Охота на сверхчеловека - Дмитрий Казаков

– Кровввь! – в шипении химер прозвучала бешеная радость.

Он сделал обманное движение, показывая, что хочет вновь побежать, а сам ударил ту из химер, что оказалась ближе. Но кулак угодил в пустоту, а острые зубы клацнули у самого уха. Почуяв за спиной движение, Семен упал. Вторая химера пролетела над ним, мягко перекатилась.

Едва успел вскочить. Отбил удар в живот, но когтистая лапа зацепила правую ногу, порвала штаны. Те повисли лохмотьями, по ляжке заструилась кровь. На некоторое время мышцы бедра оказались парализованы болью.

И химеры попытались этим воспользоваться. Из очередной сшибки Радлов вышел с еще несколькими царапинами. Одна, достаточно глубокая, возникла на голове, та загудела от могучего удара.

Мощи и скорости изменившихся после трансформации мышц едва хватало на то, чтобы отбиваться. Сложность была в том, что химеры не дрались, подобно людям, как те же киборги. Они атаковали, словно дикие хищники, хватали зубами и драли когтями, и обычные удары их не останавливали.

– Ну ладно, твари проклятые… – прохрипел Семен, вытирая кровь, текущую с пореза на лбу.

– Мы убьеууммм тебя, – пообещала одна из химер.

– И обглодаемрррр костиррр, – прорычала вторая.

Чуя близкую победу, они поторопились и помешали друг другу. Два гибких тела столкнулись в прыжке. По Стромовке прокатился сердитый вой, будто в битве за помойку сошлись два огромных кота.

И Радлов напал сам. Одна из химер не успела увернуться от удара.

Кости затрещали, но тварь с проломленным черепом и не подумала падать. Она гневно зашипела и бросилась на Семена. Вторая атаковала сбоку, когти вонзились ему в плечо.

В этот момент, когда Радлов оказался на грани гибели, рассудок отступил. Властно отодвинув его в сторону, из глубин подсознания вылезли инстинкты, доставшиеся от предков, что не раз дрались за собственную жизнь. Страх и бешенство заставили тело превратиться в клубок яростно напружиненных мышц.

Семен прыгнул вперед. Сдавил попавшую в руки химеру изо всех сил, не обращая внимания на то, что вторая тварь подбирается к его шее. Острейшие зубы впились в горло, но он жал, жал и жал, пока не хрустнуло что-то, будто лопнуло исполинское яйцо.

Радлов отшвырнул переставшее биться тело. Тяжесть на плечах придавила к земле, но он ловко вывернулся. Сбросил прыгнувшего на плечи хищника. Ухватил его шею, но не успел помешать, когда когти полоснули по лицу. От боли едва не потерял сознание, но рук не разжал.

Под пальцами треснуло, мускулистые лапы обмякли, налитые кровью глаза застыли.

– Ну что, обглодали кости? – проговорил Семен, едва шевеля языком, и отбросил труп.

Кровь текла из многочисленных ран, заливала лицо, пропитывала превратившийся в набор лохмотьев спортивный костюм. Радлова шатало, перед глазами мутилось, каждый вздох сопровождался колотьем в боку, а на месте носа, если верить ощущениями, не было ничего.

– Нельзя умирать… надо идти… – Семен чувствовал, как силы буквально вытекают из него.

Вспомнил про рюкзак. Но отыскал его не сразу, так как один глаз перестал видеть из-за залившей его крови, а со вторым что-то было не в порядке. Повесить на плечи не смог и потащил за собой.

Между пляшущих и качающихся деревьев, под прыгающей по небу луной дошел до выхода из парка. Тут, судя по всему, потерял сознание, потому что обнаружил себя лежащим на животе. Поднялся на четвереньки, затем на колени. С усилием, от которого едва не сломался позвоночник, встал на ноги.

Первый шаг дался с невероятным трудом, второй чуть легче.

– Нет… – просипел Радлов, когда колени предательски подломились и земля со всего маху ударила в лицо.

Потом настала тьма, тяжелая, удушающая, полная боли. Ее сменил яркий, бьющий в глаза свет, тревожные голоса. Семен захотел сказать, чтобы его оставили в покое, что он сейчас поднимется, но не смог…

Когда сознание вернулось в очередной раз, обнаружил, что боль уменьшилась, и что лежит на чем-то мягком.

– А, очнулся, – проговорил над ухом знакомый голос.

Левый глаз открылся нормально, а вот правый – с опозданием, точно нерв, идущий к нему, не восстановился до конца. Радлов увидел белый потолок и на его фоне – мрачную физиономию Матея.

– Ты? – прохрипел он. – Где я?

Места, где вчера получил раны, немилосердно чесались. Хотелось поскрести лоб, нос, шею, бедро и плечи одновременно. Внутри тела двигалось что-то горячее, будто там текли ручейки из лавы.

– В Военной больнице, что На Петржинах, – отозвался племянник Иржи Чапека. – Сюда тебя привезла скорая рано утром…

Скрипнула дверь, в поле зрения Семена появилось еще одно лицо – женское, очень миловидное, окруженное белой косынкой медсестры.

– Пришли в себя? Как здорово! – проговорила она жизнерадостно. – Удивительно, что так быстро! Потеря крови была огромная! Чудо, что вы вообще не скончались! Как жутко, что в центре большого города можно быть так страшно покусанным собаками!

– Э… что? – Семен соображал не очень хорошо, то ли под действием лекарств, то ли просто еще не пришел в себя. – Да, собаки, конечно…

О чем еще могли подумать люди, нашедшие его с многочисленными порезами и укусами, в разодранном костюме? О стае бродячих псов, забежавших с нищей окраины и решивших, что одинокий путник – неплохой обед.

– Доктор велел – никаких долгих разговоров, – медсестра строго посмотрела на Матея.

– Клянусь Святым Яном и его мешком, десять минут, – сказал тот и перекрестился.

– Ну ладно, – девушка заулыбалась.

Простучали по полу ее каблучки, хлопнула дверь, и они остались вдвоем.

– Тебя в четыре утра подобрали в Бубенече прохожие, – не дожидаясь вопросов, начал рассказывать Матей. – Вызвали скорую, она отвезла сюда. По документам ты оказался Оскаром Столпником. В девять один из наших увидел в ленте новостей это имя. Ну я сразу и примчался. Сказал, что ты мой друг. Меня и пропустили, разрешили подождать, когда очнешься.

– Что… с… теми… кто… напал? – слова драли горло изнутри, словно каждое было усеяно шипами. – Полиция…

– Они уверены, что это бродячие собаки. Еще ночью приезжал офицер, спрашивал врача. Поэтому расследования не будет, – Матей наклонился ближе и понизил голос. – Не знаю, кто это сделал, но изуродовали тебя капитально. Никто не узнает в тебе Се… ну, того, кто работал с моим дядей.

Отсутствие интереса со стороны закона означало, что мертвых химер в парке не отыскали.

– Да, умеешь ты… обрадовать…

– А мне что? Не жалко, – Матей пожал широкими плечами. – Три дня назад ты здорово отметелил тех антихристианских мудаков. Я едва очнулся, позвонил в полицию. Ведь асишники вломились, не показав документов, так что мы их сдали как самых обычных преступников. Ну и рожи у всех были, что у полицейских, что у этих… – он хмыкнул. – Парни оклемались. Передают тебе привет.