Сильнее магии - Аманда Квик

– Каким образом? – поинтересовалась Венеция.

– А вот это не совсем понятно, – сказал Гейб, возвращаясь на свое место за столом. – Судя по запискам Силвестера, камень обладает способностью губить мужскую власть и силу.

Уголки рта Венеции чуть дрогнули.

– Боже правый! Ты хочешь сказать, что он может сделать мужчину импотентом? Тогда неудивительно, что все мужчины, которые носят фамилию Джонс, так хотят вернуть его и надежно запереть где-нибудь.

Таддеус рассмеялся.

– Мы думаем, или, по крайней мере, мы надеемся, что разговоры о власти камня утренней зари касаются его физических способностей, а не каких-либо других.

– Как бы там ни было, ничего нельзя сбрасывать со счетов, – сказал Гейб. Он улыбнулся, но тут же стал более серьезным. – Силвестер верил, что Сибилле удалось сделать с кристаллом что-то такое, что лишь один человек может контролировать его энергию. Разумеется, эту способность унаследовала одна из ее правнучек.

– Леона умеет работать с этим кристаллом, – уверенно проговорил Таддеус.

Венеция нахмурилась:

– Но если никто другой не в состоянии работать с ним, то почему же так много людей готовы убивать за него?

– Мы не знаем, – признался Гейб. – Однако Калеб подозревает, что все это имеет какое-то отношение к очередной попытке украсть формулу основателя.

Венеция вздохнула.

– Это одна из легенд общества «Аркейн», которой лучше бы оставаться легендой, если вы хотите знать мое мнение, – сказала она. – И если бы вы с Калебом не обнаружили ее, поднимая надгробную плиту на могиле Силвестера, у нас бы сейчас этих проблем не было.

– С этим не поспоришь, – кивнул Гейб. – Но вред уже причинен. Интуиция подсказывает мне, что отныне эта чертова формула станет для нас еще более серьезной проблемой.

– А еще одной проблемой станут такие люди, как Лансинг, – сказал Таддеус. – По очевидным причинам у полиции всегда будут сложности, когда возникнет необходимость останавливать подобных преступников.

– Согласен. – Гейб сложил руки на столе. – Уж так получилось, что в последнее время я много обо всем этом думал. Я считаю, что Общество обязано не только защитить одну из наиболее опасных тайн, но также должно контролировать таких сильных негодяев, как Лансинг.

– Что у тебя на уме? – спросил Таддеус.

– Я считаю, что настала пора открыть офис, который будет заниматься проблемами безопасности за пределами общества «Аркейн», – ответил Гейб. – Работать он будет под контролем Совета и хозяина Общества.

– А кого ты поставишь во главе этого офиса? – полюбопытствовала Венеция.

Таддеус улыбнулся:

– Может, того, кому природа дала талант видеть порядок там, где другие видят полный хаос? Лучшего теоретика всевозможных заговоров?

– Как ты догадался? – засмеялся Гейб в ответ. – Да, я намерен немедленно поговорить с Калебом.

Худой как скелет, весь какой-то взъерошенный, с очками в золотой оправе на носу, сапожник сильно нервничал. С ним было двое дородных помощников.

– Я искренне прошу прощения за путаницу, связанную со временем нашей встречи сегодня, – проговорил он. – Но мадам Лафонтен прислала мне записку, в которой сообщала, что я должен приехать ровно в одиннадцать, чтобы мисс Хьюитт могла примерить свои танцевальные туфельки.

– Мы не ждали вас раньше трех часов, – сказала Виктория, – но поскольку мы только что закончили с модисткой, то сейчас можем заняться и туфельками. По крайней мере, сегодня одной заботой станет меньше.

– Да, разумеется. – Повернувшись к Леоне, сапожник улыбнулся ей льстивой и испуганной улыбкой. – Это не займет много времени. Мадам Лафонтен велела, чтобы туфли подошли по цвету к вашему платью. Вот я и принес с собой несколько пар, чтобы вы могли выбрать.

Леона опустила глаза на большой деревянный ящик, который помощники сапожника поставили на ковер. Опять необходимость принимать решение, мрачно подумала она. При нормальных обстоятельствах она бы с удовольствием примеряла танцевальные туфли и решала бы, какие из них больше подойдут к великолепному платью, которое сшила мадам Лафонтен. Да и в самом деле, весь процесс подготовки к Весеннему балу должен сводить женщину с ума. Тем более, что ее никогда в жизни не приглашали на столь пышное торжество. Мало того, что бал будет грандиозным, великолепным, так она еще окажется на нем под руку с человеком, в которого влюбилась по уши.

Однако нынешние обстоятельства называть нормальными невозможно. Единственная причина, заставляющая Леону пойти на бал, – это ее способность помочь Таддеусу в выявлении тех, кто имеет отношение к опасному заговору. В дополнение ко всему, если выяснится, что она – племянница Эдварда Пайпвелла, то есть та женщина, которая, пусть и неосознанно, помогла обмануть дюжину самых важных лиц в Обществе, ей еще повезет, если ее не арестуют в ту же ночь. Эти два факта свели на нет весь ее энтузиазм в деле выбора танцевальных туфелек.

А вот Виктория, напротив, была необычайно оживлена. Без сомнения, она хорошо выспалась за ночь. Виктория нетерпеливо посмотрела на ящик.

– Позвольте мне взглянуть на обувь, которую вы принесли с собой, – сказала она сапожнику.

– Разумеется, мадам. – Он сделал знак своим помощникам. – Образцы, прошу вас.

Один из помощников направился к большому ящику. На затылке у Леоны волоски встали дыбом. Зачем сапожнику такие крупные помощники? – спросила себя Леона.

Она посмотрела на Викторию, все внимание которой было сосредоточено на длинном, размером с гроб, ящике. Вот помощник поднял крышку. Заглянув внутрь, Леона не увидела никаких туфель.

– Если вы не возражаете, я закрою эту дверь, чтобы нам никто не помешал, – тихо сказал сапожник.

Леона резко повернулась, ее охватила ужасная тревога.

– Нет! – воскликнула она. – Не…

Но было уже слишком поздно. Один из огромных помощников схватил ее, одной рукой закрыл ей рот, а другой сжал ее руки. Леона услышала испуганный вскрик Виктории, после которого наступила зловещая тишина.

Леона яростно сопротивлялась, царапалась и пинала схватившего ее типа.

– Быстрее! – крикнул сапожник. – У нас всего несколько мгновений.

– Черт возьми, это же сущая дьяволица, – пробормотал державший Леону человек. – Я бы предпочел удавить эту сучку.

– Не причини ей вреда! – яростно завопил сапожник. – Ты меня слышишь? Она нужна мне живой.

– Да слышу я, – пробормотал человек. – Поторопись, Паддон!

Тут перед ней оказался второй помощник, в руках у него был кусок влажной ткани. Леона ощутила неприятный запах химического вещества, которым пропитали ткань.

Он с силой прижал мясистой рукой тряпку к ее носу. Леона попыталась ударить его в пах, но юбка помешала замахнуться ногой как следует. Лучше бы всегда ходить в мужской одежде, промелькнуло у нее в голове.