Психология проклятий - Альма Либрем

— Почитаю, — согласился Сагрон. — Давай. Ты голодна?

— Нет, спасибо.

Вот уж это "нет, спасибо", словно он собирался накормить её любовным зельем! А следовало бы, может, тогда перестала бы бегать от него со скоростью гепарда, узревшего лань.

— Я тебя не отравлю, — с усмешкой пообещал Сагрон. — Клянусь, Тэсси.

— Я верю, — улыбнулась она. — Но я правда не хочу есть. Так почитаешь вступление?

— Хорошо, — согласился Дэрри. — Давай сюда своё вступление и иди хоть тёплой водой руки помой, ты вся дрожишь.

Она поспешно вытащила из сумки, брошенной им у порога, вступление и всучила ему. Сагрон покорно уткнулся носом в убористые строчки — почерк у Котэссы был неплохой, хотя и довольно мелкий. Что ж, по крайней мере, он был в силах разобрать каждое слово.

Вступление оказалось хорошим. Он даже вспомнил грешным делом о собственной кандидатской, о том, как мучился над нею — у Котэссы таких радикальных проблем со словами, как у него, не наблюдалось. Повезло: сочинительство у Сагрона было на самом низшем уровне из всех возможных.

— Ну, как? — спросила она, выскользнув из ванной. — Не всё так плохо, как я предполагала?

— Всё прекрасно, — улыбнулся Сагрон. — Мне нравится твой стиль. Надо будет написать статью. У меня есть материал, оформишь?

— Конечно. Надо было раньше сказать, я бы давно сделала, — она присела на краешек дивана, на котором сидел мужчина. — Точно всё нормально?

— Я тебе это как научный руководитель заявляю. Или ты мне не веришь? — он оглянулся на девушку и подвинулся к ней поближе. Котэсса вновь порывалась вскочить, но не стала, может быть, вспомнила о том, что этап её побегов они давно уже прошли.

По крайней мере, попытались пройти, хотя Сагрону до сих пор казалось, что она могла сбежать в любой момент. Вот так просто раствориться в воздухе, и поминай, как звали.

— Верю, — выдохнула Котэсса. — Но не…

Договорить Сагрон ей не дал. По крайней мере, поцелуи отлично действовали от любых женских возмущений, если это, разумеется, не был форменный скандал. Но скандалов ему Котэсса никогда не закатывала, а невинных — и не очень невинных, — поцелуев вроде бы перестала пугаться, хотя он всё ещё удивлялся, как можно в двадцать один год ещё никого себе не найти.

Она обвила руками его шею — впервые, между прочим, за последние десять дней, что вообще к себе подпускала, и Сагрон уже почти поверил в какую-то взаимность, но дверь самым наглым образом хлопнула, между прочим, в совершенно неподходящий момент.

На пороге стоял Жодор.

Его хвост, на сей раз уже павлиний, не позволял ему пройти в дверь. Мужчине пришлось повернуться боком, как-нибудь смять перья, чтобы пролезть всё-таки в квартиру Сагрона.

Взгляд у него был откровенно потерянный.

— У тебя есть ещё зелье? — спросил он срывающимся голосом.

— Вы же выпили его несколько часов назад! — возмутился Сагрон. — Какое ещё зелье?

— Я попытался поцеловать женщину! — вспыхнул Жодор. — Я наконец-то перестал их отпугивать своим внешним видом, у меня пропали эти гадские хвосты, и вот оно — опять…

— Потому что моё зелье не сняло проклятье. Оно просто помогло избавиться от последствий. И если продолжать действовать в том же духе, то может вылезти целых двадцать новых хвостов. За каждую женщину. Хотя хвостик симпатичный.

— Дай зелье! — взвыл доцент Ольи. — Не то я… Не то я…

Котэссу он не замечал. Девушка сидела на месте, как будто приклеилась к тому дивану, и, кажется, боялась сдвинуться с места, чтобы не привлечь к себе внимание. Жодора она явно боялась, или, может быть, просто испытывала к нему отвращение. В любом случае, чувства Котэссы Сагрон понимал.

Если б не она, то, конечно, грех было бы не поиздеваться над надоевшим Жодором. Но всё же мучить девушку Сагрону не хотелось.

— Есть у меня ещё зелье, есть, — вздохнул он. — Будем мазать хвост или принимать внутрь?

— Внутрь, — уверенно ответил Жодор. — В прошлый раз помогло.

— И мышиные отходы вас не смущают?

На самом деле, насчёт мышиных отходов Сагрон шутил. Ну, было там два или три хвоста или пучок шерсти, но это ведь ерунда.

— Хвост меня смущает больше! — уверенно ответил Жодор.

— Как знаете, — мужчина едва сдержался, чтобы не рассмеяться, но в бутылочку, найденную на полке, всё-таки зелья набрал. Котёл, прикрытый громадной крышкой, уже давно стоял в углу его комнаты, и Сагрон предпочитал не выливать его содержимое. — Но это всё равно не позволяет изменять супруге. Терпите. Просто будете без хвоста.

— Да-да, спасибо. Я как-нибудь потерплю, — послушно выдохнул Жодор. Он опять отобрал у Сагрона бутылочку и выпил её залпом, не думая о дозировке, и застыл, считая секунды.

На сей раз действовало хуже, но хвост тоже отпал. Красивые, громадные перья приземлились на землю такой славной кучкой и в пепел не превращались — Сагрон посчитал их красивыми и пожалел. В отличие от крысиных хвостов, это можно было даже никому не отдавать, а подарить… Литории, например, вместо цветочков, если Жодора с его новым хвостом ещё никто не видел.

Не благодаря, Жодор добыл флягу. Оглянувшись, он заприметил окно, открыл его и выплеснул наружу всё содержимое, проигнорировав возмущённое восклицание Сагрона, а после, дорвавшись до котла, самовольно наполнил фляжку зельем.

— Если вдруг что, — пояснил он, — то я чтобы тебя не отвлекать…

— Хорошо-хорошо, — кивнул устало Сагрон. — Берите хоть половину, только уходите отсюда поскорее.

— Понял! — Жодор лучезарно улыбнулся и бросился прочь. — А по сколько надо пить? А! сам разберусь!

Сагрон закатил глаза.

На сей раз за надоедливым гостем он закрыл дверь на ключ: меньше всего хотелось, чтобы к ним опять кто-то заглянул.

Но когда мужчина оглянулся к Котэссе, она уже добыла из сумки ещё какие-то бумажки и уверенно протянула ему.

— Почитай ещё первый раздел, — безапелляционно заявила девушка. — Мне кажется, тут надо многое редактировать.

— Нас прервали не на курсовой, — раздражённо отметил Сагрон, но она, кажется, проигнорировала его слова и, добыв из воздуха наколдованную уже давно чернильную ручку, принялась спешно писать что-то на чистом листе.

От красивой надписи "Раздел Четыре" Сагрону почему-то стало не по себе.

Литория была права, когда заставила собрать студентов и уведомить их о том, когда и где надо быть, ещё за целую двадцатку до предполагаемой даты. Они и так умудрились заявить, что у них есть планы, а что было бы, если б Котэсса пришла к ним хотя бы за неделю?

Из группы стояло всего пятнадцать человек. Ещё семеро — семеро! — проигнорировало её требование. Четверо просто не услышали его, ведь они отсутствовали на занятиях на протяжении всего семестра.