Арго. Заря мечей - Глеб Сотник

соке красного краба, в сторону барда. Та легко воткнулась в лютню, которой Соловей прикрылся в последний момент. — Ты че, сука, самый остроумный? Знать должен, что здесь такие песни не нужны!

— Простите, простите… — боязливо начал Соловей, показав половину головы из-за лютни. — Не хотел вас обидеть! Позвольте, исполню что-то по вашему заказу!

— Хорошо! Хочу, чтобы ты исполнил номер, в котором заглотнешь свой собственный хер! Че, слабо?

Такое предложение Гона вызвало больший смех, чем давно известная песня про грязного гнома. По столу застучали кулаки, призывая барда к представлению. Тот помялся несколько секунд, после чего выбежал в одно из служебных помещений и закрыл за собой дверь. Хохот повторился. Гон занял свое место, на котором располагалась подкладка, помогавшая ему быть на одном уровне с собеседниками.

— Думаю, лучше поучительного урока, чем этот, он не получит, — усмехнулся гном. — О чем я там говорил?

Гон вновь углубился в рассказ о том, как в молодости грабил поселения на Гардарисе со своей бандой, главой которой был его отец. Молодой гном воспитывался в такой культуре и не знал другой жизни. Государство же на Гардарисе не славилось хорошими солдатами и военными – лучшие уходили к пиратам, наемникам или бандитам, а то и вовсе отправлялись служить в другие страны, например – в Нал-Батор. Поняв, что грабить ему не нравится, а на островах Гардариса он уже не сможет обелить свою фамилию, он переехал в Кальторн.

Рассказывал он это некоторым новобранцам, которые отважились пойти вместе с ветеранами Виверна в Семь великанов. Адриан же не слушал, он отвернулся и смотрел на огонь одной из ламп на соседнем столе. Пока Соловей был на сцене, он мог отвлекаться хотя бы на песни, которые иногда были приличными. Слушать же рассказы Гона для паладина было невыносимо.

— Я хочу поднять эту кружку, наполненную золотым элем, за нашего нового, золотого капитана! Адриан, за тебя! — остальные закричали, стукнулись деревянными кружками с гномом и сделали по несколько крепких глотков. Адриан лишь приподнял кружку с элем, как бы принимая тост, но поставил ее на стол, не тронув, пока остальные пили.

— А я, — начал Вайс, но, икнув, перебил сам себя. — Видел, Адриан, что ты не выпил!

Сидевший справа от него Каер – один из тех, к кому паладин относился хорошо и даже с некоторой приязнью, толкнул его в плечо.

— Адриан, ты чего? Выпей кружечку. Одну всего. Религия же не запрещает.

Новый капитан с пониманием посмотрел на кружку, и, все же, сделал несколько глотков. Впервые за последние несколько лет по губам и горлу Адриана пролилась эта жидкость. Он поморщился. Но, через несколько минут, перестал смотреть на огонь и начал хотя бы слушать.

Когда паладин подключился, говорил уже Жорж. Это был один из новичков, бывший «коллега» Вайса по Багровой луне, в которой они оба отбывали срок. Жорж был тридцати четырех лет сухой и подвижный мужчина. Тело его было испещрено шрамами. Полуседые волосы еле доставали до плеч, закрывая несколько порезов на самой голове.

Его товарищ, Этьен, уже клевал носом, не в силах сопротивляться действию алкоголя. Он был моложе Жоржа года на четыре, каштановые волосы собирал в пучок. Носил обрезанную чародейскую мантию, превращенную в накидку, которая служила капюшоном и закрывала спину наполовину.

Брать таких людей в команду всегда было нелегко.

— Я тогда спасся от сертанцев. Ну, как спасся, бочину мне отхватили так, что этот кусок в лазарете отращивали несколько магов целый день. Мне тогда сколько… лет семнадцать было. Это ж сколько времени прошло…

— Семнадцать лет и прошло, — встрял Вайс.

Рассказывал Жорж о войне в Хаффенгаре, которая, действительно, произошла около семнадцати лет назад. Началась она, как и многие другие войны, из-за конфликта территориального. Сертания отхватила себе большую часть земель, на которые положил глаз Низиль-Хей. Потихоньку, не сразу, но война разрослась. Конечно, Низиль-Хею стали помогать Калторн и Веландис, так как находились в союзе Трех. А Сертания, бывшая тогда и без того сильным государством, призвала на помощь Эззитанию и некоторые племена Тарлетта. Война длилась около трех лет и уносила жизни огромного количества людей.

— Меня ведь вывезли оттуда, из Хаффенгара, буквально недели за две до катастрофы, – продолжал бахвалиться своей живучестью Жорж.

— А это правда, что один маг устроил весь катаклизм? — спросил Черри, еще один из новобранцев. Молодой парень, судя по всему, брил голову не часто, так что волосы его были максимум в сантиметр длиной. Горящие глаза его говорили о том, как счастлив он попасть именно в этот отряд.

— О, парень, это именно так! Мало, кто верит, но именно Арториас устроил этот взрыв. Точнее, он его сдержать хотел, а получилось… то, что получилось. Гад живучий, выжил ведь! А положил столько народа! Сколько там по примерным подсчетам? – Жорж толкнул Этьена, который нехотя приподнял глаза.

— Дак, кхм… До миллиона… — Этьен снова повесил голову.

Говорили они про взрыв, который резко закончил конфликт. Хаффенгаром эту территорию прозвали лишь после катастрофы. С языка уний «хаффен» означало «пустое», а «гар» — «пепелище». Огромная территория была уничтожена аномальным взрывом, так что, конфликт закончился потому, что конфликтовать было больше не за что.

Сертанцы планировали уничтожить штаб, в котором собралось все командование: командиры трех стран, маги и сам Арторис – профессор стихийной магии Коллегии Веландиса, которому хорошо заплатили за участие в войне. До сих пор он считается лучшим магом, и неспроста. Несколько лучших магов Сертании провели обряд, призвав огромную мощь в виде зеленого луча, который должен был уничтожить штаб противника. Арториас почувствовал, что недалеко собирается сильная магическая аура. Когда он вышел на воздух, то увидел луч, устремившийся к лагерю, разбитому вокруг древней крепости. Арториас попытался не просто отразить, а поглотить энергию, а потом уничтожить вражеских партизан. Но он не рассчитал мощи энергии. Произошел взрыв. Огромная территория, размером с целую страну, стала недоступной для людей. Взрыв поразил около трех-четырех километров, на остальной же территории возник такой уровень магической радиации, который не позволял живому существу находиться там слишком долго. Лишь в последний момент Арториас успел перенести некоторых людей из командования подальше от места взрыва. А сотни тысяч в этот день погибли.

— Ну, говорят, он потерял руку, — вставил Вайс в рассказ Жоржа. Тот состроил многозначительную мину.

— Может