Невеста для графа - Кэролайн Линден

– Всю ее жизнь?

– Именно так, – кивнул Гринвил со злорадным блеском в глазах. – Очень милая была девочка. А потом стала приятной во всех отношениях девушкой. Чем не графиня! – Гринвил рассмеялся и добавил: – Ее отец всегда так говорил.

Хью молчал. Выходит, Гринвил с Кроссом были друзьями. Ну конечно!.. Что ж, тогда все складывалось… Ох, почему он раньше об этом не подумал? Кросс тогда ведь сказал, что никогда не садится играть с Гринвилом, а он решил, что Кроссу этот человек неприятен. Но все было совсем не так.

– Значит, вы знаете Элизу всю ее жизнь? – пробормотал Хью, делая вид, что его эта тема не очень-то интересует. – Я не знал, что вы были близким другом семьи.

Гринвил пристально взглянул на собеседника. И теперь он уже не казался беспечным весельчаком.

– Я им и остался, – ответил Гринвил. – Мы с Кроссом друзья с незапамятных времен.

– Хм… интересно… – пробормотал Хью с деланым удивлением. – Что ж, тогда… Может, сумеешь дать мне совет, а то у нас с ним как-то не заладилось.

– Совет? – переспросил Гринвил с легким презрением. – Извольте. Так вот Кросс всегда играет до победного конца. И ни за что не остановится, пока не получит желаемое. Так что лучше избавьте себя, милорд, от тщетных усилий и уступите ему.

Хью ничего на это не сказал, и по лицу его невозможно было определить, как он отнесся к услышанному. Он молча пододвинул стул ближе к столу и собрал в кучу фишки. Было совершенно ясно: ему пора забирать свои деньги и побыстрее уходить. А завтра он вернется и, держась от Гринвила подальше, снова сядет играть. Ему все больше нравилась мысль, как он швырнет Кроссу в лицо его проклятые деньги.

А тем временем игра становилась все более оживленной. Лорд Талбот, сидевший напротив Хью, громко выругался, отдав взятку Гринвилу, а тот в ответ засмеялся. Хью передернуло от этого смеха. Один из игроков велел принести вина – в точности как Джордж Алдертон в ту ночь, – и сказал официанту, чтобы налил всем, кто был за столом. Тощий неразговорчивый субъект по имени Саутбридж сделал неожиданно высокую ставку, что явно не понравилось нескольким игрокам.

Что-то тут было не так, но что именно, Хью пока не понимал. Он передумал уходить и решил немного понаблюдать за игрой. Талбот проиграл – и проиграл много. Он был зол и, не скрывая этого, снова выругался. Впрочем, ничего необычного в этом не было. Странности начались при следующей раздаче. Раздавал Саутбридж, и если бы Хью сидел чуть подальше от Гринвила, то ни за что бы не заметил, как Саутбридж сдал ему лишнюю карту, а тот спрятал ее в рукаве необычайно ловко и быстро. Следовательно, он ожидал от Саутбриджа этого «подарка».

Хью вскинул руку, подзывая официанта и тихо прошептал:

– Немедленно приведите Дэшвуда.

– Я тоже в игре, – сказал он Саутбриджу, когда тот закончил раздавать.

– Что, азарт вернулся? – с ухмылкой спросил Гринвил.

Хью утвердительно кивнул.

– Выходит, что вернулся. С такими игроками грех не сорвать куш.

Все рассмеялись. Саутбридж сдал графу карты, и игра началась. Вскоре Хью краем глаза заметил подошедшего к столу мистера Дэшвуда. Хозяин заведения молча – словно призрак – стал у графа за спиной. Дэшвуд никогда не мешал игре. Будет нужно, он и час простоит, терпеливо ожидая, когда клиент сможет с ним поговорить.

При каждой раздаче Хью намеренно цеплял Гринвила. Вообще-то у него не было привычки говорить колкости, но сегодня – случай особый. Гринвила не так-то просто вывести из себя, и тем приятнее было замечать его нервозность и раздражение. И вот наконец в последнем кону Гринвил допустил промах: перетасовав карты, потянулся за вином, – и в этот момент Хью заметил карту в его рукаве.

– Знаешь, Гринвил, – произнес он, – мне кажется, что у тебя в рукаве карта.

Гринвил замер на долю секунды, а затем воскликнул с возмущением:

– Как вы смеете? Вы хотите сказать, что я шулер?

– Я всего лишь сказал, что у вас в рукаве карта, – отозвался Хью. – Полагаю, это та самая, лишняя, что сдал вам Саутбридж.

Гринвил шумно выдохнул. Саутбридж мигал как сонная сова.

– Сэр, вы зашли слишком далеко! – закричал Гринвил.

Хью откинулся на спинку стула и, кивнув Дэшвуду, сказал:

– Загляните в его рукав, я вижу ее край.

– Вы выдвигаете очень серьезное обвинение, лорд Гастингс, – проговорил мистер Дэшвуд.

Бросив карты на стол, Хью заявил:

– Если я ошибаюсь, можете лишить меня членства. – Пристально посмотрев на владельца клуба, он добавил: – Но если я прав…

– Вы не могли бы вывернуть манжеты, сэр? – вежливо попросил мистер Дэшвуд.

Гринвил взглянул на него насмешливо.

– А если я откажусь?

– Тогда я лишу вас членства, – спокойно сказал хозяин заведения, но в голосе его послышались стальные нотки.

Гринвил встал и, одернув сюртук, достал из рукава карту. Лорд Талбот в очередной раз выругался, а Саутбридж втянул голову в плечи.

– Не утруждайте себя! – бросил Дэшвуду не растерявший апломба Гринвил и швырнул карту Хью. – Мне опостылел ваш клуб!

Гринвил покинул помещение, и Дэшвуд принялся за Саутбриджа.

– Вы сдали ему ту карту?

Саутбридж злобно взглянул на Хью.

– Не помню. Наверное, я, но это вышло случайно.

– Постарайтесь в следующий раз не допускать случайностей при сдаче.

Дэшвуд сказал это так, чтобы Саутбридж не питал иллюзий. Было ясно, что вторую такую «случайность» ему не простят.

Словно по команде все игроки, кроме Хью, встали со своих мест.

Саутбридж наклонился над столом и прошипел графу в лицо:

– Отличная работа, Гастингс.

– Вы так считаете? – спросил Хью, собирая свои фишки. – Что ж, спасибо, я очень рад.

– Идиот… – брызжа слюной, прошипел Саутбридж. – Если уж кому-то и стоило помолчать, так это тебе.

Хью вопросительно приподнял бровь, а Саутбридж, пригладив напомаженные волосы, проговорил:

– Держу пари, что вы не видели, как Гринвил проделал тот же трюк с вами. Но, проиграв в карты, вы получили куда больше, чем потеряли.

«Проклятье! Мог бы догадаться!» – мысленно воскликнул Хью.

– Как вы верно заметили, – проговорил он ровным голосом, – все сложилось в мою пользу. Полагаю, Кросс именно этого и добивался.

– Вы получили куда больше, чем заслуживаете. Кросс сильно сглупил, выбрав вас. – С этими словами Саутбридж собрал свои фишки и вышел из игорного зала.

Хью еще долго сидел не шевелясь – словно окаменел. Этот последний удар добил его окончательно. Значит, Кросс выбрал его для исполнения написанной для него роли… И прекрасно все рассчитал. Ему вдруг вспомнились слова, которые Кросс ему сказал тогда, после проигрыша: «Не всякому дано проигрывать с достоинством». Но на самом-то деле он не проиграл – его просто обманули…