Горькая радость - Колин Маккалоу

Идя за Грейс с сыновьями, облаченная в черное Эдда оглянулась, чтобы оценить размер толпы, следовавшей за гробом на небольшое кладбище рядом с церковью Святого Марка, где хоронили членов пасторских семей, а также Бердамов и Тридби. Сплошной черный поток без единой светлой точки. В эти тяжелые времена в траурных одеждах не было недостатка.

Сейчас умирает гораздо больше, чем рождается. Мужья больше не спят со своими женами, потому что не знают другого способа избежать зачатия. А кто сейчас рискнет заводить детей? Дела становятся все хуже и хуже.

«А что происходит с нами, сестрами Латимер? Мы тоже не в лучшем положении.

И этот дурень Джек Терлоу! Трещит на всех углах, что готов приютить Грейс, и люди уже начинают шептаться, что моя сестра подцепила нового мужа, еще не похоронив прежнего. Какие злые языки! Да посмотрите на нее, дураки! Она же в отчаянии от своей утраты. И никто не сможет ей помочь, даже этот чертов Джек Терлоу! Воображает, что нашел свое предназначение в жизни. Но если мы ее не поддержим, она ляжет под Джека и будет полностью ему подчиняться. Она несамостоятельная и должна обязательно на кого-нибудь опираться. Грейс быстро найдет утешение.

Мы похожи на черных ворон. Я знала, что Китти придет. Я вонзаю шипы, Китти сразу сносит голову, Грейс приносит воду, а Тафтс опускает людей на землю. У каждой из нас свое предназначение.

После замужества Китти стала очень зависимой, Чарлз Бердам — собственник по натуре. Но ведь таковы все мужчины, у них звериные инстинкты. Он нарочно изолировал ее на Католическом холме. Без машины туда не доберешься, а мне не по средствам иметь машину. Китти водить не умеет, и он ее не учит. Как замужество все меняет! Появляется чужой человек, и наша четверка распадается. Как же мне не хватает Китти!

Бедняжка Брайан. Ему ведь всего два годика, и он с трудом тащит свои маленькие ножки — штаны до колен, подтянуты чуть не до подмышек, слишком большой пиджачок, застегнутый на все пуговицы, чтобы как-то держаться на плечах, галстучек, черная повязка на рукаве. Левый носок спустился, из носа текут сопли, на голове торчат белобрысые вихры. Какой чудный мальчишка! Ведь в них обоих течет и моя кровь. И этот запах левкоев и гвоздик! Сладкий и одновременно горький. Теперь он всегда будет напоминать мне об этих ужасных похоронах».

Хотя поминки считались католической традицией, преподобный Томас Латимер решил устроить после похорон прием, на который собралось около сотни человек. Там были напитки на выбор и множество фуршетных закусок. Расходы оплатил Чарлз Бердам. Тафтс отвлекала Чарлза, пока Эдда говорила с Китти, затащив ее в маленькую комнатку, о которой знало только семейство пастора. Смерть Бера расстроила Китти, но не выбила ее из колеи, даже несмотря на ее собственную недавнюю потерю. Выглядела она прекрасно.

— Ты стала одеваться гораздо лучше, — заметила Эдда, садясь на стул напротив сестры. — Шляпа просто потрясающая, где ты ее купила?

— Это не я, — тихим медовым голосом ответила Китти. — Чарли обожает рыскать по магазинам, чтобы купить мне что-нибудь по своему вкусу. — Она еще больше понизила голос: — Он разбирается в одежде не хуже, чем женщина, и вкус у него гораздо лучше, чем у меня. Во мне в этом смысле слишком много от Мод.

Китти вздохнула и засмеялась своим мелодичным смехом — как чудесно слышать его снова!

— Чарли такой собственник, никак не может смириться, что я люблю и своих сестер тоже.

Она пожала плечами:

— Ему сложно это понять. Он ведь был единственным ребенком и не знал своих родителей. Поэтому он считает, что моя привязанность к сестрам умаляет мою любовь к нему, и я никак не могу втолковать ему, что это совершенно разные вещи, никак не связанные друг с другом. Как же мне надоело жить на этом проклятом холме! Из-за депрессии в Корунде пропали такси, и мне приходится нанимать частников, а это незаконно.

— Прости, но у вас же несколько машин, — сказала Эдда, стараясь не цедить сквозь зубы. Вот ублюдок!

— Но я не умею водить.

— Знаю, но ты же можешь научиться. Спросишь, зачем? А затем, чтобы по средам ездить к нам с Тафтс в больницу и там вместе обедать. Ты ведь не боишься Чарли? — спросила Эдда, строго посмотрев на Китти.

— Нет, нет! — вспыхнула та. — Просто у него относительно меня всякие идеи, и он четко представляет, как должна вести себя его жена. Он контролирует каждый мой шаг! Сестры должны уйти в прошлое вместе с детством. Можно подумать, что, выйдя за него замуж, я так высоко взлетела, что все, что я делала раньше, не имеет никакого значения! Одно я знаю наверняка — Чарли не позволит мне хоть как-то зависеть от сестер.

Эдда была потрясена: она никак не ожидала, что Китти таит обиду на мужа. Возможные перемены в судьбе Грейс сразу же отошли на второй план. Появившаяся Тафтс пришлась как нельзя кстати.

Когда поцелуи и объятия закончились, Китти продолжила тему:

— Если бы вы только знали, как я ненавижу этот дом на холме!

— Помнится, ты с большим удовольствием его обставляла, мы же вместе ездили за покупками, — сухо сказала Эдда.

— Да, по крайней мере у меня было какое-то занятие! А теперь — ну как вы не понимаете? У вас прекрасная работа, вы востребованы, пользуетесь уважением и всегда на виду. А я?

— О, Китс! — воскликнула Тафтс со слезами в голосе, но уже не по поводу несчастья Грейс. — Только не говори, что ты не любишь Чарли!

— Наверное, люблю, раз мирюсь со всем этим. Я не собираюсь уходить от него и вовсе не потому, что боюсь быть побитой или даже убитой, как это часто случается с женщинами. Но Чарли считает, что я должна быть все время при нем и являться по первому зову, а если я встречаюсь с сестрами, он страшно недоволен и дуется. Как будто я не имею права общаться с теми, кого люблю. Он никогда не поднимает на меня руку, даже если взбешен, но все равно заставляет меня страдать. На папу эти ограничения не распространяются, потому что видеться с ним я могу только в присутствии Мод, а Чарлз не такой дурак, чтобы не видеть, как я к ней отношусь. Но вот сестры — о, это совсем другое дело!

Тафтс нежно поцеловала сестру.

— Дражайшая Китти, Чарли тебя просто ревнует, и с этим ничего не сделаешь, такой уж у него характер. Ты должна с этим смириться, но в то же время не уступать. Будь посамостоятельней и начни с того, что теперь ты будешь встречаться со мной, Эддой и Грейс в любое время, когда сочтешь нужным. Если Чарли будет выступать, скажи ему, чтобы заткнулся: ты все равно будешь видеться с нами, даже если это ему не по нутру. Давай, давай, тебе это вполне по силам!

«Может, вся эта канитель из-за этого злосчастного выкидыша? — подумала Тафтс. — Никто не знает, почему это произошло, а неизвестность только усугубляет трагедию. Вероятно, он винит ее, а она — его. Эх, Чарли, ну зачем ты скрывал от нее свое горе? Если бы ты открылся Китти, она бы не стала сейчас громоздить обвинения. А он, конечно, считает, что в сестрах она ищет утешения. Какая чушь!»