Тринадцать пуль - Дэвид Веллингтон

— Я кое-что вижу в темноте, но вот это прочитать не могу, — сказал он, проводя пальцами по плите.

Большая часть букв стерлась, но кое-где еще виднелся уголок или изогнутый фрагмент надписи.

— Может, ты лучше сможешь разобрать. Прочти мне.

Ее губы дрожали, ее тошнило. Она пересилила себя. Прочитать буквы она не могла, но, может, подумала она, удастся разобрать их на ощупь, проведя по ним кончиками пальцев.

От ужаса ее рука дрожала, пока она водила пальцами по камню. Разобрать получилось не многое:

СТИВ… Η Д… ЛАНС…

ИЮ… 854… — ИЮЛЬ 1854

Она сказала ему, что обнаружила.

— Я думаю… Я думаю, тут говорится «Стивен Деланси, умер в июле тысяча восемьсот пятьдесят четвертого года». Дату рождения т-т-тр-трудно р-р-азобрать, — выдавила она.

Кэкстон чувствовала, будто кто-то льет ей на спину холодную воду. Это было то странное чувство, которое она испытывала в присутствии других вампиров, ощущение холода, охватывающее ее всякий раз, когда Райс дотрагивался до нее или когда она стояла у гроба Малверн. Но в основном озноб тряс ее от страха, что в любой момент Скейпгрэйс мог убить ее. Разорвать на куски, прежде чем она успеет поднять руки, защищаясь.

— Как думаешь, он родился в июне или июле? Он прожил месяц или всего несколько дней? — Скейпгрэйс встал на колени рядом с ней и провел рукой по могильной плите, словно глядя в лицо похороненного под ней младенца.

— Думаю, есть только один способ выяснить это.

— Нет! — закричала Лора, когда он вонзил в почву свои бледные пальцы и принялся отбрасывать комья земли.

Она отпрянула назад и ударила его по шее своим незаряженным пистолетом. И наконец добилась от него реакции.

Развернувшись на коленях, он обхватил ее за талию и отшвырнул от себя. «Беретта» выпала из руки. Куда она делась, Лора не видела, ибо, пролетев по воздуху, с силой приземлилась на соседнюю плиту. Это была всего лишь глыба камня, торчащая из земли, словно гнилой зуб. Локоть ударился о камень, и дикая боль пронзила ее руку снизу доверху. Она не знала, сломала ли она что-нибудь или просто ушибла локтевой сустав.

К тому времени, как она смогла встать, Скейпгрэйс уже вырыл яму около трех футов в глубину. Ее рука все еще мучительно болела, но сама она была цела. Увидев, как он вынимает деревянный ящичек из земли, она заплакала. Она не могла вынести этого: ее терзал страх и ужас от того, что он делал. Она подумала, что сейчас закричит и бросится бежать, хотя прекрасно знала: он все равно поймает ее.

Ящик был сделан из светлого дерева, наверное, из сосны, источенной червями. Он сгнил так сильно, что Лора не смогла бы сказать, был ли он украшен чем-нибудь или нет. Детский гробик разломался в руках Скейпгрэйса, хотя он явно старался не повредить его. Он смахнул остатки трухлявой древесины, земли и осадков, которые скопились вокруг тельца внутри.

— Моя семья устроила мне пышные похороны, — сказал он. — Я видел все, что там происходило, паря под сводом церкви. Там была вся моя школа, ребята шли мимо, смотрели мне в лицо, кто-то плакал, а кто-то что-то говорил. Иногда говорили даже те, кого я не знал. Девчонки, которые ни разу со мной не заговорили в коридоре, даже если им нужна была ручка, а у меня была запасная. Некоторые из них и впрямь были расстроены, будто они поняли наконец, кем я был и что они со мной сделали. Это было немного странно. Впрочем, никто до меня не дотрагивался.

Мягко, одним большим пальцем он стер мусор с крошечного тельца.

— Пожалуйста, — взмолилась Кэкстон, с трудом выдавливая слова. — Пожалуйста. Пожалуйста.

Он не ударил ее, но и не прекратил свое занятие. Он слегка встряхнул гробик, и из него посыпались грязь, земля и все прочее. Кэкстон затошнило, и она отвернулась в сторону, стыдясь того, что выказывает подобное неуважение, но не в состоянии удержаться от рвоты прямо здесь и прямо сейчас.

— Когда ты по одну сторону со смертью, она перестает тебя пугать. На самом деле она становится в некотором роде развлечением. В этом смысл существования вампира. Она полностью меняет твои взгляды.

Он взял в левую руку что-то круглое, размером с яблоко. Слегка крутнув, он извлек это из гроба. Прочие останки младенца вернулись в яму, и он забросал ее землей. Потом обернулся и показал находку.

Это был череп. Череп Стивена Деланси, которого похоронили сто пятьдесят лет тому назад.

— Смотри, — сказал он, — ему было всего несколько дней, когда он умер.

Он показал ей череп. Он был полностью забит землей и испачкан грязью и высохшей кровью. Это было омерзительное, тошнотворное зрелище.

— Наверное, на самом деле он так и не родился. — Он стал разглядывать череп ребенка на вытянутой руке. — Это должно сработать, — сказал он.

Он протер череп большими пальцами, потом уставился в пустые глазницы и тихо запел. Она не разобрала слов — и вообще не была уверена, что там были какие-то слова.

Когда Скейпгрэйс закончил петь, он закрыл глаза и вытянул руку, держа череп на своей белой ладони. Через секунду череп завибрировал. Лора видела какое-то неясное движение. Вдруг послышался звук, похожий на жалобный стон, который череп не мог издать: у него не было даже нижней челюсти. Это был плач ребенка, он становился громче и не прекращался, и Лоре захотелось заткнуть уши руками.

— Возьми его, — приказал ей вампир, и она прекрасно услышала его сквозь этот крик. — Давай, мои уши более чувствительны, чем твои. Бери!

Она взяла череп в руки, и плач мгновенно прекратился.

— Я собираюсь забрать тебя с собой, туда, к ее одру. Мне нужно, чтобы ты подчинялась. Поэтому мы сыграем в небольшую игру. Ты будешь держать Стивена обеими руками, ибо это единственный способ успокоить его. Кивни, чтоб я знал, что ты меня поняла.

Она пожала плечами. От этого ее голова дернулась на шее, будто не была до конца к ней прикреплена. Она обхватила череп обеими руками. Что-то двигалось и скреблось внутри, какое-то насекомое, прятавшееся в земле, которая заполняла черепную коробку ребенка. Она застонала, но череп не выронила.

— А теперь позаботься о нем хорошенько. Если уберешь от него руки, если уронишь или сломаешь, потому что будешь сжимать слишком сильно, я услышу его плач. И тогда я сделаю тебе больно. Очень-очень больно.

Он прищурил свои красные глаза и внимательно посмотрел ей в лицо.

— Я сломаю тебе спину. Ты же знаешь, я могу это сделать. Правда?

Она опять кивнула. Ее всю трясло.

— Ладно, Лора, — сказал он. — А теперь пошли.

Скейпгрэйс повел ее через лес обратно на парковку начальной школы. Лора обшаривала взглядом окрестности, отчаянно надеясь, что там будет кто-нибудь, кто заметит их и вызовет полицию. Увы, не повезло. Они с Дианой выбрали это место именно потому, что оно находилось в лесу. Много места для мастерской и вольеров. Кругом никого, кто мог бы пожаловаться на причудливый скулеж, который иногда издавали борзые. И по ночам ни души.