Озимый цвет - Александра Елисеева

— Но кто-то же должен охранять здесь все, — недоумевала Хейн.

— За сохранностью книг и порядком в библиотеке в Льен обычно следит смотритель, — вставила Сиена. — Охранять ее отдельно обычно нет нужды. Замки достаточно укреплены на случай вторжений.

Мысленно я не согласилась с последним утверждением сестры, но не стала спорить. При должном оснащении и хорошей армии можно завоевать любой замок. История знала достаточно примеров, когда ум и изворотливость противника одерживали верх над самыми мощными укреплениями.

— И все-таки, — вмешалась Хейн. — Я понимаю, что нижние ярусы занимают наименее ценные книги, но чем выше, тем их цена вырастает. Неужели никто не предусмотрел ничего, чтобы обезопасить самые редкие и дорогие труды и не дать им покинуть пределы замка? В таком случае не стоит рассчитывать на честь гостей и порядочность прислуги.

— В царстве мало кто обучен грамоте, милая, — вздохнула Сиена. — Едва ли столь многих привлекает это место. Так что… — начала она, но не успела договорить.

Мы синхронно подняли головы, услышав шум.

— Пламенный! — охнула Сиена.

На наших глазах золотая фигура росомахи, украшавшая один из балконов, приобрела еще больше объема, пока совсем не отделилась от парапета. Ловким движением хищник спрыгнул вниз, приземлившись возле нас на четыре лапы.

Росомаха встряхнулась, и ее тело пошло рябью. Исчез металлический блеск, и она превратилась в настоящее животное, настороженно разглядывающее нас, склонив голову. Черно-бурая шкура в некоторых местах светлела, щеголяя подпалинами. Мощные лапы, увенчанные внушительными когтями, вселяли страх.

Сестры дружно попятились.

— Ари, — испуганно окликнула меня Сиена, но я не сдвинулась с места. Ноги словно примерзли к полу. Я не могла оторваться от разглядывания росомахи.

— А вот и охранник, — прошептала Хейн. — Понятно, почему на севере так не интересуются литературой…

Я бы согласилась с ней, но была не в состоянии пошевелиться. Росомаха тоже не сводила с меня глаз. До чего красивое и… опасное животное.

Наконец хищник сделал шаг вперед. Сиена отпрянула и дернула меня за рукав, потянув в сторону.

— Ари, пожалуйста!..

На ее лице не было ни кровинки. Она совершенно справедливо опасалась животного, но я ничего не чувствовала. Ни страха, ни волнения — ничего. Наверное, стоило бы вспомнить, что наверняка есть причины, почему лепнина на балконе невероятным образом ожила, но все мысли будто вылетели из головы.

Да и сестры напрасно отступали назад. Еще несколько шагов — и они упрутся в стену. Выход из библиотеки совсем в другой стороне, отрезанный росомахой.

Черный бархатный нос животного поднялся вверх, втягивая наш запах. Карие глаза заинтересованно уставились на меня. Я протянула руку, и шаг за шагом росомаха начала приближаться.

— Ари! — еще более испуганно воскликнула Сиена.

Росомаха подошла совсем близко, встала на задние лапы, коснулась холодным носом моей руки и снова опустилась. Я присела, придерживая юбки, чтобы не запутаться в них. Животное коротко тявкнуло и уткнулось в меня мордой. Я осторожно прикоснулась к его шерсти и несмело погладила. Моя ласка неожиданно пришлась таинственному обитателю библиотеки по душе.

— Росомаха — символ рода Нерстед, — прочистив горло, сказала я. Заметив, что, оказывается, вся дрожу, я поняла, что все это время пребывала в шоке.

— В-вижу, — не отлипая от стены, выдавила Сиена. — Ари, от-тойди от нее, п-пожалуйста.

Я покачала головой:

— Она не причинит никому вреда. Но интересно, почему зверь ожил?

— Росомаха решила познакомиться? — вяло предположила Хейн, в отличие от сестры чувствующая себя спокойнее.

— Возможно.

Зверь отошел от меня и приблизился к девочкам. Сиена невольно вскрикнула. Втянув носом запах, росомаха замерла и попятилась, так и не прикоснувшись к сестрам.

— Нужно спросить о ней у Финна, раз Вемура сейчас нет в замке, — вопреки словам мой тон выражал сомнение. Мало верилось, что младший Нерстед хорошо осведомлен в вопросе. Разгадка наверняка таилась в книгах, но я не хотела тратить время на поиски, когда имелись заботы поважнее.

— Я не останусь здесь, — твердо сказала Сиена.

— Хорошо, — вздохнула я. — Берите книги, и пойдемте.

Но как только сестры прикоснулись к изысканиям по демонологии и направились к двери, росомаха ощетинилась и загородила проход.

— Арана!

— Не знаю, Сиена, — обеспокоенно произнесла я, глядя на напряженную сестру. — Попробуйте положить книги.

Как только они это сделали, зверь мгновенно успокоился и отошел в сторону.

— А защита в замке неплохая, — хмыкнула Хейн. — Зря мы ее недооценили.

Никто не ответил, но все понимали, что она права. Надо было сразу прислушаться к Хейн. Она умеет задавать верные вопросы.

Ради интереса я сама взяла в руки книги под недовольное шипение Сиены и подошла к проему. Как и следовало ожидать, росомаха никак не отреагировала, когда хозяйка замка решила вынести ценные рукописи. Хоть церемонию заключения союза и не провели до конца, но уже совершенной части хватило, чтобы оберегающее владение князя заклинание меня признало.

— Пойдемте, — сказала я Сиене и Хейн.

Уже на выходе я снова окинула взглядом библиотеку. Росомаха спокойно посмотрела на меня и в несколько прыжков добралась до балкона, с которого появилась в комнате. На моих глазах она превратилась в красивую золотую лепнину. Не верилось, что всего мгновение назад это было вполне реальное животное, которое легко можно спутать с настоящим, обитающим в лесах.

Теперь совершенно неподвижная росомаха представала куском металла, в котором не чувствовалось жизни. Интересно, какие еще загадки скрываются в замке?

Направляясь в мои покои, где было бы удобно расположиться для чтения, мы столкнулись с его высокопреподобием. При виде меня Ноэль Маррис так скривился, будто съел недозревший лимон. Он окатил меня таким презрительным взглядом, словно перед ним предстало мерзкое насекомое. Но надо отдать ему должное, как насекомое опасное — к которому боишься приблизиться, чтобы раздавить туфлей.

Не подозревая, что таит в себе общение с некоторыми, особо выдающимися служителями Треокого, Хейн с интересом посмотрела на Марриса, а вот Сиена явно сталкивалась с ему подобными и брезгливо поморщилась.

Как ни в чем не бывало я растянула губы в улыбке. Мое хорошее настроение лишь раздразнило неприятного мужчину. Глаза Марриса потемнели. Я улыбнулась шире. Однако, приятно производить столь сильное впечатление на людей.

— Светлого дня, княгиня, — поприветствовал меня Ноэль Маррис, чопорно сложив руки на груди, и уставился на сестер, рассчитывая, что я их немедленно познакомлю.