Записки военного коменданта Берлина - Александр Котиков

Советская делегация в СКС предложила проинформировать Союзный контрольный совет о решениях, принятых во Франкфурте-на-Майне 7 января по вопросу о создании Бизонии и сформировании там фактически западногерманского государственного аппарата, западные представители в СКС нарочито уклонились от прямого ответа. Это было 20 марта 1948 года. Советская делегация в знак протеста покинула заседание Союзного контрольного совета. Казалось бы, чего проще проинформировать своих коллег о том, что предпринимают они в Западной Германии. Это ведь Контрольный совет для всей Германии, и любой из сторон очень важно было знать, что делают партнеры в другой части Германии. Но западные военные власти посчитали для себя необязательным это делать. И Контрольный совет с той поры перестал существовать, хотя создан он был правительствами четырех великих держав, участников антигитлеровской коалиции в войне с фашистской Германией.

Для берлинских военных властей это был сигнал для взрыва берлинской комендатуры. Но в Берлине, желая подражать своим партнерам, американский комендант Хаули мало задумывался над чувством такта. Его приперли к стенке советские представители в МСК по поводу санкционированного им раскольнического курса в магистрате, в полиции, в пожарной охране города, в органах профсоюзов. Он ударил кулаком по столу, поднялся и, объявив, что оставляет за себя адъютанта, вышел из зала заседания. Разгневанный барин обиделся, что его допрашивают его же коллеги о ненормальном положении в городских органах власти, в котором он повинен. Потом американские военные власти в Германии, чувствуя, что челядь разбушевалась не по рангу, решили сделать «виновникам» выговор. А чуть позже, когда обозначился отрицательный отклик берлинского населения, и по городу поползли «раньше времени» слухи о расколе Берлина, «виновника» решили по примеру генерала Китинга отправить в Америку, но не на того нарвались. Верный слуга отказался поехать домой. Он считал, что в точности выполнял указания начальства, и посчитал для себя оскорбительным так именно уходить с выгодного места. Тем более, что надвигались заманчивые события, которые могли принести господину Хаули не только славу, но и барыш.

Союзную комендатуру взорвали, конечно, не потому только, что кто-то обмишулился. Она мешала проведению раскольнических мероприятий. При этом межсоюзническом органе нельзя было провести денежную реформу в Западном Берлине на западногерманский лад, и ее взмахом кулака Хаули отправили в прошлое.

Берлинское население находилось под тяжестью опасных планов западных держав в проведении денежной реформы по западному образцу с середины лета 1948 года. Пускали разные слухи, по реагированию на них судили, как лучше это совершить. Наконец убедились, что берлинское население, особенно пролетариат Берлина, высказали свое решительное «нет» двум валютам в Берлине. Город един, валюта одна — валюта Советской оккупационной зоны, с которой Берлин связан глубокими историческими и географическими и многими другими узами. И что же? 18 июня западные военные власти публично заявили, что они не распространят денежную реформу, объявленную в Западной Германии, и на Берлин. Спустя всего лишь пять дней ввели в Западном Берлине западногерманскую марку. Это было 23 июня 1948 года. Но зигзаги военных властей на том не окончились. В Берлине поднялось все население города с протестом по поводу такого решения, эти дни были не чем иным, как полосой массовых демонстраций берлинского рабочего класса. Берлинская ратуша была сутками окружена представителями от предприятий. Возмущение переметнулось в Западный Берлин настолько угрожающе, что все западные коменданты привели свои войска в состояние боевой готовности. Улицы Западного Берлина были заняты танками, бронемашинами, демонстрациями войск США, Англии и Франции. Военные власти теперь уже размахивали кулаком не в Межсоюзнической комендатуре, а бронированным кулаком, направленным в грудь демонстрирующих рабочих Берлина.

Западные военные власти искали отдушину, как смягчить, с амортизировать раскол города. По настоянию советского правительства в Москве через 7 дней после объявления в Западном Берлине западной марки состоялось совещание вполне официальных государственных представителей, которое обсудило обстановку, сложившуюся в Берлине, и приняло четырехстороннее соглашение о восстановлении валютного единства в Берлине на базе валюты Советской оккупационной зоны.

Но не успели представители западных держав прибыть в Берлин, как последовало распоряжение «действовать согласно прежнему плану». И совещание в Москве, и решение, принятое там, было не чем иным, как сновидением. 30 августа решили и тут же, не успев вернуться и побриться с дороги, перерешили по-старому.

В день введения западной марки в Западном Берлине началась стихийная демонстрация трудящихся. У берлинской ратуши собрались стихийно сотни тысяч рабочих. Участники скандировали в адрес собрания депутатов, которых они выбирали всего лишь полтора года назад: «Предатели!» То было 23 июня 1948 года. На 14 июля 1948 года в Берлине было закрыто или разорено 385 промышленных предприятий. Число безработных возросло до 158 тысяч человек.

Советское правительство 14 июля 1948 года опубликовало ноту по берлинскому вопросу. Введенные после этого ограничения были продиктованы интересами сохранения валютной и экономической стабильности Советской оккупационной зоны. В этот же день американские военные власти вводят воздушный мост Люфтбрюкке между Западным Берлином и Западной Германией. Это была поистине «провокация века». Американский военный губернатор американской зоны оккупации перед началом денежной реформы в Берлине выступил перед немцами и заявил, что американцы не уйдут из Берлина, не капитулируют. И они решили показать немцам, чего стоят им, американцам, жертвы, которые они несут ради спасения Германии. На самом деле ничего этого не требовалось. Надо было сесть за стол, который еще не был убран в Союзном контрольном совете, и обсудить создавшиеся экономические аспекты проблемы, вытекавшей из двухвалютного варианта экономической деятельности в Берлине, и только. Но вспышкопускательства в политике, хотя они и очень дорого обходились американскому населению и пагубно сказывались на благосостоянии немцев, сопровождали политику раскола Германии до самого последнего времени и еще даже тогда, когда была создана Западная Германия как государство.

Таким образом, к концу июля 1948 года фактически все общеберлинские органы самоуправления были расколоты, а общесоюзный оккупационный орган взорван. В Берлине началась пора морального распада, рост спекуляции товарами, продовольствием, валютные спекуляции. В западных секторах Берлина открывались черные обменные конторы. На обмене марок наживали баснословные капиталы. Неофициальный валютный курс между восточной и западной маркой установлен был на уровне 1: 4. Ну и, конечно, спекулянты заработали вовсю. В валютную спекуляцию втянулись и американские военные. На этой почве был избит своими подчиненными и партнерами американский комендант Хаули. Ну в этот раз ему пришлось смыться с берлинского горизонта с побитым носом, при этом публично в американском офицерском клубе. Спекулировал не только он. Не брезговали и его высокопоставленные патроны. Они самолетами вывозили из США сигареты, торговали ими на черном рынке, выручку релизовывали в антикварных магазинах, а ценности обратными рейсами отправляли в США. Словом, обирали, как могли.