Нежный взгляд волчицы. Замок без ключа - Александр Бушков

– Можете не торопиться, – сказал Канцлер.

– Понял. Тогда уж ждите несколько часов. Нужно будет еще обработать исследования «останков», а они только-только начались… Лорд Сварог, у вас не найдется еще одного такого интересного деревца?

– Я так думаю, хоть целую рощу можно привезти, – сказал он без улыбки.

Это тоже не к спеху, думал он, неторопливо шагая к браганту. Совершенно нет нужды знать, что именно удалось узнать о том, что притворялось дубом, и что именно способно его уничтожить. Главное точно установлено: «плохие», «злые» деревья – суровая реальность, и вряд ли они меж собой как-то связаны – иначе бабушка Каниллы обязательно сказала бы, уж она-то понимает толк в таких вещах – дриады были как раз связаны меж собой. И есть все основания думать, что гибель одного из них осталась сородичами, или как их там, незамеченной – отряд не заметил потери бойца… А значит, одной заботой меньше…

…Сумерки давно сгустились, когда он поднимался по главной лестнице «Медвежьей берлоги». Он никуда не спешил, можно было провести вечер в Ассамблее Боярышника – отвлекись он немного, как и Канилла виной и танцами, затворись они оба в монастыре на хлебе и воде, результат будет один. Пока нет известия из Роменталя, предпринять нечего.

Поднялся на второй этаж, издали расслышав знакомую музыку. Задержался в арке (двери здесь не было), разглядывая зал. Свет притушен, добрых три четверти светильников не горят – самая подходящая обстановка для одного из здешних «медляков», ложившегося на принесенную из другого мира мелодию. Танцуют около десятка пар. Его, конечно, заметили, когда он вошел, – но он давно уже велел: если появится во время танцев, продолжать и далее, не отвлекаясь на приветствия, строгий этикет тут необязателен.

Вдоль стенки направился к середине зала, где за столиком увидел одинокую фигурку и тут же узнал. Бади Магадаль ничуть не выглядела забытой, всеми оставленной – всего-навсего сидела за бокалом «золотого ревеня», как раз под горящим светильником. Как и следовало ожидать, она была в темно-вишневом брючном костюме и самой консервативной белой блузке, какую только отыскала в каталогах мод с Той Стороны.

Сварог невольно усмехнулся. Единственной проблемой с Бади, когда он привез ее в Латерану, стала одежда. У них в Аркатане, как быстро выяснилось, с женскими платьями обстояло в точности как некогда в викторианской Англии: показать хотя бы щиколотку для порядочной девушки или женщины было то же самое, что в Латеране – пройтись по улицам голой. Даже дети, как рассказала Бади Канилле, едва начинают ходить, надевают платьица до пола. Камилла не растерялась – тут же вспомнила про брючные костюмы. В Аркатане женщины мужскую одежду надевали только на войну или на охоту, но Бади чуточку подумала, согласилась, что неведомая ей прежде одежда вполне приличная. Так проблема быстренько и снялась. Во всем остальном с ней не было ни малейших хлопот – даже печальный случай с графом Легартом был печальным исключительно для графа, а всех остальных, включая Сварога, только развлек…

– Добрый вечер, Бади, – сказал Сварог, присаживаясь рядом на мягкий диванчик и доставая из воздуха бокал. – Ты уже усвоила, что не нужно вставать и церемонно раскланиваться? Молодец. Ну как, освоилась немножко? Я был чертовски занят все дни, не выпало случая поговорить. А сегодня – никаких дел и никаких забот…

– Понемножку осваиваюсь, ваше величество, – сказала Бади с мимолетной улыбкой. – Многое очень похоже на Аркатан, так что мне легко. Я только не могу привыкнуть ко всем вашим чудесам, – она прямо-таки с детским восхищением уставилась на горящий светильник. – Вот этот фонарь хотя бы взять – ни дыма, ни копоти… А уж те-ле-ви-зор… Чудеса, словно в сказке про волшебный поднос… Девушки ко мне прекрасно относятся, я себя не чувствую чужой и одинокой. Вот только простите на откровенном слове…

Перехватив ее взгляд, брошенный на танцующих, Сварог усмехнулся:

– Платья?

– Ага, – сказала Бади. – Никак не могу к ним привыкнуть. И к некоторым танцам тоже, особенно к таким вот. Я раньше и подумать не могла, что королева может танцевать с другим мужчиной в столь смелом платье, да еще таким вот образом, в обнимочку, а вы спокойно смотрите…

– Осуждаешь?

– Ну что вы, ваше величество, – серьезно сказала Бади. – Я прекрасно понимаю: одежда и танцы в наших мирах разные. – Она на миг опустила глаза. – Если по совести, я сегодня днем рискнула у графини Каниллы примерить одно. Там были только мы вдвоем, но все равно, я не более пары минут в нем выдержала. Очень уж короткое, а спереди и сзади такие вырезы…

Никакого осуждения в ее голосе не было, а вот явный интерес присутствовал. Рано или поздно привыкнет, констатировал Сварог. Не родилась еще красивая девушка, которую оставили бы равнодушной модные платья, пусть по меркам того мира, в котором она выросла, и страшно неприличные. Достаточно вспомнить, как укоротили платья женщины после Первой мировой. Привыкнет, тем более что ножки у нее, следует отметить наметанным мужским взглядом, стройные, под стать всему остальному.

Он осушил бокал искрящегося золотистого вина, постарался расслабиться, глядя на танцующих под знакомую ему с юности мелодию.

Никаких совпадений, понятно. Как и полдюжины других, и эта песня попала на Талар трудами Сварога. Он снова составил подстрочник, а придворный поэт уже привычно его зарифмовал, так что получилось довольно близко к оригиналу. Ну, а музыка была та самая, из отличной кинокомедии Свароговой юности. Яна ее извлекла из его памяти. Самое забавное, что по дворцу стал гулять очередной слушок: оказывается, король Сварог еще и пишет неплохие вирши белым стихом, по какому-то капризу, свойственному творческим личностям, желает их видеть непременно зарифмованными.

Налив себе еще бокал, Сварог покосился на девушку и спросил не без веселости:

– Ну, а графу Легарту ты зачем пальцы сломала?

Очаровательное личико вмиг стало озабоченным:

– Ваше величество, неужели я попала в немилость?

– Ничего подобного, Бади, – сказал Сварог. – Вовсе даже наоборот. Не стала бы ты во дворце, во время вечерних танцев ломать пальцы человеку из-за каких-то пустяков. Особенно если личность его всем прекрасно знакома… Неужели опять распустил руки?

– Не совсем, – сказала Бади. – Понимаете, он остановил меня в коридоре и начал говорить такое… Что вы меня интересуете исключительно как диковинная зверюшка, что я вам скоро надоем, и вы перестанете обращать на меня внимание, и я окажусь на обочине жизни. А потому мне следует подумать о будущем и начинать отношения с людьми, которые красотку вроде меня могут золотом осыпать. И положил мне руку на плечо, так самодовольно, по-хозяйски… Вот я и не сдержалась… Если бы он вольничал словами, я бы просто ушла. Если бы вольничал руками – дала бы пощечину. Но вот это, когда он меня трогал, как лошадь на ярмарке… – и все еще настороженно спросила: – Вы, правда, не сердитесь, наше величество?