Реальность на продажу - Майкл Ридпат

Я заколебался. Да, я решил никого не посвящать в свои планы и намерения. Но Кит и Энди отдали «Фэрсистемс» столько сил, что имели право знать правду. Однако прежде, чем я успел ответить, Кит заговорил снова:

— Я почему спрашиваю — если и впрямь хотите продать компанию, то это ошибка, большая ошибка.

Я попытался вставить хотя бы слово, но Кит замахал на меня руками.

— Повкалывали бы у нас последние три года, так сейчас сдаваться и не подумали. Я сам работал в крупных богатых компаниях, но здесь все по-другому. У нас классная команда. Знали бы вы, какие мы проблемы щелкали, как орешки, какие решения находили, красота! Все, что мы здесь наворочали в последние несколько лет, так это ж, слышь, просто обалдеть можно!

Он подался ко мне, глаза горели фанатичной одержимостью.

— Возьмите «Фэррендер». Два года назад появилась у меня идея, как сделать революционный графический процессор. Поделился с Ричардом. Поначалу казалось, что до ее практического осуществления должно смениться не меньше пары поколений чипов. И мы решили отложить это дело в сторонку и заняться чем-нибудь другим. А я все не мог забыть свою задумку. Сказал себе, что кровь из носа, а реализую эту систему на нынешних микросхемах.

Энергично жестикулируя, он на пальцах старался объяснить мне, какого грандиозного масштаба была эта идея и в каком крошечном кристаллике кремния ее предстояло воплотить в жизнь.

— И вот я сплю, ем, телевизор смотрю, а сам все ломаю и ломаю себе голову, бьюсь над этой задачей. И вдруг меня осенило. В сортире. Так я, слышь, целый час с толчка слезть не мог. — Он с торжествующим видом откинулся на спинку кресла. — И сейчас «Фэррендер» готов к производству.

Я не мог удержаться от улыбки.

— Но ведь если и продадим компанию, «Фэррендер» все равно будет выпускаться. Ну, пусть другой, более крупной фирмой, — сказал я ему.

— А это не одно и то же, — вмешался Энди. — Мы команда Ричарда. И работать по проекту «Платформа» будем так, как хотел он. Или вообще не будем.

— Но вы можете потерять работу!

— Работу мы себе найдем, — возразил Энди. — А вот такой обстановки, как здесь, больше уже нигде не будет.

— А что думают остальные?

— Они все заодно с нами, — заверил меня Кит.

— Некоторым из них подыскать новую работу будет нелегко, — признал Энди. — Но, уверяю вас, продавать компанию сейчас не хочет никто.

— У нас с Энди есть четыре тысячи фунтов, — смущенно прочистив горло, сообщил мне Кит. — Так мы, слышь, можем помочь в случае чего.

— Нам нужно куда больше, — невесело усмехнулся я. — Но предложение ваше ценю. Должен сказать, я глубоко тронут той преданностью компании, которую вижу в каждом ее работнике. Вы все здорово потрудились, чтобы превратить ее в нечто большее, чем просто мечта. Так что я не хочу оказаться тем, кто продал компанию в шаге от нашей цели.

— Значит, не продаете? — затаив дыхание, осторожно уточнил Кит.

— Не продаю, — с улыбкой подтвердил я.

— Не продает, слышь, ага! — залившись радостным смехом, обернулся Кит к Энди.

— Учтите, я очень рискую, — предупредил их я. — Причем рискую вашей работой.

— Я лично не возражаю, — хладнокровно заявил Энди.

— Ага, я тоже, — продолжал ликовать Кит. — Мы ж почти у цели. Будем держаться!

— Спасибо за помощь и поддержку.

— Да о чем речь! — Кит вдруг стал серьезным. — Вам спасибо за откровенность. Мы выкрутимся. Вот увидите.

Они поднялись и пошли к выходу. Когда Кит и Энди закрыли за собой дверь, я перевел взгляд на развешанные Ричардом фотографии. Они запечатлели первые созданные им устройства виртуальной реальности. Странные это были штуковины. Вместо нынешних легких и даже изящных очков тогда использовался громоздкий шлем на подвижном металлическом штативе, подключенный к мини-компьютеру. Такой способ отслеживания движений головы Ричард применял до того, как появились электромагнитные датчики. Он и сейчас встречается в прецизионной аппаратуре, к точности работы которой предъявляются особо повышенные требования.

С тех пор компания прошла большой путь. И так много в себе воплотила. Как говорили отец и Рейчел — она все, что осталось после Ричарда. Она олицетворяла его мечты и достижения. В ней крылась возможность получить или потерять миллионы фунтов стерлингов. Она была источником средств к существованию для шестидесяти человек. И это их благополучие я ставил на карту.

Однако, поговорив с Китом и Энди, я понял, что для этих шестидесяти человек «Фэрсистемс» означает гораздо больше, чем просто место работы. И все долгие бессонные часы они проводили за напряженным трудом отнюдь не только ради зарплаты. Для них это было захватывающим состязанием, попыткой достичь того, что раньше никому не удавалось. И еще шансом сделать что-то для Ричарда.

Подвести их я был не вправе.

* * *

Вечером позвонил Карен. Хотел поболтать с ней, ну и, конечно, спросить, нет ли чего-нибудь новенького о Хартмане. Она не отвечала. Я перезвонил позже — с тем же результатом. В последний раз я набрал ее номер без четверти двенадцать. Тщетно.

На следующее утро я начал звонить в шесть пятнадцать. Самое подходящее время. Дело в том, что будильник у Карен навсегда установлен на шесть пятнадцать утра.

Она не отвечала.

Ладно, признаю. Названивать ей в такую рань никакой необходимости в общем-то не было. Просто хотел проверить, ночевала ли она дома.

Около десяти позвонил ей на работу.

— О, привет, Марк, как дела? — услышал я голос Карен.

— Нормально, вчера весь вечер пытался до тебя дозвониться.

— И не застал, — после мимолетной паузы откликнулась она. — Во второй половине дня у меня была встреча в Амстердаме. Переговоры затянулись, на последний рейс в Лондон я опоздала. Пришлось заночевать в гостинице в аэропорту. Вылетела первым утренним, даже на работу немного опоздала.

— Ну понятно. Стив мне вчера звонил. Говорит, акции «Фэрсистемс» собирает какой-то Хартман. Ты его знаешь?

— Нет, но слышала, — ответила Карен. — «Харрисон бразерс» никаких дел с ним не имеет. Считают, что у него не совсем все чисто.

— Уж если «Харрисон бразерс» его сторонится, значит, там у него совсем все не чисто, — усмехнулся я, поскольку когда появляется возможность заработать пару-другую долларов, сотрудники нашей фирмы обычно не склонны проявлять особой разборчивости и щепетильности. — Слушай, а ты не могла бы разузнать о нем побольше?

— Ох нет, не хотелось бы, — встревожилась Карен. — Понимаешь, нельзя, чтобы меня видели с кем-нибудь из тех, кто водит с ним компанию.

— Так если осторожно поспрашивать, никто и не заметит.

— Ладно, Марк, — поколебавшись, согласилась Карен. — Посмотрим, что получится. А сейчас извини, у меня клиент на другом аппарате.