Быть гувернанткой. Как воспитать принцессу - Елена Первушина

Ее глаза напоминали мне глаза Младенца на руках у Мадонны. Несмотря на этот взгляд, маленькая принцесса была полна жизни и счастья. Я никогда не видела такого солнечного существа. Не бывало так, чтобы этот ребенок выходил из себя в спорах с моими четырьмя воспитанницами. Она всегда мирила всех с неизменной доброжелательностью и справедливостью, утешая одну и с большой мягкостью упрекая другую. Там, где была принцесса Элла, не было злобы и споров. Она говорила так мило и просто, что другие дети всегда прислушивались к ней. Оглядываясь на ее короткую жизнь, я часто удивляюсь, почему мы не видели, что она была слишком хороша для этого мира, ее место было среди ангелов. Она была прирожденной матерью и никогда не бывала так счастлива, как с «маленькой кузиной», как она называла Анастасию.

Мне очень нравилось смотреть на нее, когда она каталось верхом с двумя старшими кузинами в школе верховой езды; она сидела на большой белой лошади, а ее кузены — на маленьких пони. Она правила очень хорошо и хотела, чтобы малютку посадили перед ней на седло и дать им прокатиться вокруг школы.

Свадьба, ради которой мы приехали, проходила в двух церквях, лютеранской и греческой.

Невеста была одета в платье из крепдешина и атласа, с красивыми и старинными кружевами, ранее принадлежавшими ее бабушке, принцессе Алисе[250]. Это кружево носила и каждая из Гессенских принцесс на своих свадьбах. Великий герцог одолжил его своей племяннице на праздник.

Мои маленькие девочки и их родственницы были одеты в белые кружева платья из хонитона[251] и выглядели очень мило.

Церемония была очень долгой; как и в русской церкви, она длится около двух часов. Главной особенностью ее являлось то, что над головами жениха и невесты держали венцы, и их обводили три раза вокруг церкви.

Одна из малышек была ужасно огорчена, узнав, что кузине Алисе придется оставить мать и уйти жить с мужем. «Я никогда не выйду замуж, — сказала она. — Я не могу оставить мою дорогую мамочку». Я сказала ей, что каждой женщине, которая вышла замуж, пришлось перейти жить к мужу, а мужчина, когда женится, живет с женой, и что кузен Андре теперь будет жить с кузиной Алисой, но оба они будут часто видеться с их родителями. Она начала задаваться вопросом, почему женятся, если это означало разлуку, и я сказал: «Очень немногие люди могут оставаться навсегда со своим отцом и матерью, многие люди обязаны уйти и жить с незнакомыми людьми, не будучи замужем». Она была удивлена и сказала, что не знает никого, кто бы так поступил. Я назвала нескольких знакомых ей людей, в том числе и себя, и сказала, что все мы были очень счастливы. Она задумалась, а потом с сияющей улыбкой сказал: «Но это было другое, наша мама позвала вас».

Принцесса Алиса Баттенберг и ее муж Андрей, принц Греческий и Датский.

Когда свадьба закончилась и все гости разъехались, мы отправились в Вольфсгартен и наслаждались ясной осенней погодой. Императрица купила велосипеды для своих троих старших детей, и они катались со своей кузиной, собирали в лесу грибы и ездили на экскурсии.

Пока мы были в Вольфсгартене, произошел несчастный случай, который мог иметь серьезные последствия. Императрица и ее сестра только что вернулась из поездки и готовились выходить, когда лошади вдруг испугались и побежали. Они метались по узкому двору и вдруг побежали в конюшню, дверь которой была закрыта. Лакей, старый слуга, думая, что катастрофа неизбежна, бросился, чтобы поймать лошадей. Однако он упал и получил удар в лицо от одной из лошадей. Однако его раны были незначительны, и он совершенно выздоровел через несколько дней.

Великий герцог Гессенский тоже бросился, чтобы поймать одну из лошадей под уздцы. Наконец их заперли в конюшне. Императрица и ее сестра сидели в карете очень тихо, как будто происшествие их совсем не встревожило. Великий герцог действовал с большой храбростью и присутствием духа.

К счастью, детей в тот момент не было во дворе, поэтому они были вне опасности. Но они видели все из окон и были ужасно напуганы.

Наше пребывание в Вольфсгартене подошло к концу, и мы отправились в Польшу вместе с великим герцогом Гессенским и его маленькой дочерью.

Ей всегда доставляло удовольствие движение, она бегала и каталась на велосипеде по старому мрачному парку и радовала всех, как солнечный лучик; но в это время она была поражена смертельной болезнью, хотя никто ничего не подозревал. Я попросила работников поставить качели и гигантский шаг для детей, а еще был сюрприз в виде маленькой кареты, запряженной парой прирученных оленей, так что утро проходило очень приятно. Во второй половине дня мы катались в экипажах.

Польша — это очень некрасивая страна, но девочка живо интересовалась всем, что она видела. Как и я, она была в ужасе, увидев людей на коленях в дорожной пыли, когда мы только приехали. Что касается меня, мне так и не удалось привыкнуть к этому и преодолеть чувство ужаса, смешанное с жалостью, которое я испытала, увидев это впервые. Маленькая великая княжна Ольга, которая была очень чувствительна, просила меня сказать им, чтобы они не делали этого.

Российское правительство учредило много школ в Польше, и молодое поколение теперь лучше воспитано.

Образа, часто висевшие на деревьях, маленькие часовни на перекрестке дорог, знаки из соломы, показывающие, что люди и лошади могли найти здесь ночлег, грязные бедняки на обочинах, — все это очень интересовало маленькую гессенскую принцессу.

Однажды она и Татьяна были очень заняты и таинственно шептались, то вбегая в комнату, то выбегая из нее и заливаясь смехом. Вечером после того, как они легли в постели, Татьяна вытащила из-под подушки маленькую коробочку, которую ей подарила кузина Элла. В ней было несколько маленьких цветных камней, которые они собрали накануне, шведские спички[252], наждачная бумага и бумажные салфетки. Это были подарки, которые они подготовили друг для друга. Если Татьяне, когда она ляжет спать, будет одиноко и грустно, она могла сесть в постели, зажечь спичку, поджечь салфетки и при свете играть с камешками. К счастью, мы вовремя заметили эти приготовления, и бедная принцесса была потрясена, когда я ей объяснила, что они могли бы сгореть в своих постелях.