Забытые кости - Вивиан Барц

– Слезь с меня, ублюдок! – взвыла Сьюзен, когда Эд оседлал ее бедра. Она брыкалась и брыкалась изо всех сил, ее ноги скользили по грязи. Найти точку опоры было невозможно. Свободной рукой она ударила Эда в лицо, но эффект получился почти комичный.

– Помоги ей! Помоги ей! – крикнул из подвала Эрик.

С кем, черт возьми, он разговаривает?

Руки Эда сомкнулись на шее Сьюзен, пальцы сжали горло. Она закашлялась; лицо покраснело, к глазам подкатились слезы, в ушах загудело.

Убита полицейским. Наставником.

За спиной Эда послышался шорох, но Сьюзен не видела ничего дальше изгиба его плеча. Отвлекшись, Эд повернулся, чтобы оглянуться.

Сьюзен воспользовалась случаем, подняла колено и сильно ударила его по копчику.

Эд взвизгнул. Даже ей было больно, а уж как больно должно было быть ему!

«Хорошо! Надеюсь, ты не сможешь сидеть целую неделю», – подумала она со злостью и резко вскинула руку, сильно ударив его в висок.

– А ну хватит!

Позади Эда вспыхнул мерцающий свет. Сьюзен отчаянно заморгала, цепляясь за уходящее сознание, понимая, что ей конец, если она лишится чувств.

Атмосфера вокруг них изменилась. Нет, поправила себя она, менялся свет – нежно-лаймовая пастель уступила место густой изумрудной зелени.

Мерцание усиливалось.

Сьюзен снова подняла колено. Но на этот раз Эд был готов и, приподнявшись, оказался вне ее досягаемости. На работе он часто жаловался на артрит, но теперь, похоже, не испытал особых проблем, сжав пальцами ее горло.

Сьюзен извивалась под ним. Я не буду облегчать тебе задачу.

Но свет… такой влекущий…

Плечо пульсировало, в горле словно ломалось стекло. Глаза закатились, веки медленно опустились…

Нет, нет, нет! Сражайся!

Пытаясь сосредоточиться, Сьюзен прикусила язык, но все равно потянулась за совком, который лежал всего в нескольких дюймах от ее руки. «Откуда он взялся? – лихорадочно подумала она. – Да кого это волнует! Хватай!»

Пальцы превратились в жесткий уродливый коготь. Руки и ноги сотрясла дрожь. Сознание уходило. Она потянулась сильнее; кончики пальцев задели ручку совка, но не зацепили.

Давай же! Тянись!

Сьюзен дергала бедрами из стороны в сторону, пытаясь сбросить Эда с себя, и он хлестнул ее по щеке тыльной стороной ладони.

– Не дергайся!

Что-то засвистело, и в следующий момент Сьюзен испытала смертельный страх – менее чем в двух футах от нее материализовался Ленни Линкольн.

Мальчик заткнул уши пальцами и показал Эду язык.

Тот издал сдавленный звук и вскинул руки к лицу, как оскорбленная героиня в немом фильме.

Сьюзен не колебалась. Она потянулась так яростно, что сухожилия взвыли, задрожали и вспыхнули, будто по всей ее руке сверху донизу пропустили электрический разряд. Она не останавливалась, пока пальцы не схватили совок.

А затем вонзила его острый ковш Эду в шею.

Тот уставился на нее сверху вниз, нахмурив в замешательстве брови.

– Ты?..

– Мне так ж-жаль! – срывающимся голосом прокричала Сьюзен.

Эд вздрогнул, и его спина напряглась. Пальцы нащупали ручку совка и сомкнулись вокруг нее. Глядя на Сьюзен, он попытался вытащить ковш, но глаза его уже стекленели. Из раны хлынула горячая кровь.

Сьюзен захлопнула на полуслове рот, почувствовав привкус меди, и отвернула лицо. Эд обрушился на нее всем своим мертвым весом, вышибив воздух из легких.

И замер.

Это потребовало некоторых усилий, но Сьюзен вывернулась из-под него.

Ленни Линкольна нигде не было видно.

– Сьюзен! Что происходит? – прокричал из подвала Эрик.

Она смахнула каплю крови со щеки, размазав ее в длинное красное пятно, и, рыдая, принялась обыскивать карманы человека, который убил бы ее, если б она не убила его.

– Сьюзен!

– Я в порядке, – пробормотала она, хотя и не чувствовала этого.

Потом нашла ключ от наручников и освободилась.

Дети в яме, предполагаемые двадцать вторая и двадцать третья жертвы Милтона Линкольна, оказались братом и сестрой из Салинаса, Калифорния.

Эшли и Бобби Эвертон были похищены с общественной игровой площадки в то время, когда их мать, Клариссу, находившуюся на втором месяце беременности, задержал в ванной сильный приступ утренней тошноты. Врачи сказали, что Эшли очень повезло, что она осталась жива. Обоих детей истязали – их накачивали наркотиками, лишали пищи и воды, они неоднократно задыхались до потери сознания, – но Эшли еще и страдала астмой и провела эти адские дни под землей без ингалятора.

Дети, похоже, мало что помнили о своем похищении, хотя упорно утверждали, что в темноте с ними был третий ребенок, маленький мальчик в джинсовом комбинезоне по имени Ленни. Они сказали, что он играл с ними в джеки, и это помогало им меньше бояться.

«Перрик уикли» сообщал о находках на ферме Милтона Линкольна как о «невообразимом ужасе», хотя Сьюзен чувствовала, что это было грубым преуменьшением.

Орудия пыток, на первый взгляд кажущиеся безобидными, были найдены внутри сарая, спрятанные на виду: сундуки, большие ящики для хранения, коробки, морозильник. На всех были царапины с внутренней стороны и фрагменты ногтей. Особенно пугающим выглядел большой деревянный ящик, работу над которым Милтон прервал из-за злополучного визита Эрика. Скорее всего, незаконченный проект предназначался для Эшли и Бобби.

Предполагаемые улики, которые спрятал Милтон, – те, что могли бы доказать причастность Эда Бендера к убийству Марты, – так и не нашлись, хотя свидетельства против него и так были неопровержимы. Из уважения к семье Эда (и, что более важно, для защиты доброго имени полиции Перрика) его участие в преступлении осталось тайной.

Милтон Линкольн был сумасшедшим, но умным сумасшедшим. Превратив похищения в своего рода ритуал, он в течение многих лет успешно избегал разоблачения.

Милтон не похитил ни одного ребенка в Перрике – только в Сан-Франциско, Окленде и Салинасе. За исключением Эшли и Бобби, которые должны были пойти по двойному счету перед тем, как рак полностью поглотит его тело, он никогда не убивал больше одной жертвы за одно похищение. Он также был чужд импульсивности. Свидетелей похищений не нашлось, никаких отпечатков пальцев на местах происшествия не обнаружили.

Из-за удаленности фермы Милтону удавалось держать детей под землей в сарае. Когда ему надоедало издеваться над ними, он в последний раз запирал их в одном из своих пыточных приспособлений и оставлял задыхаться.

Также на участке ФБР обнаружило одно тело, не принадлежащее человеку: Мейбл, любимая лошадь Ленни Линкольна. Сьюзен попросила, чтобы ей лично разрешили проследить за обращением с останками животного, а также за похоронами Ленни Линкольна, у которого не нашлось живых родственников, чтобы заявить свои права. Дентон Хауэлл не мог отказать ей в просьбе. В конце концов, она в одиночку раскрыла дело со множеством жертв, спасла жизнь двум детям и одному мужчине и едва не погибла при этом.