Дым и пепел - Таня Хафф

— Стоп! Меняем позицию! Снимаем снова, теперь сверху.

Свет погас. Они услышали, как открылась дверь.Констебль Данверс во влажной вельветовой куртке остановилась в ногах кушетки,скрестила руки на груди и пробормотала:

— Должно быть, приятно рассиживаться без дела, сачковать, невыполнять никакой настоящей работы.

— Прошлой ночью у нас тут был демон, — запротестовал Джек.

— Да? У меня шестилетний сын, разобравший на частиDVD-плеер, восьмилетняя дочь, которая хочет татуировку, и собака, заблевавшаявесь ковер в гостиной. Я поменяюсь с тобой местами, — Она жестом велела Тониподвинуться.

Тот встал и сказал:

— Пойду принесу кресло.

«Ни за что на свете не буду сидеть между двумя копами. Эторазбудит дурные воспоминания».

— Хорошие новости — трупов нет, — говорила Данверс, когдаТони вернулся. — Частей тел тоже. Сэмми Клайн, как всегда раз в две недели,позвонил насчет огней в небе. Может, теперь он и вправду что-то обнаружил,поскольку мы получили рапорт, куда более заслуживающий доверия. Из аэропортасообщили о вспышке света по другую сторону Арм

Элис-Арм — аэропорт в Ванкувере.

. — Она перевернула страницу записной книжки и прищурилась,вглядываясь в строки, — Пилот увидел ее, когда заходил на последний круг передпосадкой. Он считает, что это мог быть взрыв. Из полицейского отделенияРичмонда

Ричмонд — пригород Ванкувера.

послали туда машину. Оказалось, что случилось нечто вродеутечки газа. Взрыв бабахнул в готском кафе. Надо же! Такое заведение само посебе можно практически классифицировать как нечто странное.

— Демон выбил там дверь, — сказал Тони и спрятал улыбку,когда Гита резко подняла голову, — Та вспышка рядом с аэропортом была открытиемслабого места.

Данверс прищурилась, и Тони внезапно расхотелось ухмыляться.

— Чего? — спросила она.

— Именно так. Слабого места между этим миром и другими,адскими.

— Вы были там?

— Я пытался перехватить демона, — пожал плечами Тони.

— Отлично, — неискренне улыбнулась Гита. Эта гримаса едвакоснулась ее губ, не говоря уж о глазах.

— Теперь вы ковбой. Итак, демон был в готском кафе? Должнобыть, там все пришли в восторг.

— Нет... Не все, — поправился Тони, вспомнив про Эми.

— Можно было бы подумать, что люди, которые пьют в готскомкафе... Что? — спросила она, когда Джек пробормотал что-то себе под нос. — Япросто сказала. Мы — я разумею полицию вообще, а не конкретно наше отделение —получили также несколько звонков о порче спутниковых тарелок, о паре упавшихлиний электропередач, об уничтожении голубятни и о том, что неподалеку отсюдана двенадцатом этаже вырвано ограждение балкона. Но никто ничего не видел.

— Он занял возвышенность между кафе и этим местом, — понялТони. — Вот почему не было пострадавших.

— В той голубятне осталось мало здоровых голубей, — сухозаметила констебль Данверс. — Говоря «он», вы подразумеваете демона, верно?

— Именно так. Они очень быстро передвигаются.

— Да неужто?

— Не могли бы вы проверить, не было ли еще вспышек?

— Минувшей ночью поступил только один рапорт, — покачалаголовой Данверс.— Этого мало, — вмешался в разговор Джек, — Проверь по крайней мере запоследнюю неделю. — Потом он повернулся к Тони: — Ты хочешь сравнить количествовспышек с числом демонов, стертых в порошок, и выяснить, не болтаются липоблизости еще какие-нибудь твари, да?— Это позволит нам в придачу прикинуть время их появления. Если интервалы неполностью хаотичны, то мы будем знать, когда ожидать следующего гостя.

— Ты умнее, чем выглядишь.

— Терпеть не могу портить взаимные поздравления, но рапортбыл счастливой случайностью, — вздохнула Гита, — Так уж вышло, что пилотпролетал над нужным местом. Больше никто не поставил нас в известность об этойвспышке. Там довольно безлюдное место.

Насколько мог припомнить Тони, оно находилось на некоторомрасстоянии от города, на краю территории, отведенной под деловые здания изаводы, и так близко к аэропорту, что местные жители привыкли не обращатьвнимания на огни и звуки. Постояльцы отеля, расположенного на прилегающейулице, не знали, что считается нормальным в той части Ванкувера, аобслуживающий персонал был слишком занят, чтобы чем-нибудь интересоваться.

— Если слабое место открылось в более людном районе, то этозначит, что кто-то, вероятно, все-таки позвонил копам, — предположил Фостер.

— Полагаю, стоит попытаться, — Данверс с задумчивым видомзахлопнула записную книжку, сунула ее в наружный карман и вытащила наладонник.— Я могу получить доступ к электронным файлам прямо отсюда.

— Не можете.

Гита вопросительно скривила губы, и Тони, впечатленный тем,сколько информации она может вложить в усмешку, объяснил:

— Вы сумеете выйти в Сеть, только если перейдете на другуюсторону улицы. Ближе — нет.

— Прекрасно, — Данверс встала. — Я проверю файлы, потомуеду. Кое-кто из нас не может тратить драгоценные больничные дни на спасениемира. Дьявол! Мне придется вернуться, так? Я не могу просто передать вамполученную информацию по телефону.

— Давайте успокоимся, люди! — Голос Адама, донесшийся из-загроба Раймонда Дарка, притушил шум, — Тишина на площадке!

Тони посмотрел на дверь. Огонек еще не горел.

— Вы не сможете вернуться, если сперва не уйдете.

— Разве можно разговаривать после команды «Тишина»?— Да, но вам нельзя будет уйти после того, как загорится красный сигнал.

Данверс сделала два шага к двери, обернулась, подняла руку,ослабила волосы, завязанные ниже затылка, и спросила:

— Ли Николас?

— Он в кабинете Честера Бейна с консультантом по демонам, —ответил Джек. — А я думал, у тебя нет времени болтаться тут, спасая мир.

— Может, мне нужно задать ему пару вопросов по поводу тогоспятившего фаната. — Гита сверкнула улыбкой, говорившей: «В эту игру могутиграть и двое!», и побежала к двери.

— Ли сейчас с Лией? — спросил Тони, пока никто не заорал:«Мотор!»

Он собирался задать вопрос небрежным тоном, но подозревал,что у него ничего не вышло.

— Был, когда я оттуда ушел. Я же сменил его здесь надежурстве, помнишь? — Джек прислонился к спинке кушетки и приподнял бровь. —Думаешь, он там подтверждает свою все более сомнительную гетеросексуальность? —Констебль тихо заржал, когда Фостер пожат плечами и снова не сумел сделать этонебрежно. — Да, у тебя и впрямь все написано на лице. Кроме «все болеесомнительной». Этот кусочек я добавил сам.