На краю пропасти. Китайская шаль. - Патриция Вентворт

Потом Лора долго не могла заснуть. Дул сильный ветер. Открытая створка окна скрипела. Черная штора была отдернута, и Лора созерцала оконную раму. Завывания ветра и поскрипывание створки служили аккомпанементом ее мыслям, которые незаметно подстраивались под их сбивчивый ритм. Кэри… Прайори… Танис… ребенок где-то на севере… Лилиан и Оливер… мальчик, похожий на Оливера… Агнес Фейн с ее надеждами вернуть мальчика – все эти нити переплетались, путались, расходились и снова запутывались. Бывают такие узлы, которые бесполезно распутывать – можно только разрезать и начать все сначала. В голове навязчиво крутилась где-то прочитанная или услышанная фраза: «Атропос, перерезающая нить». Наконец этот ритм убаюкал Лору, и она уснула.

Ей снилось, что она идет вместе с Кэри по разрушенной церкви. Темно. Слышен чей-то плач. Спотыкаясь о камни, они подходят к полуразвалившемуся алтарю. Это их свадьба, но вместо свадебного платья на Лоре черное платье с кружевами и китайская шаль. Очень холодно. Она хочет взять Кэри под руку, но его нигде нет. Лора совсем одна, да еще кто-то безутешно плачет в углу…

Девушка проснулась, вся дрожа, и еще долго не могла заснуть.

На следующее утро Танис показала Лоре дом. Комнат было множество: одни пустовали уже много лет, другие предназначались для гостей. В северном крыле, помимо пяти человек прислуги, жили две эвакуированные семьи. Каждой было отведено по большой спальне, где стояли двухъярусные кровати, и по маленькой комнате, которую они могли использовать по своему усмотрению. Наверху была ванная комната, внизу – ванная и кухня.

Лора познакомилась с миссис Джуд. Эта маленькая крепкая жизнерадостная женщина легко справлялась со всеми неудобствами их положения и с необыкновенной эффективностью руководила семьей, состоящей из пожилой бабушки и четырех детей. Потом Лоре представили вялую миссис Слейд, которая приехала вместе со свекровью, тремя детьми и сестрой-эмансипе. Свекровь была прикована к постели, но при этом очень активна, сестра – нахалка, как и положено эмансипе, а дети были испорченны и производили много шуму. Муж миссис Слейд служил во флоте; она мечтала вернуться в Ротерхайт – оживленный район Лондона с узенькими улочками – и говорила каждому встречному и поперечному, что пусть лучше на нее упадет бомба в городе, чем она проторчит еще зиму в деревне.

Танис не была расположена к долгим беседам. Она вывела Лору на лестницу и, решив, что та не захочет смотреть кухню и «все такое», привела ее обратно в холл.

– Столовую ты видела. Напротив тетя Агнес устроила себе что-то вроде кабинета. Она занимается там только делами. Сплошные полки с папками – ничего интересного. Загляни, если хочешь.

Через холл они прошли в гостиную.

– Теперь можно выглянуть в сад. Из окон неплохой вид, когда цветут розы, но сейчас слишком мрачно.

Три западных окна выходили на мощеную террасу, которая шла вдоль всего дома. На фоне зеленого дерна чернели клумбы с розовыми кустами. За клумбами раскинулась большая зеленая лужайка с великолепным кедром посередине. Вокруг – живая изгородь из тисов, высокая и черная, с арками в нескольких местах. Сад был очень красив даже зимой: ветер успокоился, небо было серое, туман заволакивал линию горизонта.

Лора перешла к южному окну, где они вчера стояли с Кэри. Западные стены гостиной и церкви шли вровень, терраса сворачивала вдоль южной стены, и в этом прямоугольнике располагался маленький очаровательный садик. В угол между церковью и домом, частично вдаваясь в здание, была втиснута восьмиугольная башня, завершавшаяся круглым куполом с флигелем. При свете дня развалины церкви выглядели очень живописно. Чудом сохранился ажурный каменный переплет розетки. У стены цвел желтый жасмин. Из-за башни виднелись изумрудные листья огромной камелии. На кусте было множество бутонов, и только один полураскрытый алый цветок сверкал как драгоценный камень. Словно в сказке. Лора была зачарована. Если бы только она была одна…

С сожалением оторвавшись от окна, девушка последовала за Танис к двери, через которую вчера на своем инвалидном кресле въезжала мисс Фейн. За дверью оказалась пустая комната с до блеска натертым паркетом.

Восьмиугольную форму эта комната сохраняла только со стороны церкви – другая часть была отгорожена для лифта. Слева стрельчатые окна с алыми шторами выходили на церковь. Между ними из-под бархатных складок виднелась крепкая дубовая дверь на массивных петлях. На двери висел тяжелый железный замок.

Танис раздвинула шторы, достала старинный вычурный ключ и повернула его в замке. Дверь отворилась без звука. Лора удивилась, так как ожидала, что заскрипят петли или хотя бы щелкнет замок. Потом она это вспомнит.

Они вышли на лестницу из восьми-девяти ступеней, которая спускалась прямо в церковь. У Лоры сразу возникло чувство, что она уже здесь была, только что-то было по-другому. Она должна стоять внизу, на траве, и смотреть вверх, на лестницу. Тут девушка вспомнила, что во сне, который так ее напугал, она как раз стояла у подножия лестницы.

– Неожиданно, правда? – сказала Танис. – Фундамент высокий. В семнадцатом веке люди были просто помешаны на подвалах.

Зазвонил телефон. Танис вернулась в башню и юркнула в дверь напротив гостиной, оставив ее открытой. Лора разглядела бледные необычные панели и занавески сине-зеленого цвета – окна выходили на фасад дома и церковь. Она осталась там, где стояла, но и оттуда ей был слышен теплый, приветливый голос Танис: «Ах, Тим, это ты!»

Лора пошла в гостиную, но не успела она дойти до двери, как Танис заговорила снова:

– Конечно, ты меня увидишь. Приходи, будут танцы, у нас полный дом гостей. Да, конечно, приходи вместе с Сильвией… Приходите к обеду. Еды всем хватит, не беспокойтесь. Скорее всего будет кролик, но миссис Дин так навострилась маскировать кроличье мясо, что вполне может выдать его за фазана. Да у нас, кажется, и правда есть фазан. Так что сами догадывайтесь… Придете в восемь?.. Отлично. Привет Сильвии.

Танис положила трубку и присоединилась к Лоре.

– Очень тактично с твоей стороны! Но я никогда не секретничаю по телефону с открытой дверью. Это Тим Мэдисон. Они с Сильвией придут к нам обедать, а потом мы устроим танцы. Он во флоте – ждет заключения медицинской комиссии. В них попала бомба или торпеда, но сейчас он уже почти здоров. Ирландец, великолепный танцор.

– А Сильвия?

Танис пожала плечами:

– Его жена. У всех моряков один недостаток – они рано женятся.

– Тебе она не нравится?

Танис усмехнулась, в ее взгляде мелькнуло искреннее удивление.

– Мне она совершенно безразлична.

Танис вышла, и в комнату ворвался Кэри.

– Надевай пальто. Мы идем смотреть церковь.

– Но… – нерешительно начала Лора.

– Никаких «но». Одевайся, и пойдем. Мне нужно с тобой поговорить. А лучшего предлога не придумаешь.