Чужая глубина - Константин Нормаер

Широкий круг, невысокий бордюр, а внутри жертвенного кольца фрагменты некогда могучих подводных кораблей. Две батисферы, два стальных плавуна, как привыкли называть их ихтианы.

Механик осторожно приблизился к алтарю и попытался приглядеться к осколкам батисферы. Обугленные металлические детали, разорванные в клочья узловые провода — взрыв изменил алюминауф до неузнаваемости. Но главным откровением для него стал второй корабль. Сомнений не осталось — в расщелине Око-Луч погибло ещё одно судно Подводного флота. Но откуда оно взялось? И что за корабль-призрак? Михас даже не посмел строить какие-либо догадки. Хотя нет, одно предположение он все-таки сделал. Подумал, и сам испугался собственных мыслей. По его мнению, взрыв произошёл в результате банального столкновения. Невероятно, но именно такой вывод напрашивался, судя по характеру и степени повреждения батисфер. Они обе почти одновременно погружались в расщелину и умудрились столкнуться. Бред? Или истина?!

Невозможно! — остановил собственные рассуждения Михас. Их скорость не могла быть столь высока. Любой, даже менее опытный глубинщик, с курсовой скамьи знает и понимает, что погружаться в расщелину можно лишь слегка помогая двигателем, осторожно вымеряя каждый шаг. А здесь что же получается? Оба рулевых действовали, словно ополоумевшие…

Глубина. Обман. Манипуляция.

Нет, Михас не ошибся. Он мыслил в правильном направлении. Во всем была виновата эта чёртова Глубина. Это она заставила свершиться нелепую трагедию. И это она положила две батисферы на алтарь подводных богинь.

Подношения Покровительницам.

Но зачем? Ради чего?..

Отвечать на эти вопросы Михас не желал.

— Хватит пялиться, нам пора, — напомнил о себе Крошин.

Отряд был небольшим, всего семь нырял. Те немногие, кому удалось побороть страх, усталость и глубинную болезнь, способную разорвать сосуды человека на части. Именно из-за этого препятствия из шестидесяти до цели добрались всего семеро. На пути погружения Михас с замиранием в сердце наблюдал за плавающими трупами. Неподвижные тела, словно морской мусор, нервно вздрагивали, но механик знал наверняка — в них не осталось и толики жизни.

— Готовы к передвижению, сэрг, — уставшим голос отчеканил один из нырял.

— Замечательно, — согласился Крошин. Но отдавать следующий приказ он не спешил.

Подняв вверх указательный палец, он задумчиво прищурился, затем громко досчитал до десяти и указал на огромные узкие врата.

Глухой стук нарушил сокровенную тишину зала.

— Открыть, — приказал ренегат.

Нырялы поспешили к воротам, и немного повозившись со сложным замком, открыли одну из створок.

Михас уже не мог удивляться. Внутрь храма в окружении команды Одиссея вошёл ещё один ренегат специального корпуса Подводной Академии Жуй Крош.

* * *

Хранитель двигался медленно. Опираясь на посох, он часто останавливался, тяжело дышал, а на крайних улицах начал сильно прихрамывать. Вскоре он остановился и попросил немного отдохнуть.

— Что, не узнаешь меня? — заметив растерянный взгляд ихтиана, поинтересовался Баалгур.

— Прости, хранитель, просто все слишком сильно изменилось, — делая паузы между словами, ответил Анук.

— Да, ты прав, — кивнул тот, — теперь все иначе. Мир словно застыл, покрывшись паутиной ненужности. Опасное время, предтече новому отрезку жизни. Только вот какой она будет, к сожалению, от нас не зависит.

— Тогда зачем вы нам помогаете? — внезапно вмешался в разговор Кимпл. — Не верите, что мы сможем им помешать?

Хранитель покачал головой и посмотрел куда-то вверх, а затем, почесав подбородок, сказал:

— Я не говорил, что ваши действия бессмысленны. Я лишь предположил их последствия.

— И в чем же разница?

— Разница в том, что все мире имеет цикл, начало и конец. И какие бы поступки вы или ваши собратья не совершили, все придёт к логичному завершению, которое не зависит от ваших желаний и возможностей.

Кимпл недоверчиво усмехнулся и скрестил руки на груди.

— Получается, ренегату в любом случае не удастся заполучить ваш мифический ключ?

Разговор опять переступил зону реальности и вымысла.

Пожав плечами, Хранитель выдержал паузу.

— Вовсе нет. Ваш враг может овладеть Даром, он даже может разрушить храм и уничтожить Пустой город, но все это не сделает его богом.

— Но это сделает его могущественным убийцей! — не сдержал возмущений бригадир.

— Пусть так, — цыкнул языком хранитель. — Только ведь, век зла не так долог, хотя и весьма болезнен.

— И вы готовы вот так просто рассуждать об этом, совершенно не волнуясь, что миру угрожает настоящий хаос?

В ответ хранитель закатал рукав и продемонстрировал тонкую плеть предплечья.

— Жаль, что ты не видел меня раньше, пришелец. Я был гораздо сильнее, а мой ум мог предвидеть многое, заглядывая в завтрашний день. Но моё время ушло безвозвратно. Даже если бы я пожелал, не смог бы помочь вам больше чем сейчас. Но… проводник не может стать бойцом. Остальное ляжет на ваши плечи.

— Так просто? — развёл руками Кимпл.

— Жизнь вообще простая штука, пришелец. И не стоит думать иначе.

Бригадир кивнул, соглашаясь с довольно скупыми доводами Баалгура.

— Скажите, а как именно выглядит этот самый ключ? В чем состоит его сила?

Хранитель пожевал беззубым ртом и вновь расплылся в кривой улыбке.

— Мне это не ведомо. За все время служения, я так и не осмелился открыть Запретные врата. А когда Покровительницы изгнали ихтианов, я стал обходить обитель тайны стороной.

— И в чём же причина?

— А ты ещё не понял? Разве ихтиан не отрыл тебе позорное бегство своего народа?

— Хотите сказать, что Дети глубин продолжают охранять подступы к ключу.

— Вот ты и ответил на свой вопрос, пришелец, — Хранитель приподнялся и сделал несколько шагов в сторону узкой вымощенной дорожки. Оглянулся и призывно кивнул.

— Мне очень страшно, — внезапно прошептал Анук, пытаясь унять дрожь. В его памяти возник образ того ужасного создания, что заставило их много часов назад бежать без оглядки.

Баалгур тихо крякнул и молча захромал в сторону храма.

— Не лезьте в пекло. Идти на пир к смерти… неслыханная глупость.

— Ты прав, Древний, но лично у меня нет выбора. Если я хотя бы не попытаюсь, то оба наши мира получат очень грозного врага, — неутешительно объяснил бригадир.

Крошин долго смотрел на своё отражение. Те же глаза, нос, очки в тонкой оправе и недельная щетина. Разве что взгляд более рассеянный, не привыкший к устойчивому полумраку.