Скверна - Сергей Малицкий

– Все еще только решается, – пробормотал Касасам, вытягивая из ножен меч Сора Сойга. – Это что?

– Это меч моего наставника, – вздохнула Кама.

– Смотри, – прошептал Касасам.

Резким движением кузнец сдвинул яблоко рукояти, свинтил его, затем отщелкнул саму рукоять и снял ее, обнажив гарду и сердцевину эфеса. На стальном стержне были вычернены руны.

– Читай, – протянул клинок Каме Касасам.

– Это же древний язык! – удивилась Кама.

– Только не говори, что тебя не учили древним рунам, – прошептал Касасам.

– Меч выполнен для рода Сойга кузнецом Блиаром Чирланом из Чилдао, – запинаясь, прочитала Кама.

– Это не магический клинок и не шедевр, которые ковали кузнецы-колдуны Дакки во времена Лучезарного, – торжественно заметил Касасам, собирая эфес меча. – Но это очень хороший меч, и его выковал мой прадед, поскольку мой род и есть род Чирлан. Я – Касасам Чирлан. Прости, но я должен показать этот меч моим детям. Они будут счастливы!

– А мы… – не поняла Эсокса.

– А вам спать, – строго проронил Касасам. – Конечно, вы можете полюбоваться на оружие, которое висит на стенах. Это тоже оружие времен Лучезарного, оно иногда попадается в рудных копях. Но я бы советовал спать. Встаем затемно. Легкий, но прочный доспех, одежда, припасы и все необходимое – будет готово. Мы отправляемся в горы Митуту. За железом. Впрочем, как повезет.

– Вместе? – загорелась Эсокса.

– Только до гор, – строго погрозил пальцем принцессам Касасам. – И заметьте, на две недели раньше, чем я собирался в путь.

Отряд из двенадцати вольных охотников, которых однорукий Волуптас иначе как войском честных мародеров не называл, добирался до Махру почти три недели. Можно было управиться и быстрее, но Волуптас не позволял загонять лошадей, берег их. Пожалуй, даже больше, чем людей, потому что на каждом привале заставлял всех отобранных молодцов, в том числе и одну молодицу, пусть даже она не дала бы спуску никому из своих спутников, или упражняться с оружием, или разминать тело, или слушать утомительные нравоучения, на которые Волуптас был горазд. Лет ему было за пятьдесят или даже больше, происхождения он был лигуррского, но кто и откуда, при всей своей болтливости не обмолвился ни разу. Зато уж о том, как держать строй, как биться с малым противником, с противником равным, с большим, как нужно отступать и даже как драпать изо всех сил – расписывал в подробностях. Игнис посматривал на его собеседников, слушал, но сам никогда не встревал в разговоры, которые вел Волуптас и которые случались у костра, пока еще костры можно было разводить. Лишь однажды, уже на привале на окраине Махру, он спросил у старшины вольных охотников:

– Почему так далеко?

– Далеко, потому что неблизко, – принялся объяснять воин. – От Ультимуса до границы с Монтанусом – двести лиг. По Монтанусу, хоть и краем зацепили, еще сто пятьдесят. Ну и вдоль границы с Самаррой все шестьсот. Ну а дальше-то, сам знаешь – Махру поперек все три сотни лиг будет, а еще дальше Касаду. Там уже война. Так что не загадаешь. Но еще дней пять – и в крови вымажемся. Судя по рассказам беженцев, война в Касаду уже с месяц идет, так что не задержится.

– Я не об этом, – остановил старшину Игнис. – Много вольных охотников? Не слишком далеко ты забрался, чтобы сколотить дюжину мечников?

– Не слишком, – засмеялся Волуптас. – Но с десяток отрядов случиться может. Пока что надобности такой не было, разве на другом берегу моря, где степняки заправляют, но сейчас туда соваться не стоит. Там не война, а погибель. Так что для северной войны – я далеко забрался, а для южной, которая грянет рано или поздно, едва ли не в самом пекле сижу. Я живу в Ультимусе, снимаю комнату на постоялом дворе. Подальше от всякой мерзости, от бывших знакомцев, которые могут не вовремя всплыть. Ну, а уж война – это вроде бы осень для прайдского жреца – время идти в рощу, собирать грибы да плоды. Каждый из королей, что правят между горами Абанаскуппату и морем Тамту, дает ярлык на отряд охотников. И не на один. Ярлык этот монет стоит, кстати. Но не для меня, я уж не в первый раз в деле. Мы же не только врага теребим, мы еще и глаза, и уши своих королей. Сожжется Касаду, перейдем в Махру. Сожжется Махру, уйдем в Самарру или в Пету. А уж дойдет черед до Галаты – тут уж без нас никак. К тому времени мы все о враге будем знать.

– Если сами еще будем, – подытожил Игнис.

– Будем, – ухмыльнулся Волуптас. – Потеряем кого, отыщем замену. Двенадцать – хорошее число. Меньше – мало. Больше – хлопотно. И вот что я еще тебе скажу, ты, парень, и сам вроде бы воин неплохой, хотя, как посмотрю, всю дорогу хмурый, словно дерьма наелся или родителей своих чекерских забыть не можешь, но посмотри, кто у нас в отряде! Один другого лучше! Лигурр экронский, который хоть и не слишком ловок с мечом, но голыми руками любому шею свернет. Данай, копейщик, каких поискать. В умелых руках копье – первое оружие, мечнику делать против него нечего. А двоих безусых юнцов видишь? Один постарше, другой помладше. Хапирру. Братья. С мечами тоже не слишком умелы, но зато ножи метают так, что… Я яблоки бросал! Каждому по два, да не слишком высоко, ни одного промаха! А вон тот жердина жилистый, то ли старикашка, то ли юнец, непонятно, видишь? Как печеное яблоко, солнцем прожарен. Ну как же ты не видишь, он как раз всю дорогу варево для нас стряпает. Ханей! Он только на вид тщедушен, как лестница, видел бы ты, как он забирается на дерево! По голому стволу, как белка! А как он бросает петлю? А меч у него? Тонкий, кривой, как молния! Вроде бы он и с ядами на ты!

– Конечно, – согласился Игнис. – Первое умение для повара.

– Ну, пока живы, – хмыкнул Волуптас. – Ни одного пустозвона у меня нет, кроме меня самого. Аккадец, что фальшион свой камнем гладит каждую минуту, и на вид тяжелее любого в полтора раза, и по силе так же. Тирсена-молчуна с пикой видишь?

– Вижу, – кивнул Игнис. – Только коротковата пика-то?

– Это да, – согласился Волуптас. – Только она не совсем пика. Колдун он. Толку от него немного, потому что колдовство его одна видимость, на рынках народ дурить. Но я-то давно уже о таком колдуне думал. И этого еще три месяца назад сыскал, таскал за собой, кормил, как знал, что пригодится.

– А эти двое? – показал Игнис на чистивших в отдалении лошадей двоих оборванцев в колпаках, у одного из которых за поясом висел топор, а у другого – худого, в котто не по росту – меч, больше напоминающий здоровенный нож, причудливо изогнутый лук на плече, да тул набитый стрелами. – У них какие умения? Лук ведь всякий на плечо повесить может?

– А не всегда умения важны, – скривился Волуптас. – Это ливы. Беглые рабы. Деревню их сожгли анты. Продали свеям. И те и другие поизмывались над друзьями. Доставили в Астарту, там рынок рабов немалый. Продали парочку богатому самарру, которого бедолаги и пришибли в итоге за издевательства. Поэтому у них есть то, что мне нужно. Ненависть. А прочее умение придет. Если успеет. Они мне ненависть, а я им ярлыки и возможность монетку заработать на будущее просветление судьбы. Ну, а про Вискеру много говорить не буду. С мечом она лучше всех, думаю, что и с прочим у нее все как надо. Для бабы такое редкость, так что не советую ее расспрашивать, как зарабатывает она монету между охотами. Да и вообще, поосторожнее. Тут подкатывали уже к ней, едва причинного места не лишились.