Секреты серой Мыши - Кира Страйк

— Боюсь, так ты только рассоришься с сыном. — расстроенно покачала головой сестра, — Поль уже совсем взрослый и вполне самостоятельный молодой человек. Вряд ли он с восторгом примет такую настойчивую «заботу».

— Посмотрим.

— Но каким образом я имею отношение к твоему замыслу? — спросила Иветт.

— Мне нужна не столько твоя помощь, сколько Таис.

— То есть? — развела руками баронесса.

— Мы с мужем (хотя, это, конечно он, а я уже с ним) получили приглашение в королевский дворец на коронацию наследника. Даже вы в своей глуши не можете не знать, что наш король отрёкся от престола в пользу Луи Шарля.

— Безусловно, мы в курсе.

— Так вот, по этому случаю организуется грандиознейший бал. По случаю коронации все готовят достойные подарки. Генрих уже заказал какого-то там жутко дорогого жеребца — я в них ничего не понимаю. А я хочу сделать отдельный подарок от себя. Такой, чтобы получить возможность заявить о достижениях Поля перед их величествами.

— Я всё ещё тебя не понимаю — растерялась Иветт, не находя связи между мной, их величествами, племянником и его женитьбой.

— Да всё просто. Мне нужна колбаса!

— Боже мой. Ты серьёзно?

— Более чем, сестра. Я уже заказала дорогущий ларец. Так вот, мне нужно лично обсудить с Таис, какие сорта следует в него положить. Потому, что случай, сама понимаешь, совершенно особенный. Тут никак нельзя ошибиться.

— И что ты с этим добром планируешь предпринять?

— После того, как герцог преподнесёт свой подарок от нашего дома, я вручу этот ларец лично королеве-матери. И расскажу, что это — достижение моего младшего сына. Что у него уже целый завод, или как он там называется и привлеку монаршее внимание и благосклонность к его персоне. А?! Каково?! Кто после этого сможет повернуть от него нос? Я выведу дело сына на государственный уровень. И герцогиня Жеральдин де Лабонте будет наша! Сама знаешь, уж у меня и связей и настойчивости достанет. И Поль, наконец, забросит свои моря и осядет дома.

— Но, Жозефина, позволь заметить, что этот, как ты выразилась завод не принадлежит единолично нашему Полю.

— Ерунда! Тоже скажешь. И вообще — это не важно. Всё равно он — главный! — не желая ничего слушать, герцогиня решительно отвергла поправку от сестры и попросила пригласить меня для обсуждения состава будущего подарочного набора.

Нет, я, конечно, была несказанно рада такому решительному настрою её светлости продвинуть нашу продукцию выше, чем я могла предположить. Но идея с женитьбой Поля повергла нас с Иветт в культурный шок. Конечно же она рассказала мне о тайных планах Жозефины.

— Бедный мальчик. Он даже пока не ведает, что его здесь ожидает. — сокрушалась баронесса, — Я ведь знаю свою сестру — ей если что втемяшится — ничто не остановит. Думаешь Генрих де Шамбор вполне добровольно взял замуж девушку из баронского рода? — от переживаний и волнений Иветт стала несколько откровеннее обычного, — О-хо-хо! Она на такие вещи всегда больша-а-я мастерица была.

— Ну, «бедному мальчику» тоже палец в рот не клади. Поэтому перестаньте себя изводить. Думаю, при желании, он вполне в состоянии отстоять свою точку зрения. Что уже неоднократно доказывал своим родителям. — максимально уверенно заявила я. (Хотя, по душе заскребли кошки.)

К оговоренной дате заказ герцогини был доставлен во дворец. Вместе с небольшим холодильным коробом, на который она легко раскошелилась с перспективой оставить его потом у себя во дворце. Прагматичная хозяйка быстро уловила преимущества нового приспособления. Опять же, возможность избежать риска перетравить королевскую семью своим подношением — тоже сыграла огромную роль.

До Версаля добирались почти две недели. Всю дорогу Жозефина, не привыкшая к каким-либо неудобствам, бесконечно капризничала, изводя своего благоверного жалобами и нытьём. Я уже молчу про бедных фрейлин и служанок — тем к концу путешествия вообще уже небо с овчинку казалось.

Однако, как только её нога ступила в коридоры королевского дворца — настроение герцогини, не смотря на усталость, снова взлетело до небес. Предметом особой гордости служил ещё и тот факт, что в этот раз семейство де Шамбор не просто пригласили на столь значимое для страны мероприятие, но и выделили гостевые покои в самом дворце.

Жозефина страшно важничала и изнывала от нетерпения скорее перед кем-нибудь похвастать этим обстоятельством. А ещё лучше, если бы нашёлся способ поведать об этом всему миру, но, сами понимаете, вряд ли весь мир интересовали такие подробности.

Свой шанс она в полной мере конечно-же использовала в день коронации Людовика Карла Луи-Шарля — сына Людовика XVI и Марии-Антуанетты.*

— Ах, милая герцогиня, вы сегодня обворожительны! — приклеив на лицо любезнейшую улыбку, наша Жозефина на всех парусах плыла в сторону пышно разодетой Коринн де Ларуш.

Впрочем, сегодня здесь все были наряжены так, словно решили враз нацепить на себя всё самое лучшее из имевшихся одежд и украшений. При этом не очень-то озадачиваясь вопросами вкуса — главное, чтобы, как говорится «дорого-богато».

— А-а… м-м… благодарю, дорогая! — Коринн — пышнотелая шатенка, разодетая в тяжеленный наряд из золочёной парчи, сверкая перстнями всех цветов радуги и длинной нитью драгоценного жемчуга, несколько раз обвивавшей её шею, едва не поперхнулась, завидев Жозефину, но вынуждена была натянуть ответную улыбку. — Не могу скрыть восторга от твоего бального туалета. Особенно от этого прекрасного жемчуга.

На этом моменте Коринн демонстративно погладила свой — значительно превышавший «километражем» изящную нить на шее нашей герцогини. О, боже! Они обе были в жемчуге!

— Где вы нынче остановились? — скрипнув зубом парировала Жозефина и, не дожидаясь ответа, уела собеседницу до конца, — Бедняжка, наверное, это так утомительно в дорогом, тяжёлом наряде добираться до дворца. А у меня такая очаровательная комната в гостевом крыле — просто чудо!

Она совершенно точно знала, что собеседнице — давней «подруге» по светским мероприятиям — места во дворце не досталось.

В подобных пересудах и мелких стычках бежало время, пока ожидали короля и мужчин из Реймсского собора, под сводами которого на протяжении более 1000 лет короновались французские монархи.

Не буду подробно останавливаться на описании самой процедуры, ибо она слишком длительна и монотонна, чтобы представлять какой-то особый интерес.

Торжество официально завершалось только возвращением короля в Париж. Оно считалось первым официальным визитом в город. Глава государства въезжал в столицу через врата у аббатства Сен-Дени.

Двадцатичетырёхлетний король был великолепен. Все разговоры во дворце переключились на него. Это был высокий, красивый молодой мужчина с чуть рыжеватыми, мягко вьющимися волосами и спокойным, уверенным взглядом серых умных глаз. Представляю, каково ему было сохранять лицо во всём этом роскошном и страшно неудобном облачении. Чего стоила одна тяжеленная бордовая мантия с горностаем, расшитая геральдическими лилиями, которую за ним несли четыре человека.