Охота на сверхчеловека - Дмитрий Казаков

Грин не стал напрягаться. Он взял со стола заключенное в пластик меню и ткнул в пиво «Мастер», а затем поднял два пальца. Официант кивнул и убежал, а когда вернулся через пару минут, удивленно выпучил глаза.

За столиком сидели двое.

– Спасибо, – проговорил необычайно мрачный Янив Хершеми, забирая одну из кружек. – Пиво тут отличное…

На мгновение наступила тишина – перерыв между песнями. Грин выдержал паузу и заговорил, только когда «Сталин с нами» вновь забился в музыкальном экстазе.

– Это правда, – сказал он, наклонившись к Хершеми через столик. – Теперь рассказывай.

– Отслеживали объект мы с самого момента его появления в Праге. Вчера он укрылся в книжной лавке. За ней было установлено наблюдение, а на линиях связи организовано прослушивание. Сегодня в четырнадцать сорок последовал звонок в полицию, затем к лавке прибыла патрульная машина. Мы к этому времени просчитали ее маршрут и организовали встречу. В пятнадцать сорок три у мостика на Хотковой улице трое наших кузенов атаковали машину. Глушак мы задействовали пятью минутами ранее, самый мощный, что был, так что Сеть вокруг просто умерла.

– Ну а дальше? – на лице Грина сохранялось выражение ленивого интереса, будто речь шла о чем-то отвлеченном.

– Кузены ликвидировали полицейских, но затем погибли сами. Объект убил их.

– Этот книжный червь? – Грин ошеломленно заморгал, сделал большой глоток, но тут же овладел собой. – Это значит, что он нашел порцию сыворотки и использовал ее. Другого объяснения я не вижу.

– Кто же знал об этом? – уныло буркнул Хершеми. – Такого провала нельзя было ожидать. И в руки полицейских он сам отдался. Это на сверхчеловека не похоже. Но следов мы не оставили. Кузены самоуничтожились, а знаки атаки через Сеть ликвидированы целиком.

– Насколько хорошо, мы вскоре узнаем, – пробормотал Грин и принялся постукивать по столу пальцами. – Что же делать, что же делать, вразуми меня небеса… Мы не достигли цели и при этом засветились на всю Европу. Мне, скорее всего, придется уехать из Праги сегодня же ночью. А вам я рекомендую свернуть активность и на некоторое время затаиться.

– А как же объект? – Хершеми потер ухо.

Еще пауза в разговоре, вызванная перерывом между песнями.

– Да, отпускать его не хочется. Вряд ли наши друзья позволят потом к нему подобраться, да и будет поздно… Придется вам действовать самим. Просчитайте объект еще разок. А затем потребуется хороший снайпер и пара вакуумных пуль. Если они попадут в голову, не выживет даже сверхчеловек.

– Мы попробуем, – покачал головой Хершеми. – Но только риск очень велик. Как бы не угодить под атаку АСИ…

– Риск велик всегда, – Грин поднял бокал с пивом. – Ну, за успех нашего безнадежного дела!

Два фужера соприкоснулись и по залу поплыл тонкий, неразличимый в общем грохоте звон.

23 мая 2035 года

Прага

Две машины – черный «Фиат-Ривера» и грузовик «СААБ» въехали на пустую и темную площадь Мира, когда время приблизилось к одиннадцати. Миновали театр Пожарных, украшенный многочисленными скульптурами, и остановились в переулке сразу за ним.

Дверцы «Фиата» поднялись, наружу выбрался высокий и широкоплечий мужчина в дорогом черном костюме, напоминавшем военную форму. В свете фонаря блеснули светлые с сединой волосы.

– Выводите, – голос у мужчины оказался резкий и громкий.

Из легкового автомобиля вылез бледный и тощий юноша. За ним последовали еще двое, чуть более упитанных. Широкоплечий вытащил из кармана предмет, похожий на пульт от старинного телевизора. Замерцал виртуальный экран размером с ладонь.

Молодые люди распахнули дверцы кузова.

Внутренности «СААБа» напоминали передвижную камеру: две кушетки без белья, лишь с одеялами; биотуалет в углу, и все это загорожено толстой решеткой. На кушетках лежали два человека, облаченных в темные рубахи и мешковатые штаны. Глаза лежавших были закрыты, очень густые волосы разметались по подушкам.

– Так, сейчас мы их «включим», – проговорил широкоплечий, нажимая один из сенсоров на «пульте».

Люди в грузовике пошевелились одновременно. Один резко сел, открыл рот, показывая совсем не человеческие клыки. Другой потянулся мягким, совершенно кошачьим движением, на пальцах блеснули и спрятались длинные, бритвенно острые когти.

Бледный юноша остался спокоен, двое других сделали шаг назад.

– Вы боитесь? – удивился широкоплечий. – Ганс, Стефан? Они же под полным моим контролем…

– Э… опасаемся, Курт, – заметил молодой человек, на шее которого болталось серебряное украшение – свастика.

– Вот это верно. Опаска никому не вредила, – кивнул широкоплечий, – выводите.

Клацнул замок, решетка открылась, два «человека» из кузова спрыгнули на мостовую и замерли, вглядываясь в полумрак. Ноздри их трепетали, словно у диких зверей, под одеждой перекатывались твердые мускулы. На лицах заметно было возбуждение.

– Они чуют дичь, – сказал бледный юноша. – Почти так же хорошо, как вижу ее я. О сила древних гер…

– Тише, Рутгер, – прервал его Курт. – Ты ведешь нас. Стефан, ты со мной. Ганс и Людвиг отгонят машины обратно к отелю.

В небольшой гостинице «Моравия», расположенной в Беховице, на окраине Праги, они прожили два дня. И только сегодня, когда руны упали в благоприятной комбинации, отправились в центр города.

– Ладно, – недовольно вздохнул молодой человек с украшением на шее.

Его товарищ, которому повезло больше, поспешно закрыл решетку, захлопнул дверцы кузова и залез в кабину. Зарычали моторы, «Фиат» и «САББ» развернулись и, моргнув поворотниками, укатили в сторону Виноградов.

– Ну что, пошли? – осведомился Рутгер, двигаясь с места.

Курт нажал еще один сенсор. Двое «людей» перевели взгляд на него, а когда широкоплечий пошел за бледным, зашагали следом. Стефан, молодой человек с серебряной цепочкой и свастикой на шее, оказался замыкающим.

Честно говоря, его это полностью устраивало. Не хотелось видеть совершенно бездумные лица химер.

Подсаживать гены одних живых организмов другим люди научились еще в конце двадцатого века. В две тысячи десятом почти все развитые страны подписали Боннскую конвенцию о запрете подобного рода опытов. Инициатором ее стал Евросоюз.

Законопослушным биологам пришлось ограничиться манипуляциями внутри генома отдельных существ. Те же, кого условности не слишком волновали, уехали в страны, что не подписали Боннской конвенции, но имели ресурсы для исследований. Тогда же возник термин «химера», обозначавший живое существо с внедренными генами другого.

Лет десять назад поползли слухи, что ученые в тайных лабораториях научились подсаживать чужие гены в ДНК человека. Многие посчитали это сказками, и как стало ясно позже, зря.