Делай, что можешь - Марик Лернер

– Заходить в полицию неприлично, – демонстративно пожимаю плечами, – а раскатывать ночью с чужим мужем нормально?

– Мог бы и поблагодарить, – возмущенно заявила Анна, – скотина.

Ну, это она любя. Как и мои прежние жены. Рано или поздно в общении переходили на сомнительные эпитеты. Видать, есть нечто в моем характере, провоцирующее.

– Между прочим, к Альбине Васильевне – жене градоначальника – специально ездила. Иначе б сидел все выходные, пока присутствие не откроется.

– Непременно расцелую во все места, – негромко говорю, – но только не сейчас. Спорю на что угодно, прямо сейчас в спину пялятся, и извозчик внимательно слушает. Завтра слушок пойдет по всему городу. – И уже в полный голос: – Передайте Альбине Васильевне огромную благодарность и скажите всем: с сегодняшнего дня прекращаю всякую целительскую деятельность. Я за чьи-то проблемы сидеть в тюрьме не намерен. Имея столь явного недоброжелателя в среде полиции, опасаюсь за себя. Раз уж способен кинуть в камеру по прихоти, то и показания лживые выбить не постесняется. Так что лавочка закрывается, и прошу более ко мне не обращаться. В ближайшее время уеду из города, который настолько неблагодарен.

Знать бы еще куда. Фельдшерская школа кроме аттестата потребует еще метрическое свидетельство и автоматом открепление от призывного участка с дополнением в виде свидетельства о благонадежности. Если, в принципе, вопрос с лояльностью решаемый, то каждый ученик по медицинской части (санитар, фельдшер и врач) моментально зачисляется на службу. Нужно ли мне это? Армия здесь двух видов – кадровые (в основном технические подразделения) и территориальные части (обычная пехота). Первые сплошь добровольцы, вторые на год. Я так понял, для уменьшения оборонного бюджета. Заодно дается минимальная военная подготовка основному контингенту. И это после трех лет прилежных трудов по грызению гранита науки. А фельдшер после окончания учебы аж два года в части трудиться обязан. Совершенно не тянет снова маршировать на плацу.

К тому ж по части анатомии и физиологии с гигиеной могу сам лекции читать, и жаль потерянного времени, как и на необходимые якобы геометрию с остальными общеобразовательными предметами. Что действительно важно, так фармакология и рецептура. Здесь лекарства другие, и отсутствует аппаратура полностью. Никаких УЗИ и томографов. Все на интуиции и опыте. Мне огромный плюс с ходу, но я ж понятия не имею про здешние распространенные болезни, особенно инфекционные. Притом холеру лечить не умеют. Про водно-солевой баланс не подозревают. Да что там говорить, про переливание крови при шоке в больнице не слышали[17]!

– Ты это всерьез? – спросила Анна.

– Более чем. И про отказ заниматься здешними дамами, и про отъезд. В Москву все равно скоро нужно, – опять тоном ниже. – А пошантажировать начальство через их супруг – святое дело. Сегодня они мне улыбаются, а завтра сдадут с потрохами. Мы ничего не можем, закон есть закон. Без медицинского образования лечить запрещено. Справедливо. Но тогда и я им ничем не обязан. Пусть либо поставят Клинова на место, чтоб в мою сторону смотреть боялся, либо не ждут, что побегу по первому зову. Уж что-что, а без клиентуры не останусь, только подальше отсюда. Не обижайся, – сказал, помолчав, – но тут уж выбор между моей шкурой и твоей возможностью влиять на здешний высший свет. Вали все на мою дурь и останешься в стороне.

– Ты правда думаешь, что для меня это настолько важно?

От необходимости отвечать спасло появление адвоката в сопровождении Вани. Мальчишка был слегка растерян, но смотрел живо. Характер у него имеется, раз не стал терпеть побои. Да и не дурак. Остальное приложится.

– У меня для тебя работа есть, – говорю серьезно. – Кормить стану от пуза и платить чуток. За лень по шее получишь. Пойдешь?

– Когда приходить? – деловито спросил Ваня.

– Даже не спросишь, что за работа и сколько заплачу?

– Не-а, – шмыгнув носом, – зачем? Мне прежде и вовсе ничего не давали.

– Может, и мне не надо?

Он посмотрел настороженно и вздохнул:

– Шуткуете.

– Теперь можем отправляться? – не выдержал Сергей Александрович.

– Безусловно, – соглашаюсь. – Только, будьте любезны, загляните к его дядьке завтра и договоритесь, чтоб бумаги на мальца отдал.

– Да не родич он мне! – возмутился обсуждаемый.

– Если потребуется, пугните судом за жестокое обращение с несовершеннолетним.

Нет, я могу и сам, но на то есть обученные люди. Сорвусь еще ненароком. Сломаю еще и этому челюсть, реально сяду, и за дело.

– У меня хватает помощников, – сухо заявил адвокат, вручая два рубля для оплаты извозчику. Стоит поездка не больше двугривенного, однако ночь и явно прежде еще куда-то мотался.

– Всенепременно верну, – бормочу, принимая.

Он еле заметно скривился. Только не собираюсь влезать в долги к кому бы то ни было. Расплачиваться придется услугами.

Наверное, можно и пройтись пешком, не отвалится ничего, однако устал. Спать хочу. И ничего так не экономит время, как наличие денег.

– Садись, – показываю Ване.

– Если берете его в дом, – язвительно сказала Анна на прощанье, – сначала в баню отведите.

Очень правильное замечание. Еще не хватает подцепить вшей.

– Ну, чего стоишь?

– На извозчике поедем? – восторженно спрашивает мальчишка.

– Предпочитаешь бежать сзади?

– Опять шуткуете? – после короткого раздумья с надеждой.

– Ага. Юморист я. Залазь!

Нельзя сказать, что дома обрадовались приобретению малолетнего работника, особенно в комплекте с необходимостью топить баню. Ульяну аж перекосило, когда отдал старые вещи. Давно из них вырос, чего хранила? Вот и польза, как бы ни стонала скаредная душа. Стоило намекнуть, что приобрести новое в лавке обойдется уж точно дороже, нехотя выпустила из рук. Зато когда начал показ своих обычных хозяйственных утренних забот и парнишка моментально впрягся в знакомый крестьянский труд по чистке хлева и рубке дров, мамаша решила, что просекла мой интерес. Дать ей бесплатного работника, сбросив с себя лишнюю заботу.

Ермолаю было без разницы. Лишь бы его не трогали. Худо-бедно заказы на инвалидные коляски поступали с тех пор, как тиснул объявление в московских газетах через Анну. Когда цена раз в десять ниже, всегда найдутся желающие присмотреться. Раз в неделю один-два заинтересованных появлялись. Иногда из довольно отдаленных мест. Внимательно осматривали образец и почти все заказывали. Минимум дважды приходили сомнительные типы, норовящие снять размеры, не иначе промышленные шпионы, а однажды пошел разговор о налаживании выпуска на нашем Подольском мотоциклетном заводе. Я последних заинтересантов отправил к адвокату, и вроде бы дело на мази. Скоро договор подпишут.