Чужая глубина - Константин Нормаер

— Я не рассчитывал на твою помощь, брат, — наконец произнёс Крошин. — Думал, не успеете разобрать завал к сроку.

— Но мы смогли, — ответил Еж и тоже улыбнулся. И хотя плотная маска скрывала нижнюю часть лица, морщины у глаз собеседник заметил без труда.

— Но главное, что мы снова вместе. Здесь и сейчас.

— Это верно. Жаль только брат не дожил до этого дня, — голос Ежа заметно дрогнул.

Подсев ближе, Жуй положил брату руку на плечо.

— Ты ведь знаешь, он отдал жизнь ради нашего общего дела. И пускай эта чёртова Глубина ликует, мы отомстим за него.

— Думаешь, мы сдюжим?

— У нас просто нет выбора, брат, — Жуй Крошин попытался улыбнуться, но вместо улыбки из-под сетчатой маски проступила уродливая гримаса.

Они слишком долго шли к своей цели, чтобы отступать, и отдали слишком много сил, чтобы пытаться усомниться в собственном превосходстве.

… В семье их родилось трое. В один день, в один час. В тот вечер берег Нескучного моря поглотила морская пучина и выплюнула на песок добрую сотню дельфинов. Люди в отчаянье молили Неведомых праведников, а шторм все усиливался. И казалось, достаточно лишь пары минут, чтобы гигантская волна накрыла маленький городишко. В тот самый миг, когда последняя надежда разлетелась в щепки вместе с главным маяком мыса Лон-коста, море внезапно отступило. Измученная мать откинулась на подушку и испустила дух, а новорождённые в один голос известили людей о своём прибытии в этот грешный мир.

Дети росли обособленно, словно вокруг существовали только одни они. Играли отдельно от остальных детей и посторонних в свой круг никогда не пускали. Годам к семи они даже выдумали собственный тайный язык. На самом деле это произошло намного раньше, но именно к этому возрасту он сформировался в настоящую систему. В школе сверстники окрестили братьев дельфами за их постоянное «гиканье» и «аканье», а после и вовсе перестали замечать странных братьев, потеряв к ним всякий интерес. Однако произошло это не сразу, а после одного весьма примечательного случая.

В один из солнечных весенних дней, под весёлые насмешки и обидные окрики братья Крошин, как всегда, возвращались домой по улочке Подмастерья. Обняв толстые учебники, они словно вымуштрованные солдаты шли стройным редком, низко опустив головы. Идти до дома было не так далеко, но они, ускорив шаг, отчего-то свернули в проулок. Так решил их лидер Жири, а Жуй и Еж с ним беспрекословно согласились. Последнее время местные ребятишки стали выходить за рамки словесных издевательств и на прошлой недели братьям Крошин в спину полетели не просто грязные ругательства, а здоровенные картофелины. Поэтому мелькать перед глазами обидчиков теперь становилось довольно опасно.

Жири рассудил правильно, ошибся лишь в одной маленькой детали. Быстрый шаг сорванцы расценили как попытку бегства, и не раздумывая, кинулись следом. На этот раз в спину братьев Крошин полетели даже не картофелины, а кое-что покрепче. Здоровенные угли и булыжники. Под весёлый свист и улюлюканье подростки загоняли беспомощных жертв в угол.

Тупик обнаружился через несколько кварталов. Он внезапно возник перед испуганным Жири, заставив того затравленно уткнуться в стену ближайшего дома. В этот самый момент один из камней угодил Жую в спину. Вскрикнув, мальчик упал на колени и заплакал, но не от боли, а от жгучей обиды.

Они ни в чем не виноваты! Тогда за что такое отношение?!

Следующим, кто получил обидный пинок в спину, был Еж. Только в отличие от брата, ему достался удар посильней. Упав на пыльную дорогу, он почувствовал, как из носа хлынула кровь. Возможно, именно это и стало последней каплей, вызвав у Жири настоящий гнев. Отбросив в сторону книжки, он кинулся на помощь братьям. Но его остановили цепкие руки двух крепких парней. Выкрутив ему руки, они попытались хорошенько проучить самого прыткого дельфа.

Ударам не суждено было достигнуть цели. Жири потом долго вспоминал этот случай и никак не мог взять в толк, какой именно поступок заставил его раскрыть дремавший в нём талант. Даже не талант, а истинную силу. Буря вырвалась внезапно, откинув в стороны оглушённых обидчиков. Этого оказалось достаточно, чтобы ребятня кинулась врассыпную.

Уже дома Жири всю ночь бросало то в жар, то в холод. Тогда он не знал, что спасение не было обычной случайностью. Братья так и не решились рассказать о случившемся отцу, а тот, в свою очередь, заметив синяки, не задал ни единого вопроса. Посадив детей за стол, он достал сваренную из вяленной рыбы похлёбку и тихо произнёс: «Жуйте, Жрите и Ежте»…

После смерти жены, он возненавидел собственные чада и выказывал нелюбовь при каждом удобном случае…

Спустя десяток лет талант братьев Крошин раскрылся полностью.

Для заслушивания проекта Аргонавт выделили не тесный и душный кабинет. Отнюдь. Представители корпорация собрали целый конференц-зал с десятком рядов кресел, высокой сценой и деревянной стойкой. До заседания оставалось не так уж много времени.

Жуй копался в записях, Еж устало позёвывал, и только Жири пытался силой мысли сдвинуть чернильницу, стоявшую в опасной близости от края стола.

— Пустая затея, — заметив потуги брата, сказал Еж.

— Отстань. Не мешай экспериментировать!

Жири был самым упрямым из Крошинов. Даже когда все вокруг твердили ему в один голос прописные истины, он умудрялся выбрать противоположное.

— Хорошо, допустим, тебе удастся это сделать. Что это изменит? Пойми, ты потратил столько времени на пустую забаву, фокус, которому не найти применения в Подводном мире, — отложив бумаги, здраво рассудил Жуй. Любимая привычка любую мелочь подвергать жёсткому сомнению и на этот раз взяла верх.

Жири только отмахнулся и, бережено подняв чернильницу и выставив её на всеобщее обозрение, словно в его руке оказался знаменитый восточный брильянт гор Агги, не спеша произнёс:

— Вот это, не просто ярмарочный предмет. Это настоящий прорыв. Только освоив науку управлять материальным миром, мы сможем покорить морской мир!

— И в чем же соль? — не понял Еж.

— Соль в том, что борьба с Глубиной — это не противостояние с психическим расстройством или саморегуляцией сознания… Это в первую очередь умение побеждать врага на его поле, его методами.

В ответ оба брата удивлённо переглянулись.

— Хочешь сказать, наши навыки ничего не стоят? — первым откликнулся Жуй.

Поставив пепельницу обратно на стол ещё ближе к краю, Жири скрестил руки и немного подумал. Через какое-то время лекторским тоном принялся объяснять:

— Наши умения безусловно очень цены, но чтение мыслей и невероятно высокий порог сопротивляемости — еще не панацея от всех болезней. Да мы можем вызывать у людей приступы головокружения, а при идеальных условиях и настоящий болевой шок. Только этого недостаточно…

Оппоненты заметно нахмурились.

— Недостаточно для чего?