Миры Бесконечности - Акеми Дон Боумен

Я покрываюсь румянцем, но не могу отвести взгляд.

– Ты придешь на Кровавую луну? – спрашивает он, отходя от картины.

Это следующий фестиваль в Параде Корон. И, думаю, Анника не отпустит меня туда… из-за того, что случилось в прошлый раз.

Я опускаю глаза в пол и стараюсь придумать, как уйти от ответа.

– Разве мы не обязаны посетить его?

– У всех есть выбор, – отвечает Келан, а спустя секунду добавляет: – Ну, кроме меня, конечно. Уверен, никто не станет закрывать глаза на то, что правитель не придерживается традиций собственного герцогства, особенно моя мать.

Я вновь смотрю на принца и вижу на его лице улыбку.

– Знаю, на фестивалях бывает скучно. Но если мне удастся увидеть тебя, это поднимет мне настроение, – тихо говорит он.

Мои нервы дрожат, как дерево на ветру. Неужели он…

Я моргаю, ощущая небывалый страх, который затмевает все мысли, не позволяя предположить что-то еще. Небывалый страх из-за того, что это может означать.

Колонисты хотят быть похожими на людей, в том числе и во влюбленности. Неужели некоторые Колонисты заводят отношения друг с другом? Неужели они хотят иметь семьи?

Я никогда не задумывалась, относится ли к таким Колонистам принц Победы.

– Если выбор за мной, то я буду там, – наконец говорю я, и его глаза сияют от радости, словно солнце.

Мы сворачиваем в следующий зал галереи, но я понимаю, что вскоре во дворец вернутся Гвардейцы Легиона, поэтому прощаюсь и устремляюсь к выходу.

Даже в темноте я узнаю спутанные каштановые волосы Гила. Но сейчас на нем белая рубашка с закатанными до локтей рукавами и его любимые черные брюки.

Если бы я не шла за ним, то никогда бы его не разглядела. Потому что он движется между деревьями едва слышно, как призрак.

Внезапно он скрывается среди серебристых берез, и я ускоряю шаг, чтобы догнать его. Но когда я обхожу деревья, то теряю его окончательно. Нахмурившись, я разглядываю рощу, удивляясь тому, как быстро он от меня скрылся.

– Знаешь, ты не очень хорошая шпионка. – Дыхание Гила щекочет мне ухо.

Я резко разворачиваюсь и едва не врезаюсь в него.

Он отступает на шаг, но на его лице ясно отражается веселье.

Я же в ответ хмурюсь, чтобы хоть как-то скрыть свое смущение.

– Я не шпионила за тобой.

– Разве нет? – Гил приподнимает бровь, и уголок его рта изгибается.

– Нет, – настаиваю я. – Я возвращалась в Поселение. – Я скрещиваю руки на груди и хмурюсь еще сильнее. – А ты что тут делаешь?

– Отправился за материалами, – отвечает он. – А у тебя какое оправдание?

– Мне захотелось глотнуть свежего воздуха, – вру я. – Если ты отправился за материалами, где твоя сумка?

– Наверное, обронил в лесу, – не моргнув глазом, отвечает он. – Зачем ты ходила во дворец?

– Что? Я не…. – Злясь все сильнее, я обрываю себя на полуслове. – Откуда ты знаешь?

– Я и не знал. Но ты сама себя выдала.

– Ну, не только у меня есть секреты, – выпаливаю я в попытке защититься. – Уверена, ты выполняешь какую-нибудь тайную миссию для Поселения. Вы с Ахметом неделями пропадаете где-то.

Гил прищуривается:

– Я отправился сюда по приказу. Но сомневаюсь, что ты можешь сказать мне то же самое.

– А я помогаю другу, – раздраженно отвечаю я.

На несколько долгих мгновений между нами повисает молчание.

– Ты расскажешь обо мне Аннике?

– Тебя кто-нибудь раскрыл?

– Нет.

– А кто-нибудь видел?

Образ принца Келана всплывает у меня перед глазами, отчего я несколько мгновений обдумываю свой ответ. Но, судя по вздоху Гила, и этого достаточно, чтобы он все понял.

– Я была осторожна, – защищаюсь я.

– Что, если бы кто-нибудь столкнулся с тобой здесь? Что, если бы это привело их к… – Он замолкает и качает головой.

Я делаю шаг вперед.

– К чему? Скажи мне, что так необходимо защитить, и я сделаю это. Трудно беспокоиться о том, чего не знаешь.

Гил смотрит на меня с нечитаемым выражением на лице. А затем наконец жестом зовет меня следовать за ним.

Мы пробираемся сквозь деревья, прокладывая путь между папоротниками и вереском, пока не останавливаемся возле валуна, наполовину провалившегося в землю. Гил опускается рядом с ним, засовывает руку куда-то под камень, а затем сильно дергает что-то.

Люк распахивается, открывая крутую лестницу, которая скрывается в темноте.

– После тебя, – говорит Гил.

Я усмехаюсь:

– В таких местах обычно прячут трупы.

– Ты разве забыла, где находишься?

Я открываю рот, чтобы ответить, но слова застревают в горле, когда голову заполняют мысли о людях, которые совершали ужасные поступки и скрывали улики в темноте.

Офелия сказала, что Бесконечность уже была испорчена, когда она попала сюда. Но я не поверила ей. Мне не хотелось верить в подобное.

Но что, если так все и было?

От беспокойства я прикусываю край губы:

– Ты когда-нибудь задумывался о том, куда подевались плохие люди? По-настоящему плохие люди?

Гил озадаченно приподнимает бровь.

Я обвожу рукой окружающее нас пространство:

– Нет ни рая, ни ада. Только Бесконечность. А значит, все плохие люди тоже попадают сюда после смерти. – Я смотрю на дыру в земле, поддаваясь охватившему меня разочарованию. – И, по статистике, кто-то из наших знакомых может оказаться преступником. Возможно, даже убийцей.

Гил поджимает губы:

– Ты же знаешь, что его здесь нет, человека, отнявшего твою жизнь.

Я сглатываю. Как же бесит, что мне все еще хочется плакать, стоит только подумать о своей смерти.

– Ты этого не знаешь, – тихо отвечаю я. – И, что самое обидное, мне этого тоже никогда не узнать. Я не видела его лица, так как оно скрывалось за маской. А значит, он может быть где угодно. И кем угодно.

В голове всплывают воспоминания о застывших людях в подвале дворца. Что, если он один из них? Что, если я пыталась спасти своего убийцу?

Мне хочется верить, что важна каждая жизнь. Хочется верить, что каждый заслуживает право на загробную жизнь. Но это не означает, что мне хочется находиться со своим убийцей в одной комнате.

Это не значит, что я готова помочь ему в чем-то. У меня нет никакого желания рисковать собой ради человека, который забрал меня из семьи. Который отнял у меня жизнь.