Другие люди - Сол Стейн

Из вежливости я старался показать, что слушаю его, но глаза мои уже не отрывались от аффидевита.

— Почему Анна Банан?

— Из-за одной штуки, которую она делает. Там все написано.

— В чем же она превзошла миссис Брейди?

— О Брейди на странице семь. Она называет его мистер Би.

— Как я смогу доказать, что речь идет именно о Брейди?

— Там указан его регистрационный номер в Службе социального обеспечения.[32]Анна — женщина умная.

Я просмотрел страницы семь и восемь.

— Может пригодиться? — полюбопытствовал Тарбелл.

— Людям, на которых он работает, не понравится, что у их адвоката столь экзотические сексуальные запросы. Они подумают, что он извращенец.

— На вкус и цвет товарища нет.

— Этим страницам самое место в учебнике сексопатологии.

— Дай-ка я их расцеплю. Можешь взять седьмую и восьмую страницы. Не забудь только вернуть их.

— Я бы хотел взять весь аффидевит.

— Ты платишь не за весь.

— Я бы хотел ознакомиться со всем комплексом услуг Анны, на всякий случай, знаешь ли.

— Можешь почитать здесь.

— В машине меня ждет дама.

— Прочитай здесь.

Я прочитал. С отвращением. Мне-то хотелось думать, что я придерживаюсь достаточно либеральных взглядов и ничто человеческое мне не чуждо, но, возможно, определенная часть показаний Анны не содержала в себе ничего человеческого.

— Готово, — я протянул Тарбеллу прочитанный аффидевит.

Он снял скрепку и вернул мне страницы семь и восемь. Подумав, добавил к ним первую и последнюю.

— Они могут тебе понадобиться, начало и все подписи.

Я встал. Полагаю, мне хотелось как можно быстрее выбраться отсюда.

Тарбелл протянул руку.

— Извини. Чуть не забыл, — я отдал ему конверт с деньгами. Подождал, пока он их пересчитает. Он не принадлежал к миру Уидмера, где люди доверяли друг другу.

— Между прочим, как минимум раз в год он летает в Амстердам, — добавил Тарбелл. — Любопытно, знаешь ли.

— Как ты раздобыл эти сведения?

— Другие тоже летают в Амстердам. Небольшие суммы помогают оплатить им самолет и расширяют мой кругозор.

— Тарбелл, у тебя есть досье на меня?

Могу поклясться, его щеки покраснели.

— Конечно. Маленькое.

— Как по-твоему, я могу догадаться, что в нем?

— Сомневаюсь.

— Могу я купить свое досье?

— Зачем оно тебе нужно, Джордж?

— Хочется знать.

— Выметайся отсюда, пока я не рассердился.

— Сердиться следует мне.

— Если я не буду держать под контролем всех, ко мне перестанут приходить. Все побегут к Бродерику из Нью-Рошели. Слушай, если тебе не нравится, чем я зарабатываю на жизнь, помоги мне вернуть адвокатскую лицензию.

Ссориться с Толстяком Тарбеллом мне не хотелось.

— Я все понимаю. Моя личная жизнь — твой бизнес.

Он рассмеялся.

— Отличный ты парень, Джордж, — он проводил меня до двери. — Приходи снова и поскорей.

Франсина сидела за рулем. Увидев меня, открыла дверцу и перебралась на пассажирское сиденье.

— Извини, что задержался. Пришлось кое-что прочесть.

— Накопал что-нибудь на Брейди?

— Сейчас говорить об этом не хочется. Теперь меня неделю будет воротить от секса.

Я намеревался позвонить в службу ответов от Тарбелла. Но прочитанное отвлекло меня. Поэтому я подъехал к телефону-автомату и позвонил из него.

— Вам звонил некий доктор Кох. По голосу чувствовалось, что он очень расстроен. Просил перезвонить как можно скорее, — телефонистка передала мне номер Коха. Оставалось только гадать, что там случилось. Я посмотрел на сидящую в машине Франсину. Похоже, ей уже надоело ждать меня. Я решил, что перезвоню Коху из дома.

Когда мы вошли в гостиную, я скинул пиджак, ослабил узел галстука и сел в кресло, чтобы еще раз прочитать показания Анны Банан, прежде чем упрятать эти четыре листочка в надежное место, где их случайно не нашла бы Франсина. Наверное, я придерживаюсь старомодной точки зрения: женщинам можно показывать далеко не все.

Франсина достала из холодильника лед, налила нам по бокалу виски с содовой, словно всю жизнь только этим и занималась. Действительно, ощущение было такое, словно мы прожили вместе не один год. Почему меня это беспокоило? Я не хотел, чтобы меня обслуживала женщина. Некоторые, правда, женились только ради этого. Холостяк привыкает со всем управляться самостоятельно.

Господи, я чуть не забыл про старину Коха. Показания Анны я засунул в ящик комода в другой комнате, набрал номер Коха. Ответила телефонистка службы ответов.

— Наконец-то, — она облегченно вздохнула. — Ему необходимо поговорить с вами. Чем скорее, тем лучше, — она продиктовала незнакомый номер. Я записал его, поблагодарил и тут же перезвонил по указанному номеру.

— Сержант Хеллер. — Полицейский участок! Мысли мчались одна за другой. Коха ограбили! Наверное, он не пострадал, иначе старик попал бы в больницу.

Я назвал себя и сказал сержанту, что пытаюсь найти доктора Гюнтера Коха. Франсина вошла в комнату. Указала на мой пустой бокал. Наверное, я опустошил его одним глотком, не помню когда. Она хотела знать, не хочу ли я повторить. Я покачал головой. А тем временем сержант соединял меня с бюро детективов. Прошла вечность, прежде чем в нужной комнате взяли трубку и мужской голос спросил: «Вы адвокат доктора?»

— Что случилось? — ответил я вопросом. — Его ограбили?

— Нет. Доктор совершил преступление.

Господи, кто же их учит так выражаться.

— Он ударил человека в глаз дротиком.

Я посмотрел на Франсину.

— Могу я поговорить с доктором? — спросил я.

— Подождите, я его приведу, — вновь долгая пауза.

Взяв трубку, доктор Кох так затараторил, что я не мог понять ни слова.

— Не надо так спешить, — попросил я его.

Услышал, как он глубоко вдохнул.

— Это невероятно. Они сфотографировали меня. Сняли отпечатки пальцев. Допросили, словно я преступник. Пожалуйста, помогите мне.

— Расскажите, что случилось. Медленно, по порядку.

— Этот человек, у него был пистолет.

— Начните с самого начала.