Истребительница вампиров - Кирстен Уайт

Я покачала головой.

– Это ты хочешь поймать Дуга. А я просто хочу, чтобы он попал на концерт Coldplay.

Шон разгладил костюм.

– Ну, у нас точно есть одно общее желание – остановить убийцу Космины. Поймать его и при необходимости убить. Кроме того, никто не знает больше меня об этом новом мире демонов, лишенных адских глубин. Я могу поделиться с вами тем, чего никогда не будет у Наблюдателей, – информацией. Могуществом.

Артемида невольно вздохнула. Гонора запрокинула голову и подмигнула ей сверху вниз.

– И тебе найдется место, – пропела она.

Шон лукаво улыбнулся.

– Именно. В мире больше нет магии, но я сохранил лучшее. Ты пропустила рассказ о моих грандиозных планах, Артемида. Ты и представить не можешь, чего можно добиться, приправив горстку демонов щепоткой медицины. Мы можем изменить мир!

Где-то за стеной демон издал крик боли – одинокий и заунывный.

– Мне не нравится твой стиль, – заявила я. Шон дернул себя за хвостик, изображая обиду. Я закатила глаза. – И в одежде тоже, но главным образом то, что ты держишь демонов в плену.

– А ты их убиваешь. Чем же я хуже?

– Не знаю. Но это так.

Я провела по лицу рукой, думая о Космине. Вспоминая, какой суровой она была, как хотела работать в одиночку. Как она встретила свой конец в одиночестве. Мы должны убивать демонов. Она хорошо справлялась со своей задачей. И вот она мертва.

Как Баффи так долго удавалось выжить?

Шон поднялся с кресла.

– Все, что я хочу, – вернуть Дуга. Давайте заключим сделку. Вы вернете мне моего счастливого демона, а я узнаю, кто убил Космину и вашего Наблюдателя. Никто не останется внакладе. – Он указал рукой на дверь. – Извините, что не провожаю вас. И пожалуйста, в следующий раз звоните, прежде чем зайти. Разрушения излишни.

– Ты знаешь, где меня найти, – сказала Гонора. Я ощетинилась: неужели она мне угрожает? Но Гонора обращалась вовсе не ко мне. Она смотрела на Артемиду, и в ее глазах не было угрозы.

Только обещание.

Шон сдержал слово: нас никто не пытался остановить. Проходя мимо несчастных демонов, я отводила взгляд, но они словно впечатались в мой мозг.

Мы вернулись в машину, и Лео плавно повернул в сторону Шанкума.

– Итак, – сказала я, потому что остальные молчали, – я была права.

– Не начинай, – сказала Артемида.

– Почему же?

– Мне нужно подумать.

– Думай вслух! У Гоноры новая работа. Неудивительно, что Шон так успешен, – ему помогает Наблюдатель. Как вообще она могла использовать накопленные поколениями знания и умения, чтобы помочь такому, как он?

– Нина, – одернула меня Артемида.

– Слишком много тел указывают на Шона и его темные делишки. Нужно рассказать Совету о Гоноре.

– Почему? – спросила Артемида.

– Как насчет того, что она работает в интересах демонического преступного мира? И у нее есть необычные суперсилы.

– Послушай, да, она в чем-то замешана. Ты была права. Молодец. Но у тебя были свои секреты. Я хочу, чтобы ей дали шанс объяснить свои поступки.

Я обернулась, чтобы посмотреть на нее.

– Кажется, ты пропустила ту часть, когда она вместо этого приставила нож к моему горлу?

– Мы все вели себя агрессивно! – Артемида помедлила, сделав глубокий вдох. – Ей не следовало так поступать. Я знаю. Я правда это понимаю, Нина. Гонора может действовать импульсивно и занимать оборонительную позицию. Ты не знаешь, через что ей пришлось пройти в юности. Есть веская причина, почему она не доверяет Наблюдателям и почему решила работать на кого-то еще.

– Ты серьезно готова встать на ее сторону? После всего, что ты видела сегодня вечером? После всего, что она натворила?

– Я вовсе не на ее стороне! Я просто пытаюсь объяснить тебе, почему нельзя судить, не зная полной картины.

– Ну что же, тогда просвети меня!

Лео заехал на заправку.

– Кхм, у нас бак пустой.

Он вышел из машины и захлопнул дверь.

Артемида смотрела в окно.

– Она приходила на тренировки, а на ее запястьях алели рубцы. Мать секла ее, когда Гонора, по ее мнению, была недостаточно хороша. Ты знала об этом?

– Я… Нет.

– Конечно, не знала. Ты понятия не имеешь, через что ей пришлось пройти и как вела себя ее мать. Так что если Гонора хочет использовать полученные знания, чтобы чего-то добиться, я не виню ее. Она заслуживает счастья.

– В самом деле? Неужели злая мать оправдывает ее действия? Она предала Наблюдателей…

– Это они предали ее, не позаботившись о ней, когда ее мать, очевидно, была не способна на это! Боже, ты так говоришь, будто они святые. А разве не ты все время ставила под сомнение традиции Наблюдателей и постоянно твердила, что мы можем быть лучше? Но вот подвернулся реальный случай, и тебя все полностью устраивает. Наша подруга в беде, а ты хочешь отдать ее им в руки – пусть они устроят заседание и осудят ее, пусть даже посадят за решетку. Ты знаешь, что находится в подземелье замка? Там нет никаких руин. Там темница!

Меня словно ударили под дых: мне говорили, что в подземелье нельзя спускаться, потому что там небезопасно, а не потому, что там тюрьма.

– Я… я не знала об этом.

– Конечно, нет, ты же никогда там не была. Тебе никогда не приходилось видеть что-то неприятное. Ты не видишь, кем стали Наблюдатели – теперь никчемное, мрачное, надломленное сообщество, которое отчаянно цепляется за былую славу. Но ее уже не вернуть.

– Если ты так думаешь, почему ты никогда не говорила мне об этом? Я считала, тебе нравится быть частью сообщества. Ты так хорошо вписывалась в него.

Сделав глубокий выдох, Артемида откинулась назад.

– Как я могла сказать тебе, что я несчастна, раз у меня было все, о чем ты только мечтала? Я знала, что ты не раздумывая поменялась бы со мной местами. Ты боготворишь Наблюдателей.

– Я вовсе не боготворю их.

– Правда?

– Они важны для меня. Но это другое: это наше семейное наследие. В своем дневнике отец…

– Наш отец мертв. Вот наше наследие: отец мертв, а мать лгала нам всю нашу жизнь. Обо всем, – Артемида закрыла лицо руками. – Я чувствовала себя ужасно виноватой в том, что она спасла меня первой при пожаре. Я хотела, чтобы ты знала: я всегда буду делать выбор в твою пользу, всегда буду защищать тебя. Я хотела стать этим чертовым Наблюдателем, чтобы сделать мир безопаснее для тебя. Мама могла бы признаться хоть раз за все эти годы, что однажды ты станешь Истребительницей и все мои старания окажутся совершенно напрасными.