Тайна дома Морелли - Маленка Рамос

Джим окинул взглядом предметы, разложенные на столе. Отталкивающего вида куклу Кэтрин придерживала дрожащими пальцами. Рядом лежала глиняная пустышка, или диковинный маракас, сделанный из тыквы, и коробочка из какого-то материала вроде обожженной глины. Он взял ее в руки и открыл. Внутри оказался вонючий желтоватый порошок.

– Позвольте-ка мне взглянуть, мистер Аллен, – попросила женщина. Обмакнула палец в содержимое и понюхала, затем вытерла руку об юбку. – Похоже на кукурузную муку. Ею наносили священные символы, которыми покрывали пол и стены. В ритуалах вуду не используют чернила или какую-либо иную краску. Химические вещества по своему составу не подходят для заклинаний.

Амелия рассмотрела маракас. Затем осторожно взяла его в руки. В ответ на ее прикосновение внутри маракаса звякнул бубенчик.

– Не делайте этого, пожалуйста. Это священный маракас, внутри него семена и змеиные гремучки.

После этих слов Амелии показалось, что маракас жжет ей руку, и она поспешно положила его на место.

– С помощью этого предмета служители вуду вызывают лоа – или духов. Его вибрации их притягивают. Несколько месяцев назад я бы лишь посмеялась над этими суевериями, но, учитывая обстоятельства, лучше его не трогать. Лоа в самом деле напоминают ангелов, как удачно выразился пастор, однако есть среди них и демоны, и неупокоенные души.

– Звучит не просто дико: это напоминает самое настоящее безумие, – взмолился Роберт.

Мэри Энн печально улыбнулась и положила руку ему на плечо.

– Это не безумие, дорогой пастор. Во всем есть иерархия, – уверенно возразила ясновидящая. – Вы – пастор своей церкви. У служителей вуду тоже есть свой пастор: оунган. Им может быть даже женщина. К сожалению, сейчас уже не вспомню, как их называют. По-моему, мамбо, но я не уверена. У каждого оунгана есть свой священный маракас. А значит, владелец этого ящика занимался отправлением ритуалов.

Алан сунул в ящик руку и вытащил стеклянную баночку с загустевшей красной жидкостью.

– Не трогайте, доктор. Это заговоренная свиная кровь.

– Какой ужас! – воскликнула Амелия.

Кэтрин отложила баночку в сторону и достала нечто вроде курильницы, несколько разноцветных свечей, кусочки ткани, еще одну восковую куклу, флакончики с маслами и несколько мешочков, в которых, судя по виду, хранилась сушеная трава. Далее на столе появились ножницы, барабан со свисающими по краям красными лентами, еще несколько коробочек с травами и пеплом. Наконец старуха торжественно положила на стол человеческий череп, ножи и железный крест. Затем наклонилась над ящиком и издала удивленный возглас.

– Господи, – произнесла она, поднося руку ко рту. – Вы видите этот рисунок на дне?

Остальные тоже заглянули в ящик. На дне красовалась сине-красная змея. Ни время, ни земляная сырость не приглушили яркую расцветку этого пресмыкающегося.

– Змея, – отозвалась Мэри Энн упавшим голосом.

– Это не похоже на ящик обычного оунгана. Насколько мне известно, такими предметами не пользуется священник вуду в обычном понимании этого слова. Все это когда-то принадлежало бокору.

– Что еще за бокор? – раздраженно спросил Алан.

– Бокор – это дьявол религии вуду, – ответила Кэтрин дрожащими губами. – Черный маг, колдун, который использует свои знания в самых ужасных целях, доктор Фостер. Черная магия в соединении с некромантией служат в его руках для заклинания темных сил.

Джим с трудом сохранял спокойствие. Он бегло осмотрел предметы, разложенные на столе, вспоминая Магали и все их запутанное дело. Пока Кэтрин Вудс перебирала магические предметы, остальные сначала в недоумении переглядывались, а затем в ужасе уставились на эту прямую, как свеча, неустрашимую старуху, пристально глядящую внутрь сундука.

– Так значит, та женщина, няня Люсьена, была бокор? – спросила Мэри Энн, глядя на Джима, который держал в руке маракас и тихонько им потряхивал.

– Не знаю, миссис Морелли. – Старуха с тревогой посмотрела на Джима. – Прошу вас, положите его на место. Мы не знаем, что…

– А по-моему, я все правильно делаю, – перебил ее Джим, вновь тряхнув маракасом. – Пусть кто-нибудь из них появится и объяснит нам, что значит вся эта чертовщина, почему полгорода впало в коллективную паранойю и с какой стати я просыпаюсь в самых неожиданных местах…

Внезапно он умолк, ощутив у себя на лице жар. Ему показалось, что где-то вдали маракасу вторят удары в барабан. Что-то мелькнуло и исчезло в коридоре. Какая-то тень. Джим прислушался и направился к двери. Высунул голову в коридор и посмотрел по сторонам, но ничего не увидел. Он вернулся в гостиную. Все смотрели на него так, словно перед ними сумасшедший.

– Джим, какого черта ты мечешься? – спросил Алан.

– Да так. Показалось.

– Не вижу ничего забавного, – пробормотала Карлота.

– Я и не собирался шутить. Мне что-то почудилось, вот я и решил проверить: может, это Дэнни или Элизабет за нами подсматривают.

Внезапно до него донесся запах костра, словно кто-то растопил камин. Невидимое пламя яростно трещало, пожирая дрова и ветки. Он растерянно уселся в кресло и прислушался. Где-то далеко знакомые голоса обсуждали, что хорошо бы сжечь все эти предметы. Забавно, усмехнулся Джим и закрыл глаза. Ему пришлось сделать усилие, чтобы сосредоточиться на звучании голосов и извлечь из путаных слов какие-то логические выводы, но вместо этого он задремал.

Чей-то смутный образ настойчиво и бесцеремонно лез ему в голову. Элизабет на кровати рядом с ним, нежное пение скрипки, юное обнаженное тело свернулось возле его ног, словно чудесная змея. «Устраивайся поудобнее, Катрина, – шептал он. – Останься со мной. Дай-ка я тебя поцелую». – «Конечно, Джим», – повторяла она. Но затем судорога пробежала по его телу. Разум утратил способность мыслить логически, руки как зачарованные скользили по небольшому худенькому телу. «Извращенец, извращенец!» – вопил ему на ухо Ларри.

А вот и другой образ. Другая ночь. Его постель. В гробовой тишине Элизабет проворно забирается под простыни. Лунный свет просачивается сквозь щели в запертых ставнях, ее нежный маленький рот скользит по его телу.

– Что ты делаешь, бесстыдница…

– Что ты сказал?

Он вернулся в комнату и вновь увидел стол и Алана, склонившегося над спинкой стула.

– Мне нужно на минутку выйти, – через силу пробормотал он.

– Ну так что, как тебе наша идея сжечь все это барахло? Если не хочешь в этом участвовать, мы все сделаем сами. Пепел можно зарыть в той же яме.

– Отличная идея, Алан. Я пойду домой. Мне на телефон пришло письмо от детектива, а я не могу сосредоточиться. Прочитаю на ноутбуке. Так по крайней мере лучше для глаз.

Голова раскалывалась от боли. Нет, он все-таки убьет эту чертову «Катрину». «Катрина и извращенец». «Растление Катрины».