Любовник королевы - Филиппа Грегори

Сквозь неплотно сомкнутые пальцы и узор ограды Эми видела, как отец Уилсон встал лицом к алтарю и зашептал молитвы на вечной латыни. У нее заболело в груди, и она решила, что это вызвано переживаниями последних дней. Отец Уилсон не назвал ее страдания надуманными и не посоветовал выбросить их из головы. Он не отпрянул в ужасе и не объявил гнусной клеветой сплетни кухарки и мальчишки-подручного. Священник не упрекнул ее в гордыне и злобных подозрениях, возводимых на честного мужа. Вместо этого он посоветовал ей исполнять свой долг жены со стойкостью и смирением, как будто знал, что впереди ее ждут еще более тяжкие испытания.

«Отец Уилсон тоже знает, – подумала Эми. – В Денчворте об этом известно всем, от кухарки до священника, да и в других местах тоже. Должно быть, я последней узнала страшную правду о своем муже. Боже, какой стыд и глубочайший позор».

Священник поднял облатку. Эми затаила дыхание, чувствуя, что сейчас совершается невидимое чудо превращения хлеба в тело Христово, а вина – в кровь Спасителя. Елизавета могла издавать любые законы по поводу церкви, но ее богомерзким новшествам противились не только епископы. В Англии хватало священников, продолжавших служить мессу так, как положено, и прихожан, тайно принимавших истинное, а не лицедейское причастие.

Эми казалось, что пламя свечей сделалось ослепительно ярким. Присутствие живого Бога несло утешение. Это действо было слишком священным, чтобы являть его прихожанам и привычно совершать по воскресеньям. Лицезреть Бога можно было лишь сквозь неплотно сомкнутые пальцы и узор перегородки. Эми вновь стала молиться о том, чтобы Роберт вернулся к ней. Когда это случится, она должна встретить мужа с поднятой головой, избавившись от всех мыслей об осуждении, изгнав из разума видения чужого греха. Очищенная и освобожденная, Эми встретит мужа так радостно, как и надлежит верной жене.

Сесилу удалось перехватить Елизавету до начала грандиозного празднества в великолепном дворце графа Арунделя.

– Ваше величество, нам необходимо поговорить наедине. Прошу вас, пройдемте в ваши покои.

– Ах, Призрак!.. – Она засмеялась. – Хочешь омрачить мне торжество? Граф приготовил пир, достойный императора. Разве что мясо в золотые листочки не завернул. Мне неловко обижать его опозданием.

– Ваше величество, к сожалению, не все благорасположены к вам так, как граф Арундель. У меня есть сведения, что Папа Римский усилил свои угрозы в ваш адрес, а по стране ходит немало сплетен о вас.

– Каких именно? – нахмурилась королева.

– Говорят, что вы чрезмерно благоволите сэру Роберту, уделяете ему куда больше внимания, чем всем прочим придворным.

«Что за слащавая каша!» – мысленно рассердился он на себя. А как еще сказать ей, что народ в открытую называет ее шлюхой Роберта Дадли?

– Пусть себе сплетничают. – Елизавета опять засмеялась. – Сэр Роберт – самый блистательный из моих придворных. Почему бы мне не благоволить ему?

Сесил все-таки нашел в себе мужество выразиться яснее:

– Ваше величество, все гораздо хуже. Ходят слухи, будто вы находитесь с ним в предосудительных отношениях.

– Кто это говорит? – вспыхнула Елизавета.

«Народ в каждой английской таверне».

– Все кому не лень, ваше величество.

– У нас что, нет законов, ограждающих королеву от клеветы, и палачей, чтобы подрезать языки излишне болтливым личностям?

Сесил даже оторопел. Он чувствовал, что рассвирепевшая Елизавета готова не только подрезать языки, но и рубить головы.

– Ваше величество, мы можем арестовать несколько дюжин сплетников, но ведь об этом говорят повсюду. Люди такому верят. Не будем же мы воевать с собственным народом. Англичане любят вас, однако…

– Довольно! – резко прервала она главного советника. – Ни я, ни сэр Роберт не сделали ничего предосудительного. Для чего тогда существуют придворные, Тайный совет и ты, мой Призрак? Этак скоро обо мне начнут болтать в моем же присутствии! Народ не сочиняет сплетни, лишь подхватывает то, что кто-то распускает. Ищите тех, кто этим занимается. Когда вы примерно накажете одного, другого, десятого, охота распускать слухи и клеветать на королеву пройдет сама собой. Если это будет продолжаться, то основная вина падет на тебя, Сесил. Хорош главный советник королевы!

Она повернулась, готовая уйти, но Уильям осторожно тронул ее за рукав и попросил:

– Постойте, ваше величество.

– Что тебе еще?

– Простонародью свойственно сплетничать о своих господах. Но этим дело не ограничивается. При дворе есть те, кто заявляет, что Дадли нужно лишить жизни, пока он не опозорил вас.

– Ему грозит опасность? – Елизавета сразу позабыла, что спешит на торжество.

– Вам обоим. Отношения с сэром Робертом нанесли удар по вашей репутации, и среди знати есть достаточно тех, кто считает своим патриотическим долгом убить его и прекратить этот позор.

Королева побледнела.

– Учти, Сесил, никто не смеет и пальцем тронуть сэра Роберта.

– Есть очень простой способ обезопасить его и вас. Ваше замужество. Выходите за Карла или за герцога Арранского. Сплетни утихнут, и никто уже не будет точить зубы на сэра Роберта.

Елизавета кивнула. Теперь она была больше похожа на затравленного зверя.

– Да, я выйду за одного из них. Можете на это рассчитывать. Скажи, что я намечаю свадьбу на осень. Это решено. Я понимаю, что мне необходимо выйти замуж.

– На этом торжестве будет и Каспар фон Брейнер. Вы позволите усадить посла рядом с вами? Нам необходимо заручиться его поддержкой в нашей борьбе с шотландской регентшей.

– Разумеется, он займет это место! – торопливо ответила она. – А кому, по-твоему, сидеть рядом со мной? Сэру Роберту? Пусть злопыхатели подавятся своими сплетнями, а все собравшиеся поймут, что я вновь вернулась к мысли выйти за одного из Габсбургов. Я окажу его послу все знаки внимания.

– Я очень хочу, чтобы вам на этот раз поверили, – искренне сказал Сесил. – Посол надеется. Вы сами это поняли. Однако я не вижу, чтобы вы начали составлять брачный договор.

– Сесил, пока еще август. Наш двор путешествует. Сейчас не время составлять договоры.

– Ваше величество, опасность не прекратишь тем, что кто-то устроил вам роскошный пир. Ей нет дела до удачной охоты и прекрасной погоды. Герцог Арранский со дня на день должен прибыть в Англию. Вы позволите проводить его к вам сразу же, как только он появится?

– Да.

– Вы разрешаете передать ему деньги и начать готовить армию, которая отправится в Шотландию вместе с ним?

– А вот с армией подожди, – возразила королева, едва дослушав фразу. – Сначала нужно убедиться в том, что он умеет командовать, и узнать, каковы его намерения. Кстати, о слухах. Кажется, у герцога была жена, которую он благополучно куда-то спровадил.