кадеты старались быть в меру галантными и заводили беседы на общие темы, а девушки с удовольствием поддерживали их, скромно потупив глаза и посмеиваясь на пару со своими подружками, когда считали, что внимание некоторых парней становилось слишком явным.

Кто-то среди юношей проболтался о слухах, витавших по их учебному корпусу, будто бы Кирилл Петрович принимал непосредственное участие в недавнем Хивинском походе. Тут же несколько девушек потребовали подробностей истории со шпионом, индийской княжной и гигантским паукообразным танком из уст самого участника событий. Особенно их интересовала романтическая часть рассказа, связанная с экзотической принцессой. Мужчина на эти просьбы отнекивался, обещая рассказать эту историю как-нибудь в другой раз.

За неспешной трапезой и беседами время пролетело совсем незаметно. Только когда Кирилл Петрович обратил внимание, что прошло уже три часа и пора бы собираться домой, было явно разочарование некоторых парней и девушек.

– Может, ещё немного посидим? – спросила Настя.

– Солнце уже на закат пошло, – ответила учительница, – Да и тучи, кажется, собираются.

– Но думаю, мы что-нибудь сделаем для того, чтобы до наступления осени сделать ещё пару таких выездов, – поспешил добавить Кирилл, дабы развеять грусть некоторых молодых людей, – Вы согласны?

– Да, конечно! – раздались вперемежку девичьи и мальчишеские голоса.

Пока кадеты собирали столики со стульями и загружали их обратно в багажники, солнце действительно скрылось за облаками. Неужто действительно дождь пойдёт?

Все расселись по паромобилям, и только сейчас выяснилось, что одна из машин не желает работать.

– Что-то случилось, Паша? – высунувшись из окна, спросил мужчина.

Павел вышел из своего паромобиля и склонился над открытым капотом. Чуть погодя к нему присоединился Кирилл Петрович и пара-тройка друзей.

– Что-то серьёзное?

– Вот этот клапан лопнул, – юноша указал на мелкую деталь, соединяющую паровую трубку с поршнем, – И немудрено, ведь машина стояла на солнцепёке! А я ещё думал, что за хлопок я слышал во время беседы с Соней?

– Но беседа с Соней оказалась важнее, – хлопнул его по плечу Антон, весело улыбаясь.

Ребята дружно рассмеялись.

– Сможешь что-нибудь сделать? – спросил Кирилл.

– Только если заменить, – пожал плечами парень, – По пути сюда я видел недалеко деревушку, а там – мастерскую. Может у них что и найдётся.

– Значит, съездишь, хорошо? А все остальные останутся со мной и барышнями.

Основная масса кадетов оказалась рада такой перспективе. Парни пошли к двум другим паромобилям, объяснив девушкам и их учительнице сложившуюся ситуацию. Разбившись на группы по несколько человек, а то и на пары, молодёжь разбрелась по леску, болтая о чём-то своём.

Обернувшись, Кирилл Петрович увидел, что остался вместе с Анной Михайловной и несколькими её воспитанницами.

– А мы что будем делать?

– Для начала я бы хотела узнать – где находится моя воспитанница Настасьюшка, – сказала учительница, осмотревшись по сторонам, – Кажется, я её упустила из виду.

– Ваша, как вы её назвали, Настасьюшка на моих глазах отправилась с моим Никитушкой во-он к тем зарослям кустарника.

Некоторые девушки захихикали, склонив головы и попытавшись скрыть улыбки. Однако их воспитатель, немедленно направившись к вышеозначенному кустарнику, была иного мнения:

– Что? Но… вы не думаете, что они…

– О, я вас уверяю, что ничего предосудительного там не происходит!

Кирилл Петрович вместе с девушками направился вслед за женщиной, когда она уже осторожно раздвигала ветки.

– Вот видите?

Они увидели, как парень и девушка идут по берегу небольшого ручья, при этом Никита о чём-то рассказывал, оживлённо жестикулируя, а девушка внимательно следила за каждым его движением и словом. Глаза её сияли при этом невероятным восторгом.

– Да неужели наша Анастасия Дмитриевна влюбилась в этого… этого гардемарина? – рассмеялась одна из воспитанниц, – Что он может ей рассказать?

– То, как он умеет маршировать? – подхватила её подружка.

– Или чем киль отличается от фальшборта? – присоединилась третья.

Кирилл усмехнулся.

– Вы слишком строги, барышни.

– Разве? Настасья у нас самая красивая, а ваш… Никита, он… он…

– А вам не приходило в голову, что она обращает внимание не на внешнюю, а на внутреннюю красоту?

– Им, пожалуй, ещё рановато говорить о таких вещах со взрослыми, – вставила Анна Михайловна.

– Однако же спешу вас заверить, что между собой девушки болтают о подобном день и ночь! – ответил мужчина, вновь повернувшись к студенткам. – Милые барышни! Возможно, сказанное мною некоторым из вас не понравится, но я всё же скажу. Настоящая любовь – это не то, когда вас заваливают цветами, и каждый час признаются в любви, а то, когда любимый человек описывает вам устройство парового двигателя, расписывая в красках каждую заклёпку… и при этом вы слушаете его с раскрытым ртом!

Та самая девушка, которой не нравилось исключительно всё, от грязи под ногами до грязи, витающей в воздухе, явно недоумевала:

– Она? С ним? Но он же некрасивый! И что она в нём нашла?

Кирилл снова улыбнулся:

– Как любит поговаривать один мой знакомый архивариус, нельзя судить о содержании книги только лишь по её обложке.

– Архивариус? А это… – начала переспрашивать она.

– Это тот, который работает