Парижская мода. Культурная история - Валери Стил

Разумеется, на модном небосклоне имелись и другие звезды. Диора часто сравнивали с испанцем Кристобалем Баленсиагой, который демонстрировал свои коллекции в Париже с 1937 года. Если Диор прославился вечно меняющимся силуэтом («венчик» («нью-лук»), «косая линия», «ножницы», «тюльпан», Y-образная линия, Н-образная линия и А-образная линия), то Баленсиага утверждал, что никогда его не меняет, хотя и в его творчестве встречается tonneau, или бочкообразный силуэт (1946–1947), полуоблегающий крой (впервые появившийся в 1951 году), платье-сорочка, или платье-мешок (1957), и платье «беби-долл» (1958). Как отмечает куратор Александра Боск, в 1950‐е годы под влиянием Баленсиаги осуществлялся постепенный переход от гипертрофированной женственности стиля «нью-лук» к геометрическим силуэтам и далее к более молодежному стилю, начало которому положили крой «трапеция» и платье «беби-долл»[501]. Баленсиага был перфекционистом, чьи архитектурные конструкции привлекали внимание ценителей: он заслужил прозвище Пикассо от мира моды. Красивые, женственные платья от Диора, в свою очередь, пользовались более широкой популярностью.

Жак Фат был еще одной звездой парижской моды, хотя его карьера оказалась очень краткой: с 1937 года до безвременной кончины модельера в 1954 году. Если Диор был королем моды, Фата часто называли ее наследным принцем. Его одежда выглядела эффектной, молодежной и сексуальной. Более того, подобно Диору (и в отличие от Баленсиаги), он охотно сотрудничал с американскими производителями. Так, в 1948 году он заключил контракт с Джозефом Халпертом, для которого создавал по две коллекции готовой одежды в год. Пьер Бальмен открыл собственный модный дом в 1945 году; в 1946 году он посетил Соединенные Штаты, чтобы изучить потребности американского рынка. В 1951 году он основал свое дело в Нью-Йорке и создал коллекцию, специально адаптированную для американской клиентуры. Юбер де Живанши открыл модный дом в 1952 году; он прославился своими раздельными комплектами одежды, а также платьями, которые шил для кинозвезды Одри Хепбёрн.

Как показывают все эти примеры, новую когорту кутюрье составляли в основном мужчины – в отличие от межвоенного периода, когда в моде доминировали женщины-дизайнеры. Впрочем, в 1954 году 71-летняя Габриэль «Коко» Шанель вернулась из Швейцарии и возобновила профессиональную деятельность. Хотя ее первая коллекция была холодно принята во Франции, поскольку слишком напоминала ее работы 1930‐х годов, американцы с энтузиазмом восприняли «неподвластные времени» модели Шанель, особенно ее деловые костюмы.

Открылось несколько новых домов высокой моды – однако еще больше закрылось. В период с 1947 по 1951 год четырнадцать модных домов были вынуждены прекратить свою деятельность, а в течение следующих нескольких лет за ними последовали многие другие, в том числе престижные компании: модные дома Lelong, Molyneux, Paquin-Worth, Rochas и Schiaparelli. Кроме того, французская высокая мода с трудом адаптировалась к современной индустрии готовой одежды. В результате успех кутюрье сильно зависел от продажи лицензий. В конечном счете, однако, эта стратегия оказалась ненадежной, поскольку наличие множества копий, как лицензионных, так и пиратских, подрывало репутацию оригиналов. Разрушалось то, что мы сегодня именуем «идентичностью бренда». Например, в 1954 году в некоторых американских магазинах использовались специфические коды: платье, созданное по мотивам Dior, помечалось «Месье X», по мотивам Fath – «Месье Y» и по мотивам Givenchy – «Месье Z»[502]. Таким образом, несмотря на возрождение парижской высокой моды, модная индустрия переживала переходный период, результатом которого явилась реконфигурация модной географии.

Еще в январе 1947 года американское издание Vogue, говоря об итальянской моде, хвалило ее как «веселую, обаятельную, иногда эффектную», хотя и не особенно «оригинальную или захватывающую». Говоря языком виноделия, если французская мода оставалась «Шато марго» модного мира, итальянский стиль был приятным и недорогим кьянти. Вместе с тем автор публикации полагал, что «в Италии имеется все необходимое для создания жизнеспособной и оригинальной модной индустрии: таланты, текстиль и множество красивых женщин»[503]. Конечно, Италия имела долгую и почтенную традицию производства текстиля класса «люкс». В начале XX века известность заслужили и производители аксессуаров, такие как Gucci и Ferragamo. Однако развитие подлинного итальянского стиля и итальянской модной индустрии началось только после Второй мировой войны. Италия стала частью новой международной системы моды. «Жизненно важную роль» в этом процессе сыграли Соединенные Штаты: речь идет не только о финансовой поддержке итальянского производства в рамках плана Маршалла, но и о восторженно принявшем итальянскую моду американском рынке[504].

Первые крупные коллективные показы итальянских модных коллекций для международных потребителей и журналистов состоялись во Флоренции в 1951 году. Американская пресса отреагировала на них с энтузиазмом. Журнал Life опубликовал большую статью, рассказывающую, как лидеры американской моды «снизошли до маленького города-музея Флоренции», организовав «дружеское вторжение». Показы были многолюдными и хаотичными, однако в итоге имели успех. Италия «предприняла хорошую попытку войти в модную высшую лигу», а ее «новоиспеченная модная индустрия», как полагали некоторые, «бросает вызов Парижу»[505]. Французская пресса также откликнулась на это событие, заметив, что «бомба», разорвавшаяся во Флоренции, угрожает парижской «монополии» на высокую моду[506]. Следующий крупный показ итальянской моды состоялся в одном из самых красивых мест Флоренции, в Белом зале Палаццо Питти. Он привлек еще больше покупателей и журналистов. Даже убежденные франкофилы, например редактор модного издания Беттина Баллард, признавали, что было «приятно обнаружить моду в стране, где столько прекрасного… а люди так вежливы и открыты»[507].

К сожалению, как только Флоренция стала центром моды в Италии, восемь римских дизайнеров отказались от показов в Белом зале, предпочитая выставлять свои коллекции в Риме. В конечном итоге был достигнут компромисс: во Флоренции демонстрировались аксессуары и модные коллекции для бутиков, а Рим стал центром итальянской высокой моды, известной как alta moda. Будучи центром итальянской киноиндустрии, Рим предоставлял эффектные декорации для коллекций начинающих дизайнеров. Так, Валентино Гаравани, который учился в Синдикате высокой моды в Париже, открыл модный дом в Риме в 1960 году. Процветала не только итальянская мода, но и итальянский дизайн в целом – от мотороллеров Vespa до пишущих машинок Olivetti. Как выразился журнал Life в 1961 году, «Италия за несколько коротких лет изменила облик мира: автомобили, здания, мебель и особенно женщины». Итальянские дизайнеры, например Эмилио Пуччи, оживили моду, предложив потребителям «самые удивительные сочетания красок, самые узкие брюки [и] самые смелые принты»[508].