Карибский кризис. 50 лет спустя - Дмитрий Язов

Серго Анастасович подробно остановился на нескольких эпизодах, связанных с деятельностью своего отца на Кубе: в его распоряжении имелась большая подборка стенограмм встреч А. И. Микояна с кубинскими руководителями.

В своем выступлении С. А. Микоян напомнил собравшимся слова Анастаса Ивановича, сказанные Фиделю Кастро во время одной из их встреч: «Не ищите друзей лучше нас. Вы все равно их не найдете, потому что лучшие ваши друзья в мире – это мы». В заключение докладчик сделал вывод: «К сожалению, отец мой не мог заглянуть в будущее. Тридцать лет спустя СССР уже перестал быть лучшим другом Кубы… Таким образом, уверения моего отца в том, что СССР – это лучший друг Кубы, оказались недолговечными».

Однако интригу третьей сессии Гаванской конференции составило не насыщенное документами и фактами выступление Серго Микояна, а дискуссия вокруг так называемого бразильского послания Фиделю Кастро от 29 октября 1962 года. Американские и кубинские делегации уделили этому вопросу самое пристальное внимание.

Тон дискуссии задал Джим Хершберг из Университета имени Джорджа Вашингтона. Свое выступление он начал с признания того факта, что практически все аспекты Карибского кризиса, прежде всего весь комплекс советско-американских отношений, сегодня достаточно хорошо изучены и исследованы. Однако отношения между Вашингтоном и Гаваной по-прежнему представляют собой своеобразную «терра инкогнита». Причина этого, по мнению ученого, заключалась в том, что после официального разрыва отношений между двумя странами в январе 1961 года контакты между ними всегда были непрямыми, через посредников. Контакты, подобные упоминавшимся на этой конференции переговорам Гудвина и Че Гевары, были исключением.

Наиболее активную роль страны-посредника в 60-х годах выполняла Бразилия, всеми силами пытавшаяся убедить Вашингтон и Гавану разрешить свои разногласия мирным путем. В частности, знаменитую встречу Гудвина и Че помогали организовывать бразильские и аргентинские дипломаты.

Однако позиция Вашингтона по кубинской проблеме оставалась очень жесткой: США были заинтересованы в свержении правительства Фиделя Кастро, а не в достижении договора с ним. Вплоть до октября 1962 года Вашингтон всякий раз с порога отклонял любые посреднические инициативы и предложения Бразилии. И только в октябре обстановка изменилась. Президент Кеннеди, по мнению Дж. Хершберга, «столь отчаянно стремился предотвратить атомную войну, что в кульминационный момент кризиса он решился направить послание непосредственно Фиделю Кастро». Так как Джон Кеннеди не хотел, чтобы авторство письма ассоциировалось с политическим руководством США, было решено направить это послание правительству Бразилии, которое уже само от своего имени должно было передать его правительству Кубы. «Каждое слово в этом документе, – утверждал Джим Хершберг, – было одобрено президентом Дж. Кеннеди, фактически это было американское послание. Сегодня мне стало известно, что Фидель Кастро никогда не видел этого письма ранее. Поэтому спустя сорок лет я бы хотел вручить этот документ Фиделю Кастро. Вот то письмо, которое Джон Кеннеди хотел передать вам 27 октября 1962 года».

Профессор Хершберг не стал дословно зачитывать текст документа, ограничившись его пересказом и цитированием главных мыслей.

Первый из шести параграфов данного послания подчеркивал, что размещение на Кубе ядерных ракет ни для кого уже не было секретом. Однако этот шаг «поставил в чрезвычайно опасное положение само существование режима Кастро и благополучие кубинского народа».

Второй параграф указывал на то, что все государства Западного полушария выступают за меры, направленные на «ослабление угрозы со стороны СССР».

В третьем параграфе говорилось: «Советский Союз возвращает обратно свои грузовые суда в связи с блокадой, наложенной США и санкционированной странами Западного полушария. Таким образом, СССР не только оказывается неспособным оказать поддержку Кубе, но и, более того, на переговорах с официальными лицами союзных нам государств стремятся выторговать себе уступки со стороны стран НАТО в обмен на отказ поддерживать Кубу. Вас не только используют в целях, не отвечающих интересам кубинского народа, но еще и ставят перед угрозой быть брошенными и преданными».

Четвертый параграф послания констатировал, что работы на ракетных позициях продолжаются, продолжается и сборка бомбардировщиков Ил-28. Это чревато тем, что «против Кубы будут предприняты дальнейшие действия, притом очень скоро».

Следующий параграф практически повторял публичные заявления Джона Кеннеди: «Существует всего два вопроса, по которым не может быть компромиссов с Кастро. Это – военно-политические отношения с СССР и агрессивная политика по отношению к внутренним делам других латиноамериканских государств… Это подразумевает ликвидацию ядерных наступательных сил и отправку домой советского военного персонала. По этим вопросам в случае необходимости Куба может рассчитывать на помощь… У Кубы нет времени. У Кастро нет времени на раздумья, чтобы сделать выбор: посвятить свой талант руководителя службе кубинскому народу или стать пешкой в руках Советского Союза в отчаянно рискованной борьбе за мировое господство, ведущейся путем угроз и применения силы».

Кроме того, как подчеркнул Дж. Хершберг, в послании был еще один дополнительный параграф, предназначенный непосредственно бразильскому правительству. Это была инструкция, что делать в ситуации, если Кастро попытается обосновать наличие ядерных ракет опасениями со стороны кубинцев перед угрозой американского вторжения. Посол Бразилии должен был заверить Гавану в своей уверенности в том, что страны Организации американских государств не поддержат вторжение на Кубу после того, как ракеты будут убраны. Затем он должен был убедить кубинцев в том, что США не рискнут нарушить солидарность государств Западного полушария своим вторжением на Кубу, так как они являются сторонниками мирного варианта решения конфликта.

Закончив подробный пересказ документа, подготовленного в Вашингтоне, Джим Хершберг рассказал о механизме передачи его адресату. Послание было передано в Рио-де-Жанейро премьер-министру и министру иностранных дел Бразилии в полночь 27 октября. Предполагалось, что оно будет доставлено на Кубу на следующий день. Однако, как теперь уже известно, утром 28 октября Н. С. Хрущев прислал Дж. Кеннеди письмо с уведомлением о своем решении убрать ракеты с Кубы. В результате американское послание в первоначальном виде так и не было доставлено адресату.

Президент Бразилии Гулард тем не менее направил своего личного эмиссара в Гавану для встречи с Фиделем. 29 октября в посольстве Бразилии на Кубе состоялась встреча бразильского посланника с представителем правительства Кубы, на которой говорилось о стремлении и желании Бразилии выступить в качестве посредника в деле разрешения разногласий между Вашингтоном и Гаваной.

В заключение своего выступления Джим Хершберг отметил также и стремление кубинской стороны установить канал связи с Вашингтоном. В канадских архивах американский исследователь обнаружил документ посла Кубы в Оттаве, где он просит о встрече с министром иностранных дел Канады. Кубинский посол заявил о готовности своей страны в случае американского вторжения на остров сражаться до конца. Вместе с тем кубинский дипломат выражал готовность своей стороны сесть за стол переговоров с США и обсудить имеющиеся разногласия, «хотя США, очевидно, к переговорам не готовы».