День другой – кошмар все тот же - Евгений Меньшенин

Директор сразу заметил, что я плохо выгляжу. Он отправил меня домой на больничный. Вот каламбур. Когда ты хочешь домой, тебя хрен кто отпустит, но, когда ты боишься дома, как голодного людоеда, тебя затолкают туда силой.

У подъезда я стоял не меньше часа, раздумывая, что мне делать. Сбежать, сесть на поезд до родного поселка, потом позвонить Алине и попросить отправить вещи с транспортной компанией. Я бы даже заплатил ей за это.

У дома стояла полицейская «газель». Дверь в подъезд была открыта, рядом торчали соседки, они что-то обсуждали, перебивая друг друга. Их лица были настолько сморщенными, что можно было варить из них настойку полыни.

Потом из подъезда вышел мужик, который жил на седьмом этаже, – Палыч. Не знаю, это отчество или прозвище, но он сам так представился. Я много раз видел его гуляющим пьяным по двору, и он часто стрелял у меня сигареты, хотя я говорил ему, что не курю. Он заметил меня, подкатил и попросил сигарету. Я спросил у него, что случилось, почему полиция и по какому поводу разворчались соседки?

Честно, я удивился его осведомленности, с виду он был алкаш алкашом, которому было все до лампочки. Оказалось, что его мамаша, с которой он жил уже лет так сто, была та еще сплетница, они с подругами целыми днями перемалывали кости соседям и обсуждали, что творится на районе. Палыч рассказал, что произошло за последние дни в нашем доме.

Соседка сверху во время внезапной вспышки ярости схватила годовалую дочь из кроватки и со всей дури швырнула ее в закрытое окно. Тело девочки пробило стекло и, пролетев восемь этажей, рухнуло на асфальт. Палыч сказал, что девочка еще кричала, когда ее тело обнаружили. Но кричала недолго.

Я вспомнил сверток, упавший за окном, и мне стало дурно. Это произошло прямо у меня на глазах. Получается, я последний, кто видел эту девочку живой.

У меня зазвенело в ушах. Я больше не слышал, что говорит Палыч, потому что вспомнил Ярика. Маленького Ярика. Как же я скучал по нему! Как мне его не хватало! Он был дома, наедине с мамашей, сукой изменщицей, которая тоже могла сойти с ума и выкинуть его в окно, просто потому что ей приспичило. Мне стало очень больно от осознания беспомощности моего сынишки перед внезапным сумасшествием его мамы. Я, кажется, даже заплакал.

А знаете, что потом сказал Палыч? Он сказал, что моя соседка сверху, мать годовалой девочки, которая выкинула ее в окно, была нормальная. Он сказал, что она ему даже нравилась. Жила с мужем, сидела в декрете, муж работал, они не ссорились почти, деньги были, машина хорошая, вроде как идеальная семья. И внезапно она спятила. Будто ей кто-то в мозг забрался и что-то там сломал. Женщина сказала полиции, что в ребенка вселился демон и заговорил с ней мужским голосом, мол, твой муж тебе изменяет, как раз сейчас он развлекается со своей молоденькой подружкой, а ты сидишь дома, подтираешь мне зад, слушаешь мои капризы, а ведь мне даже ничего не нужно, просто хочется поиздеваться над тобой. Что-то такое.

– Спятила, – сказал Палыч. – Вот только с чего? Не понятно… Это она следователям рассказывала. У нас в подъезде все об этом говорят. А муж ее, Коля, сегодня повесился. Вот недавно его увезли. Следователи сейчас в его квартире че-то там смотрят. По соседям ходят, все выспрашивают. Вот и меня допрашивали, не слышал ли чего, не видел ли кого, не замечал ли каких-нибудь курьеров, намекают, мол, семья наркоманов была. Ну я им все рассказал, что знаю. Хорошая семья была. Хорошая. Все это так внезапно, будто кто открыл дверь и их сдуло ветром в окно, как карточный домик…

Открыл дверь… он так и сказал. Клянусь!

Ведь это я открыл дверь. Что-то, как ядовитый газ, расползлось по всему дому. А может, и дальше. Я понятия не имею, какой радиус поражения.

Но Палыч не выглядел встревоженным. Кажется, ему было по барабану. От него несло перегаром. Может, он так и спасался? Пил беспробудно, и все проблемы решались сами собой. Может, и мне стоило залить свою тревогу алкоголем? Я не пил уже много лет, с того самого момента, как погибла Настя. Не мог пить, меня сразу одолевало чувство вины, как будто я предавал свою погибшую подругу.

С другой стороны, у меня возникло чувство вины и без алкоголя. Мне кажется, я разрушил семью. Вот так запросто взял и разрушил. Открыл дверь, и все. Мне даже страшно было подумать, что еще могло произойти. Или оно произошло, просто я не знал об этом.

Но ведь я не верил в это!

Какой-то частью сознания я понимал, что это бред. Я же все это выдумал, это ведь был сон, кошмар. И вообще, при чем тут я? Может, что-то произошло у соседей, утечка газа, или они варили какую-нибудь запрещенку, и пары проникли через вентиляцию в мою квартиру, поэтому у меня были галлюцинации. Я придумывал оправдания, какие-то объяснения, лишь бы отогнать чувство вины.

Я еще немного постоял с Палычем, а потом молча отвернулся и ушел. Палыч еще что-то рассказывал мне вдогонку, но я не слушал его.

Гулял по району до темноты. Звонил Светке. Она не ответила. Решил не звонить много раз. Ждал, когда позвонит сама. И так понятно, чем они там занимались. Но мне было все равно. Главное, чтобы Ярик был в порядке. Именно Ярик, а не Ясер!

Гулял до самой ночи, пока не вымотался. Я рассуждал так: устану, приду домой, завалюсь спать и ничего не почувствую, никакой тревоги, никаких кошмаров. Просто надо вымотаться до основания, до самых глубоких клеток мозга.

Пришел домой, скинул одежду, плюхнулся в постель, не забыв поставить себе стакан с водой около кровати.

Как же повезло с этим стаканом, вы бы знали.

Дальше будет самое интересное. Не думаю, что вы мне поверите, но вы же сами хотели знать. Слушайте.

Я проснулся ночью, сам не знаю от чего. Увидел отсветы огня в коридоре и тут же