Каждый любит, как умеет - Анна Малышева

И, наклонившись к самому его уху, шепнул:

– Лена вышла.

– Вышла?! – Андрей дернулся и тут же опустил голову на подушку. От волнения все перед ним поплыло, И голова опять заболела.

– Ты не встаешь? – огорчился парень, увидев, как Андрей переменился в лице. – Жаль. Она к тебе очень хочет прийти. Только не решается сюда… Не хочет у всех На глазах. Понимаешь?

И как-то странно подмигнул. Андрей не понимал. Он и сам не знал, что сейчас чувствует. С одной стороны, он был счастлив. Лена на свободе, хочет его навестить… Чего уж лучше! Но почему она не пришла сама, а прислала этого странного типа, который все время дергается? Он совсем не был похож на человека, с которым могла дружить Лена.

– Она здесь, – шепнул парень, снова склоняясь над Андреем. – Елки-палки, вот ситуация! Она внизу, а ты не можешь спуститься. Или можешь?

– А почему она сюда не хочет? – Андрей сел на постели и приложил ладонь ко лбу. Он плохо соображал. Нашарил тапочки и растерянно посмотрел на свою пижаму.

– Ничего, ничего, – заторопился парень. – Там и в пижамах на улицу выходят. Я видел! Пошли! Она там, в машине сидит. А хочешь, она сразу заберет тебя?!

– Куда? – остолбенел Андрей.

– Ну, домой, конечно, – парень не дал ему опомниться. Андрей только и успел, что вытащить из тумбочки деньги. Оставлять их тут, когда рядом Петя, было безумием. Подхватив Андрея под руку, гость потащил его вниз по длинному, полого спускающемуся коридору. Андрей слышал, как Петя, выскочив из палаты, что-то выкрикнул ему вслед, но не разобрал слов. Видно, сосед сожалел, что бутылку придется распивать в одиночестве.

На первый этаж спустились без особых приключений. Но, оказавшись в холле, где толпились родственники, ожидающие, когда им выдадут халаты, Андрей вырвал свою руку у назойливого гонца:

– Так где Лена? Что-то я ее не вижу. Ты не выдумал это, случайно?

Парень быстро поклялся, что Лена здесь и сидит в своей машине.

– Она не очень-то хорошо выглядит после Бутырки, – цинично усмехнулся он. – Потому и стесняется, не хочет, чтобы на нее глазели. Да ты идешь или нет?

Они вышли во двор. Парень достал сигареты и с наслаждением закурил. Он сразу перестал торопиться. Андрей смотрел на него уже с настоящим подозрением.

– Где машина? Где ее «Мазератти»? – спросил он. – Нет, я вижу, ты все нагнал. Ты кто такой? Откуда ты ее знаешь?

– Машина – вон там! – Парень показал в сторону бокового флигеля дымящейся сигаретой. – Завернешь в закуток – там стоит «Мазератти». Фиолетовая. Видишь, я знаю, о чем говорю.

Андрей сделал всего несколько шагов, когда за спиной раздался крик:

– Б…, полоумный!

Обернувшись, Андрей увидел Петю. Тот выскочил из застекленной проходной действительно с безумным видом. Выбегая, он сильно толкнул парня с сигаретой, и теперь тот потирал ушибленное плечо. Андрея поразило выражение его лица. Верхняя губа у него дрожала и вздергивалась, обнажая верхние зубы. До сих пор Андрей видел такое движение только у собак и у волков – в кино. И сейчас у парня были такие глаза, что в них можно было прочесть очень многое. И Андрей прочел то, что ему не понравилось. «Нет, Лена не может с ним связаться…» Он остановился, встретил взгляд парня… И вдруг тот бросил сигарету и быстро пошел прочь. Сперва пошел, а потом припустил бегом и вскоре скрылся за углом флигеля.

– Слышь, Андрюха! – Петя, осторожно придерживая голову, подошел ближе. Далее из его уст вылилось длинное предложение, искусно составленное целиком из мата. Это надо было понять так, что у него после беготни разболелась голова. – Такая история… Нас уже не двое. Нас пятеро. Ты не сердись, ко мне завтра невеста придет – я тебе все бабки отдам. Дай еще на бутылку? Может, колбасы еще купим, надоело здешнюю лабуду жрать.

Парня уже и след простыл. Андрей опомнился, достал деньги и протянул Пете еще несколько купюр:

– На, беги, только сперва заверни за тот флигелек, ладно? Потом скажешь, что там видел. Может, там машина или какая-нибудь женщина?

Петя подмигнул и удалился. Андрей видел, как он добросовестно сворачивает за угол. Через минуту Петя высунулся оттуда, кивнул и отправился в коммерческий киоск, который находился совсем в другой стороне, у ворот больницы. Андрей стоял на прежнем месте и ждал. Кивок Пети мог означать, что и машина, и женщина действительно, стоят за углом. Но идти туда Андрею почему-то не хотелось. Он вспомнил, что парень даже не назвал своего имени. Что все время отводил глаза. Что Лена в любом случае не могла оказаться на свободе, разу нее нашли оружие. И он стоял до тех пор, пока не кончились часы посещений. В тот же миг показался Петя. Он брел, позвякивая пакетом и ловя ногами спадающие тапочки. Поравнявшись с Андреем, сосед по палате счастливо показал зубы:

– Купил, пошли!

– Кто там был? – Андрей придержал его за рукав пижамы.

Петю было сложно понять. Видно, он и до сотрясения не особо владел языком, а теперь ситуация вконец ухудшилась. Но Андрей все же понял – за углом стояла бежевая машина, а в машине сидела девица – с длинными волосами.

– Какая она из себя? – Теперь Андрей и подавно не собирался туда идти. Бежевая машина, бежевая – но не фиолетовая. И вряд ли «Мазератти». И там явно была не Лена.

– Да какая она… Такая… – Петя выдал длинную фразу и удалился.

Андрей понял одно. У девицы в машине были черные волосы. Из двери потоком выходили посетители, приходившие навестить своих больных. Парня иногда толкали, и он отошел в сторонку. Он все время ждал, что снова появится неудачливый визитер или девица решится покинуть свою машину. Он не увидел никого. Наконец во дворе стало почти пусто. Мимо Андрея прошмыгнула старенькая санитарка с охапкой грязного белья.

– Что стоишь, спать иди! – неприветливо бросила она и исчезла в хозблоке.

. И Андрей пошел спать.

Он пробыл в больнице еще два дня. В пятницу его неожиданно выписали. Он подозревал, что тут сыграл роль отец – тот постоянно заглядывал в ординаторскую и рассуждал с врачами, что сыну будет лучше дома. И вот, когда кончался очередной час посещений, в палату заглянула медсестра:

– Руденко? Андрей? Бегите, скорее, вещи получать, а то гардероб закроют! Быстренько, быстренько!

Андрею выдали листок с историей болезни и медицинскими предписаниями. Среди каракуль он разобрал только «постельный режим». Отец понесся куда-то в подвал, за вещами сына. Парень переоделся в закутке коридора, сдал ненавистную серую пижаму и вышел на вольный воздух. Отец заботливо поддерживал его под руку, как конченного инвалида.

– Тебе все звонят и звонят, – многозначительно сообщил отец, когда они двинулись к метро.

Андрей вяло поинтересовался, кто именно звонит. Ему очень хотелось спать и еще больше – есть. После больничных супов на морковке и овсяной каши он совсем ослаб.