Ущелье - Маргарита Епатко

– Свят– свят, – мелко крестясь, зашептал Максим. – Что ж это делается?

– Держи, – всунул ему в руки меч Никола, – Ты, казак, присягу давал?

– Давал, – кивнул бледный Максим.

– Так выполняй приказ: меч воткнуть в камень. А я с бабушкой поговорю.

– Поговорим, касатик, еще как поговорим, – бабка плотоядно чмокнула тонкими губами, облизывая неожиданно длинным языком клыки.

– Приказ, – прошептал Максим.

Стараясь не смотреть на бабку, он с размаху ударил мечом по камню. Клинок высек искру, но отскочил от замшелой поверхности.

– Приказ, – уже сердито сказал парень, нанося еще один удар.

– Не успеет он, – шипя, бабка придвинулась к Николе на расстояние вытянутой руки. – А ты, милок, не кинжалом ли со мной воевать собрался? – усмехнулась старуха, презрительно глядя на казака, достающего что-то из-за пазухи.

– Ишо поглядим, кто успеет, – ответил Никола, вынимая свернутый рушник. – Поди прочь, – нечистая сила! – он развернул полотенце и бросил под ноги бабке.

– Злыдень! – она как ошпаренная отскочила от куска ткани.

– Бе-е-е! – обиженно заверещал козел на фартуке.

– Приказ! – Максим ожесточенно высек из камня очередную порцию искр.

– Думаешь, остановил? – бабулька спрятала клыки и презрительно скривила лицо. – Я, Николушка, и не с такими справлялась.

Старуха подняла руки вверх и забормотала слова на незнакомом наречии. Туман за ее спиной начал густеть, приобретая устрашающие очертания. Помощник атамана стиснул зубы, глядя на оскаленные морды нечисти, выползающие из мутного марева. Он нашарил на поясе шашку.

– Мою возьми, – мокрый от пота Максим сунул ему во вторую руку саблю.

– Приказ! – крикнул Никола, взмахивая шашкой, и отрубая голову то ли волку, то ли медведю с разбегу, перепрыгивающему через рушник.

– Приказ! – вернувшийся к камню Максим занес меч для очередного удара.

Грицко несся в гору. Туман расступался перед ним, словно показывая дорогу. Тонкая тропочка под ногами услужливо вела все выше и выше. До того самого места, где слышался звон меча, ударяющегося о камень и шум битвы.

– Врешь, не возьмешь, – Андрюха выскочил аккурат к небольшой площадке, за которой Никола размахивал саблей и шашкой одновременно, отбивая атаки уродливых тварей.

Ближе к лесу, Максим остервенело лупил мечом по мшистому камню. Меч от натуги разогрелся, начиная светиться розовым. Мерзкое создание с клыкастой пастью и мохнатыми крыльями впилось когтями в правое плечо молодого казака. Но парень, не обращая на боль внимания, продолжал махать рукой, остервенело пытаясь вогнать клинок в камень.

– Врешь, не возьмешь, – повторил Грицко, подскакивая к Николе.

Он взмахнул саблей, отражая атаку косматого чудища, вынырнувшего из-за спины благообразной старушки. Потом запустил руку за пазуху, нащупывая мягкий сверток.

– Еще один Аника-воин пожаловал, – окрысилась бабка, злобно глядя на Грицко.

– Андрей я, – беззлобно поправил казак, выуживая из свитки узелок.

– Еще одной тряпочкой от меня отмахнутся решили? – зашипела старуха, взмахом руки призывая из тумана новых тварей.

– Ага, – буркнул Грицко, – вроде того, – он развернул тряпицу.

– Нетушки. Второго раза не будет, – бабка попятилась от горсти земли на ладони у казака.

– Получи старая! – Андрей бросил землю в старуху и довольно кивнул, увидев, как она, отбиваясь от кусочков глины с песком, проседает на землю.

Кабаны с красными глазами, волки с клыками до земли, уродливые медведи отступили обратно в туман.

– Ты че, колдун? – запыхавшийся Никола ошарашено уставился на друга. – Ты как это сделал?

– Да, я перед отъездом к ведьме станичной заглянул. Она и отсыпала мне землички кладбищенской. На крайний случай, – будничным тоном пояснил друг, направляясь к Максиму.

– К Авдотье? Ты ж говорил, что к батюшке за благословением пошел? – Никола растерянно смотрел на казака.

– И в церкву сходил. Как же без батюшки. Ты погодь болтать. Авдотья сказала, эту скажень земля ненадолго остановит. Ну-ка, дай мне, малец, – казак положил руку на плечо запыхавшемуся Максиму. – Меч богатырский. Сдается, токмо богатырь с ним и справится.

– Бери, – Максим беспрекословно отдал клинок.

– Ну, благословясь, приступим, – произнес Андрей, двумя руками берясь за разогретую рукоять меча и занося его над головой.

Он с силой опустил меч на камень. Максим зажмурился, ожидая увидеть очередной сноп искр. Но меч, словно в масло, вошел в неровную поверхность камня.

– Вот так ладно будет, – Грицко отпустил рукоять, любуясь проделанной работой. Клинок крестом стоял на возвышении, очерчивая границу, за которую не мог пробраться беспокойный туман.

Максим и Никола, как завороженные, смотрели на меч, набирающий свечение. Еще мгновенье и яркая вспышка осветила верхушку горы. Дикий надрывный вой раздался за спинами мужчин. Они обернулись, но не увидели ничего, кроме белесых клочьев, опадающих на влажную землю.

– Красота-то какая! – Грицко посмотрел на небо, усыпанное звездами, как поле ромашками.

Никола молча подобрал с земли влажный от тумана рушник и, бережно свернув, положил в карман свитки.

– А где дядька Антип? – закрутил головой Максим.

Грицко переглянулся с Николой.

– Возвращаемся к лошадям. Домой пора, – сказал помощник атамана, протягивая Максиму саблю.

– И то верно, – Грицко подобрал с земли свое оружие.

– Он что, погиб? – Максим постарался заглянуть в лицо высокому мужчине.

– Как казак, в бою, – кивнул Андрей.

– Ему вечная память, а нас служба зовет, – хмуро сказал Никола. – Еще до речки добраться надо. Да захоронить его по-людски. Выступаем.

Максим сглотнул подступившие слезы и произнес: «Есть, господин помощник атамана».

Наше время

Сеня моргнул глазами, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть. Звук выстрела заставил его вжаться в стену. Руки сами вскинули пистолет и всадили обойму в угол пещеры. Стон, раздавшийся оттуда, заставил придти в себя.

– Какого черта? – Марк протиснулся следом за ним, проталкивая его вглубь пещеры от узкого прохода. – Ни хрена ж не видно, – владелец отеля щелкнул зажигалкой.

Маленький язычок пламени высветил лежащего на спине типа в комбинезоне. Рядом с ним, сидел Мурат в человеческом обличье. Он, зажимал рану на боку рукой.

– Жив, – Сеня бросился к оборотню.

– Не понимаю, – прошептал Мурат. – Меня же пули не берут.

– Всех берут, – Марк подошел и пнул ногой Палыча, убеждаясь, что тот мертв.