Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон

17 и 18 июля. Достигли большой деревни Мапуни близ северного берега Бангвеоло. 18-го я прошел немного дальше и впервые увидел берега озера, испытывая чувство благодарности, что дошел сюда цел и невредим.

Я сказал вождю, что все мои товары израсходованы, и дал ему шесть футов коленкора – все, что мог. Я сообщил ему, что, как только осмотрю и обмерю озеро, уйду обратно на север. Он ответил, что ввиду истощения нашего запаса ему сказать нечего; он даст мне проводников, а что он еще сделает, он сам знает. Вождь немедленно устроил прием. Я спросил, видел ли он когда-нибудь человека вроде меня, и он сказал: «Никогда». Путешественник из племени бабиса спросил меня, зачем я зашел так далеко. Я объяснил, что хочу, чтобы остальной мир знал больше об этой стране и ее народе, что все мы дети одного Отца и я стремлюсь к тому, чтобы мы узнали друг друга лучше, и что дружественные посещения должны быть безопасными. Я рассказал ему о том, что королева сделала для поощрения разведения хлопка на Замбези, и о том, какие препятствия ставили нам работорговцы и их сторонники; этот рассказ им понравился. По их просьбе я показал им свою записную книжку, часы, компас, увеличительное стекло, домой меня проводили с барабанным боем.

Показал им Библию и рассказал немного о ее содержании. Мне придется пробыть на Бангвеоло на несколько дней больше, чем я намеревался сначала. Месяц в последней стадии ущерба, а наблюдения нельзя произвести, пока он заметно не прибудет.

19 июля. Ходил на берег озера в деревню вождя Масанту, расположенную около источника Чипока, вытекающего из-под обломков гранита. Редко приходится здесь видеть источники, выбивающиеся из-под камня. Встретили человека, шагавшего на ходулях, привязанных у щиколотки и у колена. Среди жителей многие из племени бабиса. Женщины украшают свои волосы снизанными раковинами каури и жирно смазывают их маслом и жиром из семян дерева мосикиси. Послал вождю шесть футов коленкора и немедленно получил у него аудиенцию. Масанту – пожилой человек, он сообщил, что самая широкая часть озера называется Бангвеоло.

Местность вокруг озера вся равнинная и почти совсем расчищена от леса; растет лишь дерево моцикури, или мосикиси, с красивой темной и густой листвой; его не вырубают ради даваемой им тени и жирного масла, получаемого из его семян.

Острова – их четыре – все плоские, густонаселенные. У жителей много каноэ, все они опытные рыбаки. Народ называется мбогва, но татуировка на лбу и на подбородке у них та же, что у бабиса, и они запиливают свои зубы острием. Здесь много детей, как обычно бывает у рыбаков.

21 июля. Лодочники обычно склонны к вымогательству, так как без них нельзя обойтись. Мапуни утверждает, что они ему подчинены, и потребовал прислать еще шесть футов коленкора; за это он дает распоряжение лодочникам отправиться с нами. Я вместо этого послал мотыгу и нитку бус, но он настоял на отрезе, оставив у себя и мотыгу. Температура воды источника Чипока в 9 часов утра 75 °F (24 °С); температура воздуха 72 °F (23 °С); температура озерной воды в то же время 71 °F (22,5 °С).

В этой области нет горячих источников, не слыхали здесь и о землетрясениях. Дно озера устлано мелким белым песком, и широкий пояс тростника, ярдов в сто шириной, доказывает, что здесь мелко. Во второй половине дня у наружного края этих зарослей стоит на якоре масса каноэ, с них ловят рыбу удочками. Крючки похожи на наши, но без зазубрины. Водятся здесь преимущественно окуни, но встречаются и другие виды, похожие на те, которые обитают в других озерах. Один из крупных видов рыб называется сампа.

22 июля. С новолунием поднялся очень сильный ветер, помешавший нашему отправлению; он не дает также рыбакам заниматься своим делом. Мапуни думал, что мы намереваемся сбежать от него к бабиса на южный берег, так как собирались взять с собой коз. Чтобы успокоить его, пришлось оставить коз и двух слуг в деревне Масанту.

23 июля. Ветер еще слишком крепкий, чтобы выйти на озеро. Сделал лунные наблюдения.

24 июля. Ветер еще крепкий.

25 июля. Все еще дует крепкий юго-восточный ветер. И все же, уплатив как следует лодочникам за четыре дня бусами и дав Масанту мотыгу и бус, мы в 11 часов 40 минут утра погрузились на хорошее каноэ, длиной в сорок пять футов, глубиной в четыре фута и шириной в четыре фута. Хотя волны достигали большой высоты, в каноэ было совсем сухо и пять сильных гребцов быстро повели его к заливу на острове Лифунге, к юго-востоку от нас. Здесь мы пристали, чтобы запасти дров, а я отправился осматривать остров; на нем встретил следы бегемотов и какого-то вида шакала. Там же растет жесткая, жилистая трава, есть немного цветов и вид дерева из рода Capparidacea.

Лодочники сначала заявили, что мы отправимся дальше, потом, что будем ночевать здесь, так как не сможем засветло добраться до острова Мпабала и не получим там хижины. Я сказал, что в любом случае нам только придется ночевать под открытым небом, и мы решили отплыть. К востоку от нас был виден остров Киси; по-видимому, это два близких острова приблизительно в пятнадцати милях от Лифунге; к юго-востоку едва виднелись верхушки деревьев на острове Мпабала. На юге и на севере между Лифунге и Мпабалой и между Лифунге и Киси простирался озерный горизонт. Мы не могли поплыть на Киси, так как наши каноэ, как сказали мне лодочники, были украдены ими оттуда. Хотя мы и решили отправиться дальше, но некоторое время пережидали, пока не уляжется волнение.

На одном из деревьев видел гнездо молотоглава высотой в целых четыре фута. Заросли грубого тростника отмечают мелководье вблизи островов. На берегу видел только одну раковину. В полосе прибоя в наше каноэ попадало гораздо меньше воды, чем в лодку на озере Ньяса. Цвет воды темно-зеленый, подобный морскому, вероятно, вследствие отражения света от белого песка на дне; мы не видели нигде участков такого темно-синего цвета, как на Ньясе, и можно думать, что глубина Бангвеоло невелика, но измерить не удалось, так как пришлось оставить в деревне свой лот, когда сбежал Амода. На Киси видели темную прямоугольную массу, которую я сперва принял за низкий холм, но оказалось, что это группа деревьев (вероятно, место погребения, так как кладбища всегда остаются нетронутыми). Каким густым лесом покрылась бы эта страна, если бы не вмешательство человека!

Достигли Мпабалы, когда уже стемнело. Из-за обилия влаги в воздухе было страшно холодно. Я попросил человека, вышедшего нам навстречу посмотреть, кто прибыл, чтобы он указал на какую-нибудь хижину, где можно устроиться. Он ответил: «Разве чужим нужны хижины и разве ночью об этом просят?» Затем он повел нас к месту общественных собраний, так называемому нсака, которое представляет собой большой сарай со стенами из досок с большими просветами между ними. Здесь мы сварили немного каши, поели, и я лег около стены. Лодочники и мои люди сидели у костра посередине, а я скоро заснул, и мне приснилось, что я в номере отеля Миварта. Этот сон на следующий день показался мне очень забавным, так как я никогда не вижу снов, если только я не болен или не заболеваю; вот уж о чем я никогда не думал в бодрствующем состоянии – отель Миварта!