Секреты серой Мыши - Кира Страйк

— У вас очень тонкий вкус. — продолжила она, — На самом деле, это совершенно новая пробная коллекция, как видите, не похожая ни на что другое. Довольно смелое решение, вы не находите?

Я находила, что оно — единственно верное. Сколько бы это платье ни стоило — куплю — пришло твёрдое и однозначное убеждение. Скорее всего, другого шанса найти что-либо подобное мне не предоставится, а наряжаться в павлина или цветочную клумбу, да ещё и за бешеные деньги категорически не хотелось.

Воздушная и пушистая Генриетта сочла мой выбор несколько мрачноватым. А вот знающая меня уже довольно хорошо Иветт — категорически одобрила.

К наряду мадам Бертен подобрала маленькую изящную шляпку в тон с короткой сеточкой вуали, изящно подколотой сбоку брошью явно ручной работы из такого же бисера, которым был расшит корсет платья.

— Эта шляпка, как и перчатки и вон та чудесная сумочка создавались в едином ансамбле. — мелодично комментировала хозяйка салона, пока мои глаза наслаждались благородной красотой аксессуаров, — И если вы решите приобрести весь комплект — я уступлю вам в цене.

Конечно, я купила весь комплект. Выложила, как мне показалось, целое состояние и ни секунды об этом не пожалела.

Иветт подобрали приличествующее возрасту и этикету бежево-золотистый изящный комплект. Кстати, тоже обошлись без немыслимых воланов.

Обе были совершенно счастливы, безмерно благодарны Генриетте и готовы к завтрашней встрече.

Пока нас к назначенному времени вели в кабинет главного стольника, в глазах у меня опять зарябило до солнечных зайчиков. Во дворце было многолюдно и шумно. Помимо чопорных слуг, с деловитым видом сновавших туда-сюда, исполняя задания-поручения, по коридорам толпились разномастные просители, так же ожидавшие приёма.

Я во все глаза разглядывала огромные люстры, отражающиеся в светлых блестящих полах, расписные потолки, гобелены, множество серебряных безделушек, мебель из черного дерева, инкрустированную золотом и перламутром. С этой фееричностью интерьера, в принципе, вполне гармонировали пышные, украшенные массой драгоценностей, костюмы посетителей. Но лично мне уже хотелось зажмуриться.

Я, вдруг, поняла, что, покинув дворец, вряд ли смогу вспомнить хоть одно лицо, увиденное мною здесь. Понятие красота для этих людей, видимо, заключалось лишь в богатстве, монументальности, красочности одежд, на фоне которых сам человек, к сожалению, совершенно терялся.

Причём, слабостью к вычурным нарядам страдали не только дамы. Сильный пол в этом вопросе ничуть не уступал барышням. В этом я окончательно убедилась, когда, для порядка «помариновав» в приёмной, перед нами с Иветт отворили тяжеленную дверь кабинета распорядителя королевского стола.

Как там писал Мольер?

Правда живот у герцога де Ла Рошгийон был вовсе не тощий, а вполне себе круглый. Глаза жёсткие и хитрые, да и хватка такая же — волчья.

Оценив собеседника, что называется, с порога, я утвердилась в мысли, что ценник изначально стоит завысить. Ибо, чую, торговаться этот товарищ умеет как никто другой и совершенно заслуженно занимает свой высокий пост.

Впрочем, я тоже пришла не без козырей — раз уж меня сюда притащили с таким комфортом — значит что? Правильно. На то было самое высочайшее указание. И без заказа я отсюда не уйду, ибо королевские персоны желают иметь к своему столу наш продукт. Мысленно успокоив себя этим выводом, я немного выдохнула.

Однако, мне в любом случае придётся этому крокодилу в чём-то дипломатично уступить. Чтобы он тоже почувствовал себя в выигрыше и не точил на меня зуб.

Опуская детали самого разговора, расскажу основные детали.

Торговались мы с ним замысловато-вежливо, но отчаянно. Надо сказать, волчара явно удивился, когда я имела наглость не согласиться на его первоначальные, не то, чтобы совершенно грабительские (всё-таки я тоже нормально накинула ценник на этот случай), но не очень выгодные для нас условия. В его колючих глазах даже промелькнул огонёк любопытства и интереса. Видимо, в этих стенах обычно не очень-то спорят.

Сдаётся мне, что, если бы я предлагала нечто рядовое и общедоступное, меня бы тут же просто выставили за дверь. Однако, к сожалению главного стольника, мы пока были монополистами, а у него было чёткое распоряжение организовать поставки именно наших колбас. Чем я и воспользовалась самым беззастенчивым образом.

В результате «ожесточённого сопротивления», мы всё-таки пришли к намеченным мною адекватным цифрам. И да! Заключили договор на поставки в королевский дворец. А это, я вам доложу, о-го-го, какой статус и обалдеть, какие объёмы — едоков в этой громадине обитала целая армия.

К тому же совершенно логично и разумно с моей стороны было предложить использовать для хранения и транспортировки наши холодильные установки. В итоге, королевская казна в лице герцога де Ла Рошгийон, похудела ещё и на стоимость патента. К концу разговора я подала идею создания цеха в непосредственной близости к Парижу, что значительно сократило бы транспортные расходы и конечный ценник. (А нас глобально продвинуло на столичный рынок.) Чиновник нашёл это предложение интересным и обещал подтолкнуть его рассмотрение. Я чувствовала себя покорительницей Эвереста.

— Ну и хватка у тебя, моя дорогая! — как только мы покинули кабинет, восхищённо шепнула мне Иветт.

Всё это время она молчаливо просидела на предложенном ей месте, напряжённо водя глазами и не встревая в наш диалог.

— У-у-уф, у меня складывается ощущение, что за эту беседу я похудела килограммов на десять.

Ноги и в самом деле стали деревянными, а роскошное платье, кажется, прилипло к телу.

— Не устаю дивиться на твои выдержку и самообладание. А как ему всё по-полочкам разложила! — не унималась она, — И откуда в твоей юной головке столько здравомыслия?

— Э-э… Да просто получила подробные инструкции от Марка. — выкрутилась я.

Настроение зашкаливало на запредельной космической отметке. Это грандиознейшее событие требовалось как-то отметить и увековечить в памяти. Поэтому, мы решили позволить себе немного кутнуть и задержаться на пару дней в столице у гостеприимной Генриетты. Тем более, она слёзно просила об этом свою подругу.

За эти незабываемые дни я узнала массу нового о французах, чего невозможно было понять, не попав в такой большой город, как Париж. Например то, что для них обязательным атрибутом культурного отдыха являются едальные заведения местности, куда они едут. Я хочу сказать, что нас везли в ресторан!

У четы Пинетт была прекрасная кухарка, да и обедать дома — вроде как гораздо экономнее. Но! У нас был повод! А у французов — традиция именно пробовать региональную кухню, таким образом прикасаясь к истории. Они как будто познают, ощущают место через вкус. Генриетта непременно желала сводить нас «в приличное место». Мы с Иветт были категорически «за». Тем более, что это был действительно знаменитый «Ля Тур д’Аржан» — «Серебряная башня» по нашему.