Первое правило королевы - Татьяна Устинова

Господи, помоги мне! Еще чуть-чуть. До шести часов. С шести я сама — как всегда, всю жизнь, только сама, одна. А до шести — помоги мне, господи!

Она одевалась особенно тщательно, словно на самый главный в своей жизни прием или бал, ибо в бой так не наряжаются. Но она и тут ни за что не хотела мириться с обстоятельствами.

Она сильнее их. Сегодня она будет так хороша, что враг будет сражен одним только ее видом.

Бриллианты в уши. Бриллианты на руку. Немного блеска на губы. Немного синевы на веки.

Вот и все. Она готова.

— Инна Васильевна! — воскликнула пораженная Катя, едва та переступила порог кухни. — Что это такое с вами?

— Доброе утро. У меня сегодня важный день, только и всего.

— А я завтрак приготовила. Я подождала, пока уйдет ваша горничная, встала и приготовила.

Катя была в давешнем свитере и джинсах Инниного мужа. Инна улыбнулась.

— Кать, я хотела тебе сказать, что, если меня вечером не будет дома, позвони Глебу. Только обязательно. Ты знаешь его телефон?

Губернаторская дочь внимательно на нее посмотрела.

— А почему вас… может не быть дома?

— Мало ли, — туманно и безмятежно отозвалась Инна и налила себе кофе в большую кружку. Наплевать на дырку в животе. Самое главное — продержаться до вечера без дырки в виске, а уж с дыркой в животе как-нибудь разберемся.

— Так ты знаешь телефон?..

Катя тоже налила себе кофе и уселась, сделав решительное лицо.

— Мне не нужен его телефон. Он обещал приехать.

— Когда?

Катя скосила глаза в кружку, очень смешно. Инна улыбнулась, глядя на нее. Несмотря на то что разница в возрасте у них была не слишком значительной, Инна чувствовала себя намного старше, гораздо старше.

— Он звонил минут двадцать назад и сказал, что приедет через час. Отвезет меня домой и… поможет с мамой.

— Звонил? — удивилась Инна. Она не слышала никаких звонков.

Катя слегка покраснела.

— Он звонил на мобильный телефон, — сказала она небрежно. — Он вчера оставил мне свой телефон. Я же ушла из дома без телефона…

— Ну да, — согласилась Инна.

Конечно, все правильно. Она ушла без телефона, и Глеб оставил ей свой, сказав, что приедет и поможет. Что может быть проще и естественней?

— Мне так нравится свитер, — призналась Катя и погладила рукав. — У меня почему-то никогда не было таких вещей. Генка… то есть мой муж… считал, что я должна носить костюмы. Я в них похожа на Нонну Мордюкову в роли председателя колхоза.

— Не носи больше костюмы, — предложила Инна. — А свитер я тебе дарю.

— Что вы, Инна Васильевна! Мне не надо!

— Мне тоже не надо, — отрезала Инна, — он мне как раз до колен. А рукава до пяток.

Она допила кофе и поднялась.

— А завтракать? — вскрикнула Катя.

— Глеб приедет, и вы с ним позавтракаете. Я и так опоздала.

Она погладила по голове попавшуюся на дороге Джину, которая недоуменно задергала спиной — не привыкла, чтобы хозяйка проявляла нежность и ласку, не спросив разрешения.

Надо было отдать котов свекрови. Если случится что-нибудь непоправимое, с кем они останутся? Перед кем будут дергать спиной и кому сообщать, что они точно знают, сколько в холодильнике осталось рыбы?

…А свекровь с кем останется? Сыночек, бывший Иннин муж, не в счет.

Инна уже застегивала шубу, когда зазвонил телефон.

Звонил Юра, сообщал, что «разболелся» и на работу прийти никак не может. Для убедительности он пошмыгал носом, а в конце разговора еще и покашлял.

Инна сказала ему, что шмыганье и кашель слышала, в неминуемости его близкой кончины от простуды убедилась и на работу он может не спешить. Наверное, так даже лучше.

— Катя, у тебя есть ключ?

Она показалась в коридоре. На руках у нее сидела невозмутимая Джина.

Инна ощутила болезненный, словно от булавки, укол ревности.

— Да. Вчера вы его Глебу оставляли. У меня в шубе.

— Хорошо. Когда будете уезжать, закроете. Только не забудьте.

Катя вдруг встревожилась.

— Инна Васильевна, что-то случилось, да? Митька?! Или… кто?

— Ничего не случилось, — успокоила ее Инна. — Хуже уже не будет, Кать. Дальше будет только лучше.

Она махнула Кате рукой и сбежала с крыльца, к машине, которая стояла за кованой решеткой, вся окутанная белым облаком.

Внутри, как обычно, был Осип. Осип, как обычно, был мрачен.

— Что так поздно сегодня, Инна Васильна?

— И тебе доброго утра, Осип Савельич.

Осип что-то пробормотал, очевидно, поздоровался.

— Куда?

— На работу.

Некоторое время ехали молча, как раз до будки со шлагбаумом.

— А говорят, что губернаторская дочь нашлась.

— А она терялась?

— Да будет тебе, Инна Васильна! Все знают.

— И где нашлась?..

— А шут ее знает. Сбежала куда-то и отсиживается. Мать хоронить надо, а ее нету! Во какая девка!

Инна молчала, смотрела в окно. Она сочувствовала Кате и вовсе не считала, что та «отсиживается».

На полдороге она вдруг вспомнила, что так и не спросила у помощника про списки прессы, которые тот приготовил.

Война войной, но работу она никогда не забывала.

Мобильный у Юры не отвечал, а домашний был записан в блокноте у секретарши. Секретарши не было на месте, и Инна поняла, что быстрее будет заехать к Юре домой.

— Осип Савельич, ты знаешь, где Юра живет?

— Наш Юра?

— Ну конечно!

— Знаю, вчера только отвозил с температурой, а он…

— Завези меня к нему.

Осип сбросил скорость, притормозил и перестроился в левый ряд.

— Это мы быстро, — бормотал он себе под нос. — Здесь рядом.

Юра оказался действительно рядом, добрались за две минуты. Инна выскочила из машины, как раз когда в кармане зазвонил мобильный телефон.

— Квартира пятьдесят восемь! — крикнул Осип в окно.

— Да!

— Инна Васильевна, — произнес голос Якушева. — Ты где?

— Я в городе, Сергей Ильич.

— Давай ко мне.

Голос был напряженный.

Инна помедлила.

— Что случилось, Сергей Ильич?

— Что случилось, то случилось. Я тебя жду. И быстрее.