Стукач - Олег Вихлянцев

– Илюша, собирайся в дорогу…

– Есть, товарищ генерал, – с готовностью ответил майор Беловол. Он привык не задавать вопросов. При необходимости начальник сам скажет, куда и зачем нужно ехать. Генерал ценил это качество в своем приближенном.

Илья Алексеевич, прослужив в милиции около пятнадцати лет, выбрал для себя навсегда тактику блестящего исполнителя. Ни в коем случае не выступать перед начальством этаким умником-мыслителем, аналитиком или, упаси Боже, стратегом. Инициатива нынче наказуема. И не завидовал он тем остолопам, что всюду лезли с рацпредложениями и время от времени сворачивали себе шею. Скажут – сделает. А сам поперед батьки в пекло не полезет…

Во всех горных селениях, прилегающих к Проклятой равнине, началась вакханалия. Потому что сегодня в каждый из них заехал крытый автофургон с водкой.

Если в Йигирме, поселке рабов, употребление производимого на плантациях не воспрещалось, то в окружных кишлаках и аулах за марихуану и опиум карачи строго. В прошлом году кореец от кого-то узнал, что Сардор, один из охранников, балуется анашой. Так вот, пропал Сардор бесследно. И по сей день неизвестно, что с ним стряслось.

Эти селения служили своеобразными кордонами на подступах к равнине. Все мужское население выполняло обязанности стражей. Водку же пить им не запрещали. Только где ее взять? В райцентр с гор спускались не чаще одного раза в месяц. Да и там можно было купить не более двух бутылок отвратительного денатуратного пойла (хоть на желтой металлической крышке с «козырьком» и стояло клеймо «Винпром УзССР») на одного взрослого человека. Особо-то, как ни крути, не разбежишься. А тут – хоть залейся!..

Кто-то где-то, говорят, грабанул вагон. Кажись, под Фрунзе, в Киргизии. И теперь грузовики с горячительным катались по горам в окрестностях Проклятой, сбывая ворованное за бесценок. Коран строго запрещает правоверным питие «огненной воды». Но то, что у русских называется халявой, туманит рассудок и заставляет временно позабыть о постулатах Священного Слова Аллаха и пророка Его Магомета. «Человек родился во грехе. Во грехе и умрет». Есть и в Библии такое, и в Коране. Магометанский серп не убережет душу, склонную к грехопадению, коим принято считать любое проявление человеческой слабости.

…Вакханалия достигла критической отметки. Те, кто поторопился залить глотки под завязку, валялись прямо перед своими хижинами, издавая громогласный храп и нечленораздельные мычания. Другие блажили с женщинами у всех на виду, презрев малейшие правила приличия и каноны шариата. Вот в порыве хмельной ярости выбежал из дома мужчина с охотничьим карабином в руке и выстрелил в воздух. На большее его не хватило – повалился прямо в дорожную пыль и уснул. Дети вовсю голосили, перепуганные происходящим насмерть. Женщины пытались спрятаться от своих и чужих мужей…

– Стой, мерзавка! – На заплетающихся ногах выбежал из-за угла каменной кибитки бородатый человек. Перед ним бежала совсем юная девушка. На вид ей можно было дать не более двенадцати лет. – Стой, тебе говорю!!! – кричал он в ярости. – Онейнисиз джаляп!..[88]

Продавец и он же водитель припаркованной неподалеку автолавки – толстопузый тридцатипятилетний киргиз в белой войлочной шапке, джинсах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами, – ухмыляясь, наблюдал за происходящим.

Наперерез бородатому бросился худощавый мальчуган. Он был братом девушки, ее одногодком. Попытка сбить с ног взрослого мужчину, разогретого и одурманенного алкоголем, не увенчалась успехом. Бородач, остановившись лишь на мгновение, без замаха ударил пацана кулаком в лицо, и того отбросило в сторону на несколько метров. С воем бессилия и обиды, утирая залитое кровью лицо, мальчуган поднялся на ноги и бросился бежать к горам, прочь из кишлака.

Продавец уже выполнил свою работу. Весь привезенный в это селение товар был распродан. На борту оставались не более десяти бутылок водки. Значит, раскупили двадцать ящиков! Что и требовалось. Убедившись в том, что практически все мужское население испробовало «огненной воды», продавец довольно почесал свой выдающийся живот и спрыгнул на землю, чтобы закрыть обитую металлическим листом будку грузовика, а затем усесться за руль.

– …А-а-а!!! – кричала настигнутая пьяным бородачом девушка.

Киргиз оглянулся на крик. Мужчина завалил жертву под невысоким деревцем и уже содрал с нее всю одежду. Та сопротивлялась из последних сил, но наконец ослабела и безвольно обмякла под железными руками насильника.

– Шакалы! – выругался продавец и потянул на себя дверцу кабины. – Так вам и надо. Да простит меня Аллах…

Тот, кто свалился у своего дома с охотничьим карабином, вдруг поднялся на колени, мутным взглядом посмотрел в сторону затарахтевшего мотором грузовика. Непослушными руками медленно поднял ствол и, почти не целясь, выстрелил. Пуля ударила в стекло с левой стороны кабины и угодила прямо в висок водителю. Стрелявший был назначен корейцем старшим в этом селении. И отвечал головой за безопасность одного из участков, примыкающих к плантациям. На какое-то мгновение опьяненный мозг сработал в нужном направлении: неспроста появился здесь этот грузовичок. Жаль, что поздно осенила его эта догадка… Так и не успев захлопнуть за собой дверцу, продавец водки вывалился из кабины на пыльную землю кишлака.

Самолет шел на высоте одиннадцать тысяч метров. Монахов, расположившийся в кресле у иллюминатора, без особого интереса посматривал за борт. Растрепанным ватным покровом простирались под крылом плотные светло-серые облака. А выше синело совершенно безоблачное небо. Мерный рев двигателей убаюкивал своей монотонностью, и Иннокентий Всеволодович хотел было уже прикрыть глаза, когда услышал голос соседа справа:

– Красотища какая, правда?

Он невольно повернул голову и согласно кивнул. А тот продолжил:

– Никогда бы не подумал, что на такой высоте голуби летают…

Выделенное интонацией слово «голуби» резануло слух и заставило вздрогнуть. Глаза сами собой расширились, а ладони неприятно увлажнились от нахлынувшего волнения.

– Ну что ж вы на меня смотрите, как, простите, незабвенный Ильич на проклятую мировую буржуазию? – Незнакомец едва заметно усмехнулся. – Вам привет от Ивана Ивановича…

– Вы, вероятно, ошиблись, – вымученно улыбнулся Монахов. – Среди моих знакомых никакого Ивана Ивановича нет.

– Если и ошибся, то только в том, что на такой высоте летают голуби, – ответил сидящий справа. – Это о пернатых. А вы – птица другого полета. Так, Иннокентий Всеволодович? Извините, не пристало обращаться к вам по оперативному псевдониму. Мы ведь интеллигентные люди. И объединяет нас с вами в данном случае одно дело.

– Какое еще дело? – нервно спросил Монахов, хотя уже прекрасно понял: ошибки быть не могло. Подсаженный к нему сосед – человек генерала Багаева.